Требуется гувернантка для детей волшебника. Юмористические повести - Страница 31

— А отец приходит поздно, он тоже тебя не увидит, — поддакнул Иван. — Правда, оставайся. Ты ничего оказалась, нормальная девчонка.

Василиса встала, подошла к окну.

— Вы не понимаете, — сказала она грустно. — Я не могу остаться, всё ведь вышло прямо по сказке. Прощай, Иван-царевич, ищи меня в Тридевятом Царстве у Кощея Бессмертного.

Она ударилась об пол и превратилась… Нет, не превратилась почему-то. Ударилась ещё разок… с тем же результатом.

— Эй! — забеспокоилась Лада. — Так и сотрясение мозга получить можно! Ты что делаешь?

— Превращаюсь в белую лебедь, — тяжело дыша, объяснила Василиса. — Думаешь, легко? Сама попробуй.

Царевна ударилась об пол ещё раз. Снизу застучали по батарее соседи.

— Слушай, кончай волынку, — скомандовал Иван. — Или превращайся, или не долби в пол, соседям и так вчера от нас досталось. Если у них ещё и штукатурка отлетит…

Он не договорил. На полу сидела большая белая птица.

— Круто! — восхитилась Лада. — А дальше что по программе?

— Теперь я должна вылететь в окно, — сказала лебедь, расправляя крылья.

— А у нас окна ещё с зимы не распечатаны, — вспомнила Лада. — Мама их всегда в конце мая моет, когда все холода минуют.

— А что же делать? — растерялась лебедь, нервно переступая с лапки на лапку.

— Попробуй в форточку, — посоветовал Иван.

Лебедь замахала крыльями — от них прямо ветер пошёл. Птица тяжело поднялась в воздух и вылетела… Нет, не вылетела.

— Заклинило, — вздохнула Лада, глядя на белый оперённый зад с лапками в форточке. — Слишком толстая. Наша форточка ей мала.

— Подпихните меня, — жалобно простонала лебедь.

Иван и Лада изо всех сил упёрлись в белый пушистый зад.

— Надо тебе худеть, подруга, — заметила Лада. — А то ты, как Вини-Пух в кроличьей норе.

— Господи, что вы делаете? — удивилась мама, входя в кухню.

Иван и Лада с перепугу подтолкнули сильнее. Лебедь, обдирая бока, выпала из форточки, заорала, что разобьётся, потом вспомнила про крылья и улетела. В воздухе медленно кружились мелкие белые пёрышки, оседая на головы ребят.

— Да понимаешь, мама, лебедей тут набилась полная кухня, — отдуваясь, сказала Лада. — Так и прут, так и прут, просто негде повернуться. Ну, мы их в форточку и повыкидывали. Хватит с нас кота, рыбки и хомячка. Как ты считаешь?

— Вы правы, — одобрила мама. — Лебеди, пожалуй, были бы явно лишними.

— Ну и когда ты отправишься за ней в Тридевятое Царство? — спросила Лада, прополаскивая под краном пучок укропа.

— Во вторник, — хмыкнул Иван, кромсавший колбасу для салата оливье (ожидались гости). — Во вторник у нас пять уроков, сразу после физры и пойду.

— Правда? — обрадовалась Лада и от избытка чувств взмахнула вымытым укропом. Брызги полетели в Ивана, тот попытался заслониться колбасой, но тщетно.

— Ты что, совсем тупая, шуток не понимаешь? — огрызнулся Иван, вытирая лицо тыльной стороной ладони. — Какое Тридевятое Царство? И что за число такое — тридевятое? Двадцать семь, что ли?

— Ну, может, у них там царств много, вот и пронумеровали, чтобы почтальоны не путались, — объяснила Лада и принялась за петрушку. — Неужели тебе не жалко Василису? Только честно.

Иван максимально честно прислушался к своим ощущениям.

— Немножко жаль, — признал он. — Она классный ремонт нам сделала. И на дискотеке… Знаешь, после дискотеки ребята даже стали лучше ко мне относиться. Спрашивали, где я с такой девчонкой познакомился. Я сказал, как на самом деле было: возле гаражей. Семёнов теперь каждый день вокруг гаражей гулять собирается, вдруг там ещё такие есть.

Лада фыркнула:

— Твой Семёнов дурак! Он что же, думает, что царевны вокруг гаражей табунами ходят!

— Только не маши петрушкой, я ещё после укропа не просох, — предупредил Иван и положил на разделочную доску солёный огурец. — Да, жалко, что лягушка улетела. Полезное животное оказалось.

— Свинья ты, Ванька, — возмутилась Лада. — Нельзя же всё пользой измерять. «Полезное животное»! Ты ещё скажи, что она комаров ловила, тоже польза!

— Может, и ловила, — пожал плечами Иван. — Это её личное дело. Майонез где? Ну всё, я размешиваю и заправляю, а ты достань салатницу.

Лада от избытка чувств так швырнула салатницу на стол, что бедняга проехалась по всей столешнице и чудом затормозила на краю.

— Ты обязан её спасти от Кощея, — заявила Лада. — Иначе я с тобой не разговариваю. Ради него девушка лишилась шкуры, а он… Подожди, не клади салат в салатницу, я попробую. Вдруг ещё что-то надо добавить.

Лада взяла в рот ложку салата… и замерла.

— Вкусно, да? — спросил Иван. — От восторга язык проглотила?

Девочка молчала.

— Эй! — забеспокоился Иван.

Лада издала странный звук, одним прыжком пересекла кухню и выплюнула салат в раковину.

— Ванька, я тебя сейчас убью, — переводя дух, сказала она. — Во-первых, потому что не хочешь спасать царевну. А во-вторых, потому что ты заправил салат оливье сгущёнкой.

Иван застонал.

— Ты попробуй, попробуй, — предложила Лада.

— Нет, я тебе верю, — отказался Иван. — Слушай, это катастрофа. Делать вторую порцию не из чего, да и некогда. Мама вот-вот придёт, и Куликовы тоже. Кто положил сгущёнку в банку из-под майонеза?

— Я, — призналась Лада. — Мама говорит, что продукты из железных банок надо перекладывать в стеклянные, а то они делаются вредными.

— Это ты делаешься вредной, — пробурчал брат. — Чем дальше, тем вреднее. Эх, была бы здесь лягушка! Сказала бы: «Мамки, няньки, собирайтесь, снаряжайтесь, превратите сгущёнку в майонез!» — и порядок.

— Надо учиться самим делать чудеса, — заметила Лада, доставая тазик. — Есть план!

Она вывалила салат в тазик и налила туда воды из-под крана.

— Что ты делаешь с несчастным салатом? — в ужасе завопил Иван.

— Мою, — хладнокровно пояснила Лада. — Сейчас прополощу, сгущёнка растворится, и мы его по новой заправим майонезом. Я гений! Найди где-нибудь кусок марли.

Иван достал из нижнего ящика шкафа Ладкино детсадовское платье из марли, в котором она изображала снежинку.

— Отрезай спереди, — приказала Лада, изо всех сил мешая салат в плошке с водой. — А то на заднем подоле я сидела. Нехорошо через него продукты процеживать. Как говорит мама: гигиена прежде всего.

Иван протянул сестре лоскут с пришитыми блёстками.

— Сильно не отжимай, — посоветовал он, глядя, как сестра яростно закручивает в марлю содержимое тазика. — Это всё-таки салат, а не пюре.

— Ну увлеклась маленько, — согласилась Лада и вытряхнула салат в миску. — Теперь добавим майонез… А знаешь, очень даже ничего получилось.

Когда все собрались, Лада радостно сообщила:

— Мы сделали бесподобный салат. В смысле, подобного вы точно никогда не ели.

— Какие у тебя хорошие дети! — восхитилась тётя Вера Куликова. — Они меня просто потрясают.

— Меня иногда тоже, — согласилась мама.

Конечно, не пошёл Иван ни в какое Тридевятое Царство. Глупости всё это. Не может современный человек всё бросить и пойти спасать лягушку, даже если эта лягушка умеет делать ремонт. И вообще, Тридевятого Царства не существует.

Но стало с тех пор Ивану муторно. Дома Ладка зудит, в школе Семёнов пристаёт: познакомь да познакомь.

— Она уехала, — не выдержал наконец Иван. — В Петропавловск-Камчатский.

— Ну и дурак, — сказал Семёнов.

Иван и сам чувствовал, что дурак, но всё-таки спросил:

— Почему?

— Вот ты как-то меня гориллой обозвал, а я бы за такой на край света пошёл, типа того. Хоть в Тридевятое Царство, — сказал Семёнов и ушёл, понурясь — самый сильный, самый наглый парень из класса, всю жизнь доказывавший всем, какой он крутой.