Тор. Дитя Асгарда (СИ) - Страница 207
Я влетела в комнату и захлопнула за собой тяжелые двери, прислонившись к ним спиной. Меня била мелкая дрожь. Руки тряслись, как у алкоголика со стажем. Мысли отчаянно метались по голове, создавая необъяснимый хаос. В какой-то момент я перестала воспринимать действительность.
Дыши, Сигюн. Просто дыши. Давай. Ты. Сможешь. Дыши.
- Ваше Высочество, – послышался голос за дверью.
Он пошел за мной? Нет. Я зажмурилась. Нет. Нет. Только не сейчас. Еще не время. Я не готова.
- Сигюн, – более ласково позвал меня все тот же голос. – Пожалуйста, открой мне дверь.
Я обмякла и медленно спустилась по стене на пол. Руки упали на шуршащую юбку платья, а прическа, старательно создаваемая моими фрейлинами, превратилась во что-то невзрачное и бесформенное. Я задыхалась от сильного волнения и долгого бега. Я бежала, что было сил, несмотря на слабость во всем теле и зудящую рану в предплечье. Чертова рана. Как же я ненавидела ее.
- Сигюн, я знаю, что ты слышишь меня. Давай же... Открой дверь.
Я замотала головой, прекрасно осознавая, что это жест останется незамеченным для моего собеседника по ту сторону двери.
Раздался тяжелый вздох.
- Ладно. Я подожду. Рано или поздно тебе придется выйти из спальни. И тогда я буду здесь.
Да, но это будет не сейчас. Не так скоро. Я физически не могла себя заставить выбраться из своей норки. Лазурная спальня казалась надежной. Я чувствовала себя в безопасности. Здесь можно было все хорошенько обдумать.
Нормализовав дыхание, и кое-как справившись с волнением, я перевела свой взгляд на распахнутое окно, за которым виднелась все та же спокойная гладь океана. Да, за моей спальней простирался океан. Пенистый, теплый, бесконечный. Он доходил до самого горизонта, где встречался с темно-синим пронзительным небом.
Солнце стояло в зените, опаляя своим жаром ближайшие окрестности. Тропические деревья прогнулись к самой траве под весом сочных плодов. В воздухе чувствовался стойкий цитрусовый аромат. Апельсины и лимоны произрастали буквально на каждом углу, образуя целый лес. Среди этой изумрудной зелени затерялись фонтаны – единственные источники прохлады. Потоки воды выбрасывало на поверхность через трубы, зарытые глубоко под землей. Тонкие струйки взмывали ввысь, а затем падали в огромные мраморные чаши.
В Южном дворце царило спокойствие. Все обитатели попрятались по холодным комнатам и зашторили окна, не давая возможности раскаленному воздуху пробраться внутрь. Лишь стеклянные двери в моих покоях были распахнуты настежь. Шелковые шторы покачивались на ветру, создавая едва уловимый для человеческого уха шорох.
Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, пропуская через себя жар послеобеденного времени. Как только я погрузилась по тьму, воспоминания, подобно ярким вспышкам, одно за другим стали всплывать в моей памяти, составляя полноценную мозаику. Сотни разноцветных кусочков становились на свои места. Я пыталась разгадать сложный ребус и искала ответ на один единственный вопрос. Когда все изменилось?
Прошел целый месяц после моего несчастного случая. За этот срок я успела практически полностью восстановить подорванное здоровье, конечно, не без помощи целительницы Эйр, Квасира и его целебных трав, произрастающих в дворцовой оранжерее. Меня поставили на ноги. Не сразу же. Постепенно.
Первые три дня стали самыми тяжелыми. Богиня врачевания продолжала отчищать мою кровь от яда фенке (бедный зверь ушел под воду вместе со мной и утонул, так и не сумев выбраться на поверхность). Правда, по его скоропостижной кончине особо-то никто не горевал, кроме Тора. Папа искренне жалел зверушку, несмотря на то, что Пушистик чуть не прихватил и меня с собой в могилу. В какой-то момент, когда громовержец в очередной раз сокрушался над тем, что не смог сохранить ему жизнь, мама прикрикнула на папу и объявила эту тему запрещенной на сто лет. Вопрос был закрыт, но от этого легче не стало. Процедура очищения крови не превратилась в прекрасную прогулку по саду Идун. Скорее прогулка вдоль действующего кратера вулкана. Думаю, ощущения такие же.
Я задыхалась, как от едкого дыма, глаза слезились, как от сажи, а кожа плавилась, как будто меня макали в раскаленную лаву. Я кричала. Проклинала всех и вся. Просила обезболивающее. Молилась всем известным богам. Безуспешно. Боль утихала лишь тогда, когда Эйр перекрывала капельницу с лекарством. Затем я часами лежала на кровати, превратившись в медузу. Никаких чувств, желаний и лишних движений. Я оставалась наедине с пустотой внутри меня, поскольку ни мама, ни папа не могли переносить мои мучения больше минуты. Они покидали комнату, как только я испускала первые крики или стоны. И я не могла винить их за это. Зрелище не из самых приятных. Смотреть на муки собственного ребенка. Пытки лучше и не придумаешь.
Ближе к вечеру, когда я более-менее приходила в себя, ко мне в спальню пускали посетителей. Наиболее частыми стали принцесса железных лесов, барон Бои и принц Галар. Наследник Льесальфахейма отменил важные встречи с высокопоставленными чиновниками своего королевства и задержался в Южном дворце. Они хорошо поладили с бароном, часто играли в шахматы или пешки, сидя возле камина, в то время, как Ангрбода читала мне вслух романы или же исторические сводки. Я искренне не понимала, чем же заслужила их внимание и заботу. Она исходила от самого сердца, а не от желания угодить наследнице девяти миров. Нет, они были совершенно искренни и бескорыстны. И мне бы хотелось отплатить им в скором будущем той же монетой.
По истечению первой недели мне наконец-то позволили подняться с кровати и начать понемногу ходить. Я прогуливалась под руку с ведьмой железных лесов вдоль панорамных окон и вглядывалась в далекие дали, в который раз восхищаясь красотой этого мира. Клюфанданес, южные земли Асгарда, располагались в самом центре материка, практически на экваторе, поэтому климат здесь был мягкий, тропический, с большим количеством ясных дней и звездных ночей. Свет галактик казался здесь еще ярче и сочнее. Я подолгу задерживалась на открытом балконе и вглядывалась в темное небо, усыпанное мерцающими бриллиантами. Так прошла еще одна неделя.
Затем меня выпустили в сад, в котором произрастали невероятные цветы и диковинные деревья. Узкие дорожки петляли вдоль кустов, усыпанных мелкими огненными, пурпурными и янтарными бутонами. Клумбы поражали своей цветовой гаммой. Я так и не смогла охватить своим пытливым взглядом весь ассортимент палисадников. Кроны растений уходили далеко в небо, спасая прохожих от палящего солнца. Через каждые несколько метров начинались лабиринты из плюща, которые вели к бассейнам с пресной водой. Вместе с нами прогуливались горделивые павлины, в заводях ловили рыбу розовые фламинго, а от цветка к цветку летали колибри. Я была просто очарована природой здешних мест. Здесь хотелось творить. Любить. И просто наслаждаться жизнью.
Своей красочностью поражал не только придворный сад, но и сам Южный дворец. Убранством и архитектурой он напоминал чем-то виллы во Франции, расположенные вдоль кромки Средиземного моря. Он располагался на обрыве, врезанный в желтые скалы. Казалось, что сами горные породы служили стенами неприступной крепости. Огромный величественный дворец с дюжиной башен, балконов и стеклянными оранжереями, возвышался среди домов с красной черепицей. На серебристых шпилях красовались флаги и символика Асгарда, а главные ворота украшали причудливые узоры, выкованные из прочного железа. Комнаты дворца были выполнены в классическом для планеты богов стиле. Мраморные фрески, хрустальные люстры, старинные добротные шкафы, столы и стулья, гобелены с мифическими сюжетами дополняли интерьер комнат, прекрасно гармонируя с бархатными креслами и диванами. Во всем дворце превалировал синий, голубой, бирюзовый и лазурный цвет. Из-за этого создавалось впечатление прохлады в просторных комнатах.
Мне потребовалось определенное количество времени, чтобы осмотреть хотя бы небольшую часть южной резиденции Одина. Особенно мне полюбилась центральная гостиная, окна которой выходили на океан, и оранжерея с ее огромными кустами роз и гортензий. К моей большой удаче поместье барона Бои, а заодно и его фабрика по производству музыкальных инструментов, находилась поблизости. Барон с любезностью пожертвовал еще один рояль во дворец. Его разместили в гостиной, где я часто устраивала импровизированные концерты, на которые собирались практически все обитатели, от фрейлин до простого повара. Атмосфера здесь царила добродушная, и границы между чинами были очень размытыми и формальными.