Трактир «Волшебная жемчужина» - Страница 5

– Ох, новостей так много! Даже не знаю, с какой начать! – Суджон лукаво улыбнулась и нарочно сделала многозначительную паузу, чтобы подогреть интерес своей госпожи.

– Рассказывай… у меня нет сил играть с тобой в загадки. – Отодвинув от себя тарелку, Енын устало опустилась на постель.

Суджон опять надулась, но ненадолго. Было видно, как ей не терпится поделиться последними новостями. Придвинувшись ближе, она чуть наклонилась и загадочно прошептала:

– Кажется, ваши родители договорились о свадьбе. – Из глаз Суджон так и сыпались искры. Енын даже не представляла, чего стоило девушке держать в себе эту новость в ожидании, пока хозяйка очнется.

– С сыном господина Яна? – без особого интереса спросила Енын. Она не знала, что будет с ней завтра, поэтому замужество уже не вызывало прежнего интереса.

– Да, – кивнула служанка. – Его ждут со дня на день в Ханяне, тогда-то я и смогу его увидеть. А потом рассказать вам, каков он из себя.

– Ах, как романтично! – послышался справа язвительный комментарий, и Енын закатила глаза: ей до смерти надоело присутствие насмешливого духа в собственной спальне!

– Могу я хотя бы минуту побыть одна! – воскликнула она, глядя в потолок.

– Госпожа, так бы сразу и сказали, зачем кричать… – опять обиделась Суджон, быстро встала и, шмыгнув носом, выскочила на улицу.

– Да я не… Суджон! – крикнула Енын в уже захлопнувшуюся дверь. – Все из-за тебя! Ты можешь оставить меня в покое и дожидаться моей смерти где-нибудь в другом месте?

Она с трудом приподнялась на локтях и обвела пустую комнату возмущенным взглядом.

– Собственно, я как раз собирался уходить, сидеть с тобой – такая скука! А у меня и без тебя куча дел. – Син как будто бы тоже обиделся. – Встретимся перед твоей смертью, я приду проводить тебя в последний путь. У тебя есть месяц.

– Подожди! – вдруг воскликнула Енын и, насколько возможно быстро для своего состояния, поднялась с постели. – Если уж ты и вправду… – она сглотнула, произнести это вслух оказалось страшно, – решил забрать мою жизнь, то могу я попросить тебя об одолжении? Последнее желание умирающего.

Она не видела, но могла представить, как удивленно взлетают вверх идеальные брови Сина.

– Последнее желание? – после небольшой паузы спросил он. – Смотря что ты хочешь попросить. Сохранить тебе жизнь уже невозможно, так что…

– Я не об этом, – замотала головой Енын. – Можешь позволить мне прожить этот месяц так, как я хочу, а не лежать в своей комнате и ждать конца. Я хочу сделать перед смертью все, что не могла себе позволить раньше. Избавь меня от болезни и позволь прожить этот месяц как в последний раз.

Син некоторое время молчал. Енын в волнении прижала руки к груди, глядя туда, откуда слышался голос. «Ну пожалуйста!» – молила она про себя и в то же время боялась, что дух разгадает замысел, который яркой надеждой бился в груди. Она должна попытаться найти выход. Должна спастись! Енын не могла покорно принять свою судьбу, которую она не выбирала!

– Хорошо, – наконец выдавил дух. – С моим уходом твое самочувствие станет прежним. Я милостиво дарю тебе тридцать дней, но вернусь в следующее полнолуние и заберу твою жизнь. Используй дарованное мной время правильно, не трать его на бессмысленные попытки спастись. Процесс уже необратим, наши души связаны, и разрушить эту связь может только смерть одного из нас. А поскольку я, как ты догадываешься, бессмертен, то итог предрешен.

«Негодный дух! – рассердилась Енын. – Бессердечный, бесчеловечный, бездушный…»

– Да-да, все верно, я именно такой. Поэтому не вздумай натворить глупостей, я все равно о них узнаю. И тогда тебе не поздоровится. До встречи через месяц, маленькая госпожа, любящая развратные романы, – напоследок хмыкнул дух. Легкий ветерок всколыхнул занавески на окнах, и Енын почувствовала, что действительно осталась одна. Син исчез.

Разговор с духом отнял у нее много сил, и она устало опустилась на матрас. Закрыла глаза и провалилась в сон.

Проснулась Енын от холода. Поежилась, плотнее завернувшись в теплое одеяло, и ощутила, как по полу тянет прохладный ветер. Нахмурившись, она нехотя открыла глаза и оглянулась в поисках сквозняка. Окно ее спальни было приоткрыто, и по нему стучала тонкая ветвь молодой вишни, которую Енын сама посадила четыре года назад.

«Наверное, Суджон решила проветрить и забыла закрыть окно», – с досадой подумала она и встала, чтобы притворить створку. В лицо ей дохнул холодный ветер, бросив на одежду пригоршню снега. Енын не удержалась и выглянула на улицу. Святые Небеса, какая волшебная красота открылась ее взору! В ночь выпал снег, и весь двор покрылся пушистым белым покрывалом. Он лежал на черепичной крыше, на ветвях деревьев, на забытых у порога матушкиных туфлях. Тихо искрился в лучах едва проглядывавшего сквозь прозрачные облака солнца, и Енын захотелось как в детстве зачерпнуть пригоршню и съесть, чувствуя, как он хрустит на зубах. Она улыбнулась, и сердце затрепетало в груди, как птица. Как же хорошо!

Она с наслаждением потянулась, чувствуя, что превосходно выспалась, и ее молодое тело вновь наполнилось здоровьем и силой. Значит, мерзкий дух сдержал свое обещание и подарил ей месяц полноценной, здоровой жизни. Енын деловито оглянулась, уперев руки в бока. Нельзя терять ни минуты. Она была полна решимости отыскать выход из ужасного положения, в котором оказалась.

– Суджон! Собирайся! – крикнула она, зная, что девушка услышит ее в соседней комнате.

Енын на всякий случай проверила, надежно ли спрятана книга, ставшая невольной причиной произошедшей с ней трагедии. «Вот ради чего я теперь должна поплатиться жизнью…» – подумала она, пролистав картинки, которые еще два дня назад казались ей такими волнующими. Сейчас же, при свете дня, они выглядели пошлыми, вульгарными и вызывали глухое раздражение. Завернув книгу в одну из шелковых юбок, Енын запихала ее в самый дальний ящик комода, прикрыв сверху чистыми посонами.

Едва она успела спрятать улики, на пороге показалась Суджон. Служанка выглядела все еще обиженной и смотрела в пол, ожидая указаний хозяйки. Енын с сожалением заметила ее покрасневшие глаза, опухшие веки и виновато улыбнулась.

– Вам уже лучше, госпожа? – тихо спросила служанка.

– Я прекрасно себя чувствую! Суджон, прости за вчерашнее, я была не в себе и не понимала, что говорю. – Енын бережно взяла ее руки в свои ладони и чуть сжала их. – Не обижайся, ты же мне как сестра.

Суджон родилась в очень бедной крестьянской семье и с раннего возраста познала лишения, поэтому родители отдали ее в услужение в дом янбана[10], чтобы дочь не знала нужды и голода. Министр Ким согласился взять девочку, ровесницу его дочери, служанкой и приставил ее к юной госпоже. Девочки очень быстро подружились и вскоре стали как сестры, несмотря на огромную разницу в социальном положении.

Ссориться с Суджон, ко всему прочему, было еще и невыгодно, ведь она не раз помогала госпоже сбегать из дома под видом служанки, тайком покупала для нее одежду простолюдинов и покрывала вольности Енын, из-за которых не раз и сама была наказана.

– Все хорошо, госпожа! Главное, что вам стало лучше! – Ее простое, широкое лицо просияло. – Но куда вы собираетесь? Матушка не разрешит покинуть дом, тем более вам только-только стало лучше!

– Поэтому мне и нужна твоя помощь, – прошептала Енын, приложила палец к губам и сделала знак, чтобы служанка отошла от двери.

– Что вы опять задумали, госпожа? – нахмурилась Суджон, внимательно следя за Енын, которая плотнее закрыла окно и уселась на пол напротив нее.

– Мне нужно найти сильного шамана. Поспрашивай среди слуг, наверняка кто-то из них знает, к кому можно обратиться.

Глаза Суджон потрясенно распахнулись, и она отшатнулась, едва не врезавшись спиной в комод.