Товар из зоны отчуждения - Страница 34

Группа появилась не с той стороны, откуда я ее ждал, а с противоположной. Пять человек – проклятый «рой», у украинцев теперь все как у бандеровцев, по пять человек группы. Судя по передвижениям, их учили… американцы, наверное. Метров сто до них было – опасаются. Я свалил двоих, остальные залегли и открыли ответный огонь. У одного винтовка заметно отличалась, кажется, G3 – по данным разведки, ими вооружен каждый пятый стрелок – немцы бесплатно винтовки дали. Он спрятался за бетонной плитой, но четыреста восьмой она не выдержала…

Поняв, что у меня есть оружие, способное пробивать бетонную плиту, украинцы резко сдали назад и начали стрелять из-за плиты, не целясь – то ли надеясь зацепить меня на рикошетах, то ли изображая бурную деятельность. Это позволило мне схватить Спеца и затащить его в здание прежде, чем появившийся с другой стороны БТР начал разбирать мою позицию по частям…

Спец получил три пули. Две остановила плита поддетой под горку защиты типа «горец»[78], третью – нет, но жизненно важные пока не были задеты. Опять обезболивание, гемостоп, водопроводный пластырь…

Привлекла внимание вспышка стрельбы в другой стороне. Не знаю, что там.

Шина на сломанной ноге сработала на удивление хорошо. Если так спрыгнуть на сломанную ногу, болевой шок от смещения костей неизбежен. А Спец еще каким-то чудом держался, на ненависти, наверное. Ненависти к тем, кто лишил мирной жизни его Донбасс. Ненависти к тем, на чьих руках кровь его семьи. Ненависти к тем, кто стал фашистами и рабовласниками.

Я перезарядил свою винтовку. У Спеца оставался один магазин и еще немного. Ж…а полная, но идти надо.

– Еще немного. Дойдем?

Спец сплюнул – и я увидел кровь.

– А шо, есть другой выход?

И мы пошли…

Вдвоем – нет такой позиции, которую просто было бы защищать, тем более когда против тебя техника с бронетранспортерами, а из того, что у тебя есть, – автомат, полтора рожка к нему и винтовка с двадцатью патронами. Тем не менее я выбрал в качестве укрытия до подхода вертолетов здание ДК «Энергетик». Оно было большим, одной стороной выходило на бывший парк культуры и отдыха с колесом обозрения и соединялось переходом с гостиницей «Полесье». А к гостинице, в свою очередь, почти вплотную стояло здание горкома партии. Короче говоря, нам слишком много, чтобы это защищать, а им – слишком много, чтобы это быстро обыскать.

Последняя перестрелка снова тормознула укров, а мне каждая выигранная минута – это минута до подхода вертолетов, и минута, когда я иду, а они – нет. Я затащил Спеца вовнутрь, он не висел мешком, а помогал мне здоровой ногой… как-то продвигались, в общем. Перестрелка вспыхнула снова, теперь правее от нас.

Я посмотрел на часы, пытаясь что-то понять и вспомнить. Это не так-то просто было, в голове как молот бухает.

– Двадцать минут до вертушек. Нас заберут…

Спец тяжело оперся об стену, стоя на одной ноге.

– На позицию меня поставь… я их отвлеку.

– Ага… щас.

Я достал из кармана сникерс, сорвал обертку и жадно откусил. Пришло в голову, что поставь рядом чеченского боевика – не отличишь. Дожили… воюем.

Снова вспыхнула перестрелка, теперь левее.

– Что, на хрен, делается?

– Разборки, видать…

Я доел сникерс.

– Ладно, двинулись…

На улице уже рычали моторы БТРов и немного другим тембром – «Хаммеров». Три… может, четыре машины.

Но вперед укры не лезли. Растительность была густая, деревья прямо через асфальт росли. Я слышал пулеметные очереди. На кого-то охотились…

Под крытым павильоном мы вышли к спорткомплексу. Его, конечно, можно огнем БТРов разобрать, но время не на укров работает.

В принципе, будь я их командиром, я бы вообще выгнал один-два БТРа на пустое пространство и послал бы группы зачистки. Нарвались – группа зачистки сразу отходит, а БТР уничтожит все, что шевелится. Тридцатимиллиметровой при достаточном боезапасе можно дом по кирпичу разобрать…

– Здесь норм?

– Да…

Мы поменялись оружием – у Спеца ограниченная подвижность, но снайперу она и не нужна. А мне надо создать видимость, что нас намного больше, чем есть на самом деле, и, возможно, попытаться раздобыть трофеи.

Я сунулся в один из карманов и отдернул руку.

Патроны!

Пять и сорок пять, две пачки. Шестьдесят патронов. Это уже что-то.

– Спец…

Я показал патроны, Спец перебросил пустой магазин – у него один был. Я начал набивать. Есть еще один, ополовиненный. Его тоже набью.

– Где взял?

– Запас. Инструктора научили – иметь НЗ.

– Хорошие инструктора были.

– Еще бы…

Спец тряхнул головой.

– Крайний раз… под Дебальцево так попали. Операцию… спустя рукава планировали… да и оборзели малость. Укры удар не держали, бросали технику и бежали. Думали, что и сейчас побегут. Мобилизованные… им за что умирать?

…

– А не побежали. И казаки не вышли на рубежи. И такая ж… началась.

Я промолчал. А что тут сказать. Руки дело делают, а язык… Есть такая поговорка – лучший совет может дать тот, кто зубами закрыл дорогу языку.

– Но хрен им. Тогда выжили… и сейчас не пропадем. Давай-ка, помоги мне…

– Какого хрена происходит, сэр?

– О чем ты?

Шеф был так спокоен, как будто он сидел на этих гребаных скачках. Хотя нет – на скачках он как раз не был спокоен, ведь он поставил свои деньги на результат…

– Здесь черт-те что творится. Появилась украинская бронетехника, началась стрельба. Я не успел отойти.

– С тобой все в порядке? Ты не ранен?

– Нет, черт возьми, я в порядке – пока. Только у меня с одной стороны украинская армия, а с другой стороны какие-то бандиты. Почему украинская армия появилась так быстро? Вы вообще контролируете ситуацию?

– Да, мы наблюдаем со спутника.

– Наблюдать, это мало, черт возьми. Мне нужен коридор на отход, украинская армия появилась слишком быстро.

– Мы работаем над этим. У нас есть связь с украинским военным ведомством.

– Да пошли вы!

Керр выключил телефон. Ему вдруг пришло в голову, что украинская армия появилась тут совсем не случайно. Они либо намерены замести здесь все следы, либо…

Не время думать. Время делать ноги…

Он выглянул на улицу и тут же отшатнулся. «Хаммер» с пулеметом и группа солдат. Скорее всего, мимо них он не пройдет. Значит, надо идти в город, но в городе черт-те что творится. Слышны выстрелы, это с кем-то разбираются. Может, с остатками бандитов, а может, и еще с кем. Он своими собственными глазами видел уличный бой и знал, что шансов выйти из него живым немного. А у него и бронежилета нет. Значит, ему надо не соваться в город, а обойти. Лучше всего по берегу реки, как бы опасно это ни было. В любом случае он уже знает, как выглядят опасные места по берегу реки.

Прыгать с третьего этажа – хреновое дело, запросто можно лодыжку сломать. И потому он спустился со второго и прыгнул. Побежал к зеленке – здесь, видимо, были остатки регулярного парка, потому кусты и деревья росли правильными линиями, но прежде чем он успел нырнуть в зеленку, услышал:

– Вон он!

Керр бросил на землю рюкзак, рухнул на землю, больно ударившись локтями и коленями, вмял в рюкзак цевье винтовки…

Прицел был не нужен – на таком расстоянии он запросто мог попасть и так.

Винтовка толкнулась в плечо, и один из украинских солдат мешком упал назад, выронив пулемет.

Выстрел – и падает второй. Из-за угла, рыча мотором, появился «Хаммер», но пулеметчик не видел его и целился совсем в другое место.

Керр передернул затвор, выкрутил прицел на минимальную кратность и прицелился.

Глухое б-бух! – и пулемет замер, ствол чуть опустился вниз. Потом водитель начал резко сдавать назад, очевидно, не желая рисковать.

Штурмовики – а камуфляж, кстати, у них был неожиданно хорошим, отслеживать их было проблемно – отошли назад, скрылись в доме и активности не проявляли. Керр пополз назад, потом встал на колени, потом, пригибаясь, побежал…