Топ 10, или МужчиNа Моей Мечты - Страница 6

Тот, кому приходилось заниматься шоу-бизнесом, меня поймет. Как хорошо, что умные друзья, которые в свое время имели опыт организации подобных мероприятий, подсказали, что было бы неплохо сделать прогон накануне торжества. Прогон – это такая репетиция, которая вполне определенно дает тебе понять, что ни одна из массивных декораций не установлена в правильном месте, половина деталей утеряна при перевозке, механизмы и приводы к ним не работают, не хватает электропитания, шипы от роз цепляют все, что можно, в том числе шелковые серебряные скатерти, сложенные в аккуратные стопки, – после этого на скатерти выливается то, что по идее должно плавать в аквариуме, свет не горит, звук не звучит, фейерверки не привезли, а все монтировщики – ленивая молчаливая банда поденщиков, которые только и ждут, когда начнется отсчет по сверхурочной ставке. На вопрос: «Ребята, почему сидим?» – отвечают хором: «Да вы скажите, что делать, мы – мигом». Мигом – значит двадцать шесть часов, семнадцать минут и тринадцать секунд. Именно это время понадобилось для того, чтобы смонтировать все, что мой лихорадочный мозг продиктовал рукам, делающим эскизы фантастических декораций.

Для пущего контроля и выбора виновных в случае неудачи Миша Шопенгауэр прислал своего партнера. Это был тот самый Виталик, который привозил деньги. Теперь я рассмотрела его получше.

Супервайзер Виталик

У супервайзера был голубоватый облик. Его можно было назвать блондином, если прилизанную длинную челку, зачесанную на небольшую лысину, уместно использовать для определения масти. Впрочем, это не добавляло шарма, скорее наоборот. Сутулая спина и бегающие карие глаза под линзами очков придавали венчурному инноватору вороватый и неуверенный вид. Кроме всех чисто внешних признаков самца третьей категории, Виталик еще имел обыкновение задавать тупые вопросы в самый неподходящий момент. С собой у него был серый прямоугольный кейс – в таких киношные киллеры обычно носят складные ружья с оптикой, что, впрочем, вполне укладывалось в мою концепцию неудачного исхода мероприятия. Похоже, у меня появилась альтернатива: вместо группового изнасилования с последующим глумлением мог появиться точечный выстрел в висок с контролькой (правда, знающие люди рассказывали, что нормальные киллеры делают три выстрела – в солнечное сплетение, в висок и в лоб), более того, я слышала, что они вполне могут представляться партнерами банкиров по бизнесу и иметь очень неприглядную внешность.

Войдя на площадку, этот человек минут пять внимательно разглядывал ее со всех возможных ракурсов. Наверное, выбирал удобную точку прицела. Усевшись за стол в углу так, чтобы сзади была только стена, он не спеша начал распаковывать свой кейс. Думаю, чемодан был с двойным дном, потому что сначала он достал компьютер, пакетик с бутербродами и пластмассовый стакан. «Шифруется», – подумала я. По большому счету мне лично было все равно, будет за мной кто-то наблюдать или нет, главное, чтобы он не держал меня на мушке. Это могло отразиться на моей работоспособности. Но хитрец решил действовать по-другому. Протянув мне визитную карточку, на которой было написано, что некто по имени Виталий Краснов состоит в совете директоров того самого «Развития», он сказал:

– Называйте меня просто Виталик. – Наверняка в скрытом дне кейса у него были припрятаны другие визитки, на которых значилось: «Виталик. Профессиональный киллер». Их он решил не доставать.

– Как скажете, Виталик. Называйте меня просто Аня. У нас здесь полный аврал, надеюсь, что никаких ЧП не произойдет и мы успеем управиться за вечер и утро.

Моя рация была другого мнения.

– Аня, прием, – сигналила Надюшка, моя главная помощница и подруга. – У нас проблема с аквариумом, он потек, скоро уже дотечет до тебя.

– Делайте что-нибудь с этим, я пока не могу подойти, у меня представитель клиента.

Она не дала мне договорить:

– Пошли его на хер, у нас реальная проблема!

Я покосилась на Виталика, он спокойно возился со своим кейсом. Мне стало неуютно. Виталик наверняка слышал, куда ему следовало отправиться. Надька – дура, разве можно так грубо разговаривать при представителях заказчика, тем более таких… Я сделала шаг в его сторону. Виталик резко поднял голову и выпалил:

– Аня, как вы думаете, можно ли прийти одному из соучредителей господина Шопенгауэра с беременной женой?

– Что вы имеете в виду? – Я опешила. Он решил, что самое время – спросить о беременной жене в момент, когда между стенками драгоценного аквариума образовалась щель и на пол, устланный серебряными скатертями, хлынула вода.

– Она на четвертом месяце беременности.

– Послушайте, Виталик, если вы не против, займитесь переговорами с гинекологом или акушером этой дамы. У меня немного другая задача. – Я понимала, что выбор у меня невелик, и поэтому решила попытаться довести дело до конца и не церемониться с маньяком-убийцей. В глубине души я была в бешенстве. Виталик явно не понимал, что от результата завтрашнего мероприятия зависит, смогу ли я сберечь честь и остаться креативным eventCmaker’ом или бездарно потеряю ее на обочине Ленинградского шоссе. (На Успенку точно уже не примут, так как мне намного больше шестнадцати.)

Для себя Виталик, очевидно, уже решил мою судьбу, поэтому дотошно продолжал выпытывать, какова вероятность начала преждевременных родов у несчастной женщины.

– Понимаете, Аня, в некоторых случаях провокацией нежелательных последствий становятся испуг, волнение, неожиданно громкий звук…

– Дорогой Виталик, когда мы начинали подготовку к свадьбе, у вашей подопечной было всего два месяца беременности, – возмущенно фыркнула я. – Если она представляет такую ценность для компании, вам нужно было сразу обозначить пределы полета моей фантазии. Теперь, боюсь, уже поздно, придется приглашать дежурного врача.

– А это возможно? – спросил наивный убийца.

– Виталик, мне кажется, ваш компьютер сейчас зальет вода. – Это был единственный способ заставить нудного типа переключить внимание. Было смешно, что он явился сюда с ноутбуком, в который вставил диск с моими эскизами и терпеливо ожидал, когда же бесформенные руины, валяющиеся на полу, превратятся в волшебные картинки из сказки. Он так и сидел возле своего компа, периодически отрывал меня от дел и нежно тыкал пальцем в экран.

– Аня, а где вот это? – ткнул в планшет сцены, который на картинке сиял всеми цветами радуги и служил помостом для приглашенных исполнителей. В момент острого любопытства проклятого почемучки я лихорадочно бегала вокруг небольшого озера с разноцветными блестками, которое по плану должно было находиться в аквариуме.

– Это как раз перед вами, уважаемый Виталик. – Я протянула руку в направлении неопределенной кучи пластика и металла, которой суждено было превратиться в волшебно озаренную конструкцию.

– Что-то не очень похоже. – Он с сомнением навел свои заляпанные окуляры на указанный мной серо-черный хлам.

– Видите ли, Виталик. – В этот момент раздался звонкий хлопок, и с потолка на нас посыпались затухающие огненные искры. Ребята-пиротехники, скорее всего, проверяли фейерверки. Виталик вздрогнул и открыл свой кейс. Мне стало не по себе, и я всеми силами попыталась его отвлечь. – Так вот, дорогой мой, сценические декорации становятся узнаваемыми только в собранном виде и при должном освещении. Можете мне не верить, но завтра вы убедитесь в том, что пластиковая конструкция становится красной, когда ее заливают красным светом, и голубой, если свет голубой.

– Извини, Ань, – заурчала рация Надюшкиным голосом, – фейерверк сработал без команды. Хорошо, что проверили, эти придурки установили его прямо над детским столом, сейчас переделаем. – Боже, зачем она все это говорит, нас точно замочат. Я еще настойчивее принялась отвлекать внимание супервайзера от происходящего. Под предлогом жуткой духоты пришлось махать подолом клетчатой рубашки, обнажая все, что под ней находилось, но способности соображать я не теряла: