Тор. Дитя Асгарда (СИ) - Страница 24

Я вздрогнула, услышав шаги в другой комнате. Конечно, это не просто какой-то убогий гостиничный номер, а целые апартаменты, состоящие из нескольких помещений. Через несколько секунд раздался стук в дверь.

Сердце замерло, и я вместе с ним, вцепившись в матрас ногтями от нервного напряжения. Спокойствие. Короткий вздох и глубокий выдох. Я не могла произнести ни слова. Лео бесцеремонно открыл дверь, не дожидаясь моего разрешения. В комнату тут же просочился дневной свет, заставив зажмуриться.

- Доброе утро, Сигюн. Как твое самочувствие? – поинтересовался он, раздергивая шторы.

Я накрылась покрывалом. У меня сейчас глаза взорвутся от такого резкого света.

Вместо ответа я лишь высунула руку, сжав ее в кулак и подняв большой палец вверх.

- И как я это должен понимать? – сердито поинтересовался холодный баритон.

- Где-то между паршиво и очень паршиво, – пробурчала я в подушку.

- Сама виновата. Не надо было пить.

Ну, началось...

- А я разве кого-то виню?

Послышался тяжелый вздох. Лео злился или беспокоился? Я осторожно приподняла одеяло, создав маленькую щелочку для просмотра. Темно-синяя рубашка исчезла, вернулась привычная цветовая гамма – болотистая хлопчатая рубашка, черные брюки с низкой посадкой и начищенные до блеска ботинки.

- Вставай, иначе опоздаешь в университет, – сказал Лео, присаживаясь на диван.

- Не пойду, – вновь погрузившись под надежный занавес, ответила я.

- Хочешь оставаться невеждой?

- У меня уже есть диплом, – напомнила я Лео.

- И что? Он ничего не стоит. Главное, что у тебя в голове, а не на полке. Но по прошлой ночи я сделал вывод, что в твоей голове лишь ветер гуляет, – растягивая слова, проговорил он. Его любимая манера изъясняться. Медленно, спокойно, словно кишки вытягивает из человека. Причем, с удовольствием.

Вместо ответа я лишь промычала, ощущая невыносимый жар. Спать в коже – не лучшая идея.

- Сигюн, вставай, – тихо произнес Лео.

Я закатила глаза, резко сдергивая покрывало.

- Можно хотя бы душ принять? – возмутилась я.

Лео кивнул.

- У тебя есть пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок. Скоро принесут завтрак, – сказал он, шествуя к двери.

Я наконец-то смогла вздохнуть полной грудью. Почему так стыдно? Ничего же такого ужасающего не произошло вчера? Мы просто танцевали, беседовали, и я сказала Лео, что у него красивые глаза. Ну, и что? Это просто комплимент. Я всегда делаю комплименты. Женщинам и мужчинам. Не важно. Это не запрещено – делать справедливые комплименты собственному дяде. Он действительно счастливый обладатель красивого цвета глаз.

Холодный душ помог привести мысли в порядок. Я задрала голову вверх, подставляя раскрасневшееся лицо быстрым потокам прозрачной воды. Внезапно в голове созрел странный провокационный вопрос. Где спал Лео этой ночью? По спине пробежали мурашки при мысли, что он мог разделить кровать со мной. Нет. Вряд ли. Может, снял еще номер или переночевал в гостиной на диване. Хотя, это не его уровень, скорее купил вторые апартаменты. Моя пьянка дорого ему обошлась. Я опустила голову и протерла глаза. Второй провокационный вопрос застал меня врасплох, когда я разглядывала мраморные стены душевой кабины. Точнее даже не вопрос, а простая констатация факта. Лео здесь мылся. Голый. Я начала прыгать на месте, пытаясь отгонять непрошеные ведения с детальным представлением его тела. Ну, какого дьявола? А?!

Я наспех вытерлась махровым полотенцем, слегка подсушив волосы, и нацепила прежнюю одежду. Разгуливать в халате перед дядей, который вызывает у тебя непонятные противоестественные желания, не лучшая идея.

Завтрак накрыли в примыкающей к спальне комнате. Некое подобие гостиной. Помимо круглого стола и двух стульев здесь также располагался диван, обитый темно-синим бархатом, два кресла с массивными золочеными подлокотниками, электронный камин и огромный плазменный телевизор. Я замерла возле двери, робко озираясь по сторонам. При таких масштабах кажешься самой себе маленькой и ничтожной. Хотя... может, так оно и есть...

- Все в порядке? – поинтересовался Лео, оторвавшись от чтения книги в изумительной обложке с драгоценными камнями.

- Здесь довольно-таки мило, – заключила я, присаживаясь за стол, который просто ломился от всевозможных яств.

На белоснежной скатерти в посуде с серебряной окантовкой аппетитно расположились несколько видов блинчиков, тостов, булочек и яичниц. Два кувшина с виноградным и яблочным соком стояли в самом центре, неподалеку от кофейника и молока.

- Ты столько съедаешь? – подозрительно поинтересовалась я, окидывая Лео взглядом. По его фигуре нельзя сказать, что он склонен чрезмерно питаться, что он вообще склонен питаться, судя по мертвецки бледному цвету лица.

- Я не знал, что ты будешь, поэтому заказал все меню завтрака, – не отрывая взгляда от книги, заключил он.

- Мог бы ограничиться таблеткой от головной боли, – пошутила я.

Лео бросил на меня строгий взгляд из-под густых ресниц.

Повисла пауза, я обхватила себя руками, разглядывая пейзаж за окном, где виднелись лишь фасады небоскребов, щекочущие лазурное небо без единого облачка. Наверно, потеплело.

- Время идет, – напомнил Лео.

Я нахмурилась и придвинула к себе тарелку с глазуньей и зеленым горошком. В качестве напитка я выбрала сок из темного винограда.

- Это Алессандро Марчелло? – по комнате разливалась тихая музыка, где в основном превалировали струнные инструменты.

- Да. Концерт для гобоя в ре миноре.

- Анданте и спиккато, – добавила я, вспомнив ноты из школьного учебника.

Лео приподнял одну бровь.

- Мы разбирали его на уроках сольфеджио, – ответила я, разрезав застывший желток строго посередине.

- Ты умеешь играть на чем-то? – в его голосе сквозило явное удивление.

Я закатила глаза, тщательно пережевывая пищу. Поразительная осведомленность о моей жизни. Хотя, в этом есть и моя вина. Мама несколько раз просила сыграть что-нибудь, когда Лео приезжал к нам. А что делала я? Правильно, убегала в свою комнату или на улицу.

- На фортепьяно.

- И давно?

- Лет восемь, – неуверенно ответила я.

- Я никогда не слышал, как ты играешь, – в его интонациях улавливалась досада.

- И хорошо, зрелище не для слабонервных, – криво улыбнувшись, сказала я, отхлебнув сок из стакана.

- После игры моего братца на арфе, которой он порвал абсолютно все струны, не думаю, что меня что-то может потрясти до глубины души.

Я расширила глаза.

- У тебя есть брат?

Его тонкие губы превратились в ниточку. Лео испугался? Чего? Воспоминаний?

- Сводный, – поспешил уточнить он.

- Так у меня есть еще дядя?

- Не совсем, – уклончиво ответил Лео, откладывая книжку в сторону. – Я бы сказал, вы имеете гораздо большую степень родства, по сравнению со мной.

- Вот, как... а почему он никогда не навещал меня? – недоумевала я. Моя сумасшедшая семейка просто обожала совместные сборища.

Лео положил руки на стол, переплетая пальцы между собой.

- Далеко живет. Очень далеко, – ответил он, разглядывая мое лицо. Под пронзительным изумрудным взглядом стало не по себе. Я поспешила уткнуться в тарелку, сделав вид, что заинтересована в судьбе горошка.

- Счастливчик, – пошутила я. – Ему не приходилось слушать бесконечные разговоры дедушки о рыбалке.

Лео натянуто улыбнулся.

- Расскажи мне о своей семье, – аккуратно попросила я, прощупывая почву.

Брюнет никогда ничего не рассказывал о себе, своих делах и личной жизни. Он строго существовал во временном периоде “здесь и сейчас”. Загадка без прошлого, настоящего и будущего. Сколько скрывалось в этих изумрудных глазах с оттенком боли секретов и тайн? Наверно, в них можно утонуть. В тайнах, конечно, да и в глазах...

- Это неинтересная информация, – отмахнулся он, облокачиваясь на бархатную спинку стула. Неинтересная, значит? Почему мне кажется, что это не так?

- Твой брат... какой он?