Тонкие грани (СИ) - Страница 95

Внутри все дрожало от… Нет, не от страха – от того, что рядом был он. Рик стоял в нескольких шагах от меня. Такой близкий, такой доступный и одновременно недосягаемый. Чувства смешались, я стояла в нерешительности, переминаясь с ноги на ногу. Если сейчас поддамся ему, то вновь окунусь во весь этот омут с головой. И уже тогда точно не выберусь. Просто не захочу.

- Если не давала о себе знать, значит, не хотела никого видеть, – с тяжелым камнем на сердце произнесла я. Рик должен был понять, что я не собиралась никуда ехать. Не сейчас. Никогда.

- Иногда женщины не знают, чего хотят на самом деле, – Рик прошел мимо, смерив меня недовольным, но решительным взглядом, оставив одну стоять на улице. Я застыла в нерешительности. Что это сейчас было?

Порядком отвыкнув от непредсказуемых поступков Рика, я не сразу спохватилась, чтобы поторопиться проследовать за мужчиной. Не хватало еще, чтобы он запугал медсестер до полусмерти. Сама того не замечая, вдруг ощутила прилив бодрости, стоило Рику вновь появиться в моей жизни. Он стимулировал меня к жизни, он – сама жизнь.

- Да, я в курсе. Я напишу расписку, что целиком и полностью беру ответственность за здоровье этого пациента на себя, – сдержанно говорил мужчина.

Остановилась в нескольких шагах от стойки регистрации и заставила себя перевести дыхание. Бессмысленно сопротивляться. Даже если буду верещать на всю больницу, он силком потащит меня до машины. Только надеюсь, что не за волосы. Потому что после того, как Рик узнает о том, что я сделала с нашим ребенком, именно такой исход меня вполне мог ожидать. Вероятно, я приукрашивала собственную значимость, но… я чувствовала вину. Груз было неподъемным, давящим, готовым раздавить в любую минуту.

На дрожащих ногах я вернулась в палату. У меня не было никаких вещей. Вся моя одежда была изодрана и испачкана кровью. Бри принесла мне из дома махровый халат, тапочки, полотенце, сменное белье. Здесь не было ничего моего, кроме мобильного телефона, который я намеренно отключила. По совести я должна была сказать Бри несколько приятных слов или элементарное «спасибо», но я не знала, где ее можно найти и ее ли сегодня смена. Взяв телефон, я уже собиралась выйти из палаты, как дверь распахнулась и на пороге появился наглец. Сердце предательски сжалось.

- Ты еще не готова? – Рик обвел взглядом убогую комнатку.

- У меня нет вещей, – я безразлично пожала плечами. Рик сжал челюсть. Я понимала, что в машине мне не миновать бури и… разговора, который выжмет из меня последние соки. – Мне… нужно попрощаться с одним человеком, – я выдержала долгий и пытливый взгляд Рика.

- Я подожду на улице, – наглец развернулся и вышел. Проводив долгим взглядом его спину, я села на краешек кровати. Не понимаю, что заставляло меня держаться, но, тем не менее, пока мне удавалось реагировать на все спокойно. Собравшись с мыслями и духом, я отправилась к стойке регистрации. Дежурная медсестра могла подсказать, где найти Бри. Было бы крайне некрасиво уйти, не попрощавшись с человеком, протянувшим руку помощи.

- Сегодня она взяла выходной, – ответила медсестра.

- Не могли бы вы передать ей вот это? – раз уж мне не суждено было поговорить с Бри, я оставлю ей записку с благодарностью и номером моего телефона. Земля круглая, сегодня она мне помогла, а завтра, возможно, ей самой потребуется чья-то помощь. Честно сказать, я не верила, что она хоть когда-нибудь позвонит… Я вела себя крайне замкнуто и холодно. Но… чем черт не шутит, правда?

Я уходила со спокойной совестью, но не душой. На улице меня ждал Рик, с которым нам необходимо было поговорить и все выяснить. Раз и навсегда.

Какая-то часть меня даже была рада, что мы так…. равнодушно вели себя друг с другом. Как давние знакомые. Только тело до сих пор бросало в дрожь от его одного взгляда в мою сторону.

В полном молчании мы дошли до автомобиля Рика. Наглец разблокировал дверь, и я поторопилась оказаться в теплом салоне. Куда мы поедем? Зачем он вообще приехал за мной? «А не этого ли ты хотела», – прошипело мое внутреннее я. Хотела, но… Но. Я посмотрела на Рика, когда он открыл дверцу и сел за руль. Его лицо было сосредоточено, челюсть плотно сжата, а сам он крайне напряжен. Я поежилась от перемены в его настроении и поторопилась отвернуться. Мне были неясны его мотивы, а в частности, зачем ему вообще это все сдалось.

- Куда мы поедем? – не поворачиваясь, спросила я, первая нарушив молчание.

- В центр к Логану, – наглец завел мотор и ринулся с места. Я уже и забыла, каково это – лихачить на такой скорости. Но лучше было бы и не вспоминать. Непонятно откуда взявшаяся уверенность и умиротворение рядом с этим мужчиной застали меня врасплох. Рик не мог знать о том, что он единственный, кто мне нужен. Не сбеги я в ту ночь, не уйди он после того, как нашел меня, все могло быть по-другому, иначе. Я корила себя за ошибки, а в частности, за аварию, гибель ребенка, простое невезение и нежелание жить. Я боялась смотреть в сторону Рика, и в то же время чувствовала его надежность, уверенность и силу. Мне хотелось открыться ему, рассказать о страхах, поделиться, покаяться, в конце концов. Но я не знала, как начать разговор. Что, если он вообще не захочет со мной говорить?

- Я уже говорил тебе, что ты слишком много думаешь? – я медленно повернула голову в сторону наглеца. Он смотрел на дорогу сосредоточенным взглядом. Может быть, мне показалось, что со мной заговорили? – Причем только о себе, – спокойно говорил наглец. – Если бы ты хоть раз подумала обо мне или послушала меня, то… – он осекся и заглянул в мое лицо, – мне не пришлось бы убивать Джея, ты бы не попала в аварию, сломав ключицу. Я уже промолчу о том, до чего вы додумались с Логаном, – я потупила взгляд, отведя его обратно к окну.

Он знал… Знал о ребенке. Боль, словно горячая липкая жижа, растекалась по всему телу, обжигая каждую живую клеточку. Я молчала и продолжала смотреть в окно. Нельзя было заговорить. Нельзя было заплакать. Нельзя было показать слабость. Крепко стиснув зубы, я искала в себе остатки мужества, но ничего не находила. В душе были: смятение, пустота, вина, горечь, неизвестно откуда взявшаяся гордость, обида (на Рика, на себя, на весь мир) и еще раз вина.

- Разве тебе нечего мне рассказать? – тон наглеца не был насмешливым или грубым. Он был… оскорбленным? – я резко повернула голову в его сторону, и наши глаза встретились. Что-то сломалось внутри, и я почувствовала, как лечу в бездну – зеленую пучину его глаз. – Алисия? – глубоко и часто дыша, я пыталась ухватиться хоть за что-нибудь, чтобы не утонуть, не захлебнуться в этом омуте прекрасных глаз, которые были искренни со мной, как никогда. Не говорить. Не плакать. Нельзя… Только вот я не сильная, особенно когда рядом находился наглец. Я превращалась в маленькую и робкую девочку. А Рик этого не понимал. Перед ним сидела не взрослая состоявшаяся личность, а девчонка, которую порядочно измотала жизнь. Кажется, я опять только что начала заниматься самобичеванием?

- Или общий ребенок не тема для разговора? – в сердце будто медленно, миллиметр за миллиметром, всаживали кол. Я задыхалась от боли, что ломила грудную клетку. Логан рассказал ему. Но только… никакого ребенка нет. Уже нет. Грудь начала часто-часто вздыматься, еще чуть-чуть. и я готова была разрыдаться. Выброситься на ходу из машины. Разбить головой лобовое стекло. Но только не чувствовать этой дикой, будоражащей кровь, боли в душе. Я ничего не могла поделать. Я думала о ребенке, о том злополучном дне. Нельзя было смириться, простить, принять эту чудовищную действительность.