«Тонкая настройка» Путина - Страница 7

К чему я это вспоминаю?

Полгода прошло после вот такого сообщения РБК:

«Корреспондент РБК Михаил Рубин на большой ежегодной пресс-конференции задал президенту Владимиру Путину вопрос о журналисте издания Александре Соколове, который был автором расследования про космодром Восточный и уже несколько месяцев сидит в следственном изоляторе по делу об экстремистской организации.

«Мы опасаемся, что речь может идти о политическом давлении», – сказал Рубин.

«По поводу Соколова: если он сидит за какие-то разоблачения по поводу Восточного, если дело только в этом, безусловно, я помогу вашему изданию», – ответил Путин».

И вот с тех пор полгода ни ответа ни привета.

Понятно, что Путин – это всего лишь артист, играющий роль Путина, но ведь его кукловоды что-то должны понимать в том, как выглядит настоящий президент, должны понимать, что настоящий президент не только щук ловит и за амфорами ныряет, но и «за базар отвечает». Не важно, положительно президент ответит или отрицательно, но раз он принял вопрос, то ответ должен быть!

Но, как видите, закулиса Кремля настолько мелкая, настолько слабоумная, что и этих простых вещей не понимает. Типа бла-бла-бла Путина на пресс-конференции прозвучало, ну и ладненько!

Рейтинг Путина растет так неудержимо, что уже и 146 % проголосовавших не кажется таким уж преувеличением. В то же время у революционеров и жителей Донбасса растет не рейтинг Путина, а разочарование Путиным и озлобленная уверенность, что он их обманул – обещал присоединить Донбасс к России и не присоединил.

Но дело в том, что даже если бы Путин это пообещал, то полагаться на Кремль было бы очень большой ошибкой. С одной стороны, эта ошибка понятна: для большей части нашего народа Россия и Кремль – это одно и то же. Но на самом деле это «две большие разницы». С другой стороны, ту ошибку, которую можно простить обывателю, уже невозможно простить революционерам, которые повели за собою людей, да еще на предприятие со смертельным риском.

Государственные деятели – это руководители, это работники с определенными навыками делать свою работу. Но мы же знаем, что есть работники, живущие своей работой, а есть лица, являющиеся на работу исключительно для того, чтобы получить зарплату. Была старая русская поговорка: «Не тот пахарь, кто много пашет, а тот, кто любуется на свою работу». Таких, любующихся своей работой, практически нигде не осталось, а среди руководителей они стали большой редкостью. К примеру, в Кремле и Киеве я таких вообще не видел. Не то что там нет Сталина, Черчилля или Рузвельта или хотя бы Гитлера или Муссолини, – там вообще нет руководителей, которые хотя бы уважали свою работу. Свои должности любят все – это понятно, а работу никто не любит. Любят шикарные виллы, любят охотиться, рыбачить, за амфорами нырять, журавлей в полет провожать, в президиумах сидеть, позировать перед телекамерами – это у них есть. А свою работу они не любят.

Когда речь идет о рабочем, то его нелюбовь к работе сразу сказывается на результатах – на малой производительности, на браке, – и рабочего либо заставят если и не полюбить, то выучить и исполнять все необходимое для работы, либо сразу выгонят. С руководителями дело сложнее, результаты их работы проявляются у подчиненных, поэтому у руководителя есть возможность спрятаться за их спину. Не связанные с управлением людьми наблюдатели этого не поймут, а опытные руководители знают признаки, по которым сразу можно сказать, кто перед тобой – руководитель или дерьмо. Строго говоря, можно сразу понять, можно ли такому руководителю верить как специалисту и человеку или в случае работы с таким дерьмом надо подстраховаться иными средствами. Таких признаков много, скажем, обычно аж выпирает такой признак, как «прятаться за спины подчиненных». Помните у Ельцина: «Меня подставили!» – аналог: «Не виноватая я, он сам ко мне пришел!».

Немного подробностей. Результаты работы руководителя – его решения, и, естественно, за свои решения он отвечает. Но решению предшествует анализ обстоятельств, оценка обстановки. Если руководители не любят свою работу, то и не знают тех обстоятельств, которые необходимо знать, чтобы принять правильное решение; они не способны самостоятельно оценить обстановку, соответственно, не способны принять собственное решение – найденное собственным умом. А поскольку за свои решения, как сказано выше, они отвечают, то они боятся своих решений. У них достаточно подсказчиков: и аппарат, и «наука», и иные советники, но такие руководители советы подсказчиков боятся принимать: «А вдруг мне за это чего-нибудь будет!» (В. Высоцкий). Подсказчики могут даже растолковывать руководителю суть обстановки и необходимость именно такого решения. А что толку? С одной стороны, баран в кресле и объяснений не понимает, с другой стороны, то, что не советники, а именно он будет нести ответственность за свое решение, это и баран знает. И поэтому все равно боится. А решение принимать надо. И если такой руководитель не может запросить это решение у начальства и на начальство переложить ответственность, то как бы он ни уклонялся и ни тянул, а какое-нибудь решение все же принимать надо, но от этого страх за последствия этого решения у него только усиливается – а вдруг будет провал? И все закричат: «А подать сюда Тяпкина-Ляпкина!»? (Н. Гоголь).

И тогда такой руководитель делает все, чтобы последствие за провал собственного решения можно было бы спихнуть на подчиненных. Он, во-первых, тщательно скрывает, что ЭТО ЕГО РЕШЕНИЕ, а если уж совсем х… (как на Украине говорят о Путине), то и СБЕГАЕТ С МЕСТА РЕАЛИЗАЦИИ своего решения. Чтобы потом не только спихнуть провал на подчиненных, но и оправдаться: «А меня там не было!». Это типа если бы он был, то не допустил бы провала.

Ну а если все же будет успех от его решения, то тогда он будет тут как тут: «Это под моим чутким руководством!» (х/ф «Волга-Волга»).

Я и сам при таких событиях присутствовал и видел эти фортели начальства, но мне запомнился рассказ ветерана, в те далекие годы главного энергетика Запорожского завода ферросплавов. В 1941 году немцы подошли к Запорожью и уже захватили остров Хортицу на Днепре в районе города. Руководители завода бросили завод и сбежали, а главный энергетик остался и под минометным огнем сумел демонтировать и отправить в Новокузнецк печи, трансформаторы, мостовые краны, запасы цветных металлов и даже захватил кое-что полезное со стоящего рядом Запорожского алюминиевого завода, начальство которого тоже бросило завод. В Новокузнецке он сделал техническое предложение – не собирать эвакуированные печи в том же виде, в котором они были в Запорожье, а перемотать однофазные печные трансформаторы в трехфазные, что сулило минимум полуторное повышение производительности печей. Но был риск: если бы у него не получилось, то трансформаторы сгорели бы при включении, а в условиях войны заменить их было бы нечем. То есть ситуация была: «Или пан, или пропал». Начальство согласилось, он перемотал трансформаторы, к моменту, когда он встал к рубильнику, чтобы подать на них напряжение, с завода исчезло все начальство – не только директор и главный инженер, но и начальник цеха. Все нашли более спешные дела вне завода. Потом, когда завод стал давать в полтора раза больше продукции, чем Москва от завода ожидала, все начальство получило ордена, но, как честные люди, не забыло начальство и об этом главном энергетике – его тоже представили к ордену «Красной Звезды». (Обычно о таких пустяках забывают.)

Вот после этого отвлеченного примера напомню вам начало грузино-осетинского конфликта, или «войны с Грузией». Тогда, 7 августа 2008 года, части 58-й армии России через Роккский туннель уже вошли в Южную Осетию и приготовились к броску на Цхинвал (в котором уже отчаянно защищались подразделения российских миротворцев). 8 августа части Российской армии и чеченские батальоны уже открыто контратаковали грузинские войска в Цхинвале. Вопрос: где был Верховный главнокомандующий Российской армии Д. Медведев в этот момент? Правильно – ему потребовалось срочно выехать из Москвы, чтобы срочно отдохнуть на теплоходе на Волге. А где был Путин, при котором Медведев в то время состоял Президентом РФ? Правильно – ему еще срочнее потребовалось побывать на Олимпийских играх в Пекине. В результате в воздухе и оппозиционной прессе повис вопрос – так кто же дал приказ российским войскам начать боевые действия против грузинской армии? И месяц на этот вопрос был один ответ – а это российские войска сами по своему почину начали войну.