Том 7 - Страница 34
Итак, взаимная критика и взаимная проверка партийных и беспартийных, проводимая в ходе повседневной практической работы, как средство создания атмосферы взаимного доверия между ними, — таков тот путь, по которому должна пойти партия, если она хочет ликвидировать опасность отчуждения миллионов беспартийных от партии, если она хочет создать вокруг своих организаций в деревне многочисленный беспартийный актив из крестьян.
Так обстоит дело с восьмым вопросом.
Перейдем к девятому вопросу.
Сумеем ли действительно без иностранной помощи произвести переоборудование и значительное расширение основного капитала крупной промышленности?
Вопрос этот можно понять двояко.
Либо тут имеется в виду немедленная помощь Советскому государству кредитами со стороны существующих капиталистических государств, как неизбежное условие развития советской промышленности, и тогда — можно было бы дать один ответ, соответствующий такой постановке вопроса.
Либо имеется в виду помощь Советскому государству от пролетариата Запада в будущем, после того, как он победит, как неизбежное условие построения социалистического хозяйства, и тогда пришлось бы дать другой ответ.
Чтобы не обидеть никого, я постараюсь дать ответ на оба возможных толкования этого вопроса.
Начнем с первого толкования.
Возможно ли развитие крупной советской промышленности в условиях капиталистического окружения без кредитов извне?
Да, возможно. Дело это будет сопряжено с большими трудностями, придется при этом пережить тяжелые испытания, но индустриализацию пашен страны без кредитов извне мы все же можем провести, несмотря на все эти затруднения.
История знала до сего времени три пути образования и развития мощных промышленных государств.
Первый путь — это путь захвата и ограбления колоний. Так развивалась, например, Англия, которая, захватив колонии во всех частях света, выкачивала оттуда “добавочный капитал” для усиления своей промышленности в продолжение двух веков и превратилась, в конце концов, в “фабрику мира”. Вы знаете, что этот путь развития для нас неприемлем, ибо колониальные захваты и грабежи несовместимы с природой советского строя.
Второй путь — это путь военного разгрома и контрибуций, проводимый одной страной в отношении другой страны. Так обстояло дело, например, с Германией, которая, разгромив Францию в период франко-прусской войны и выколотив из нее 5 миллиардов контрибуции, влила потом эту сумму в каналы своей промышленности. Вы знаете, что этот путь развития также несовместим с природой советского строя, ибо он ничем по сути дела не отличается от первого пути.
Путь третий — это путь кабальных концессий и кабальных займов, идущих от стран, капиталистически развитых, в страну, капиталистически отсталую. Так обстояло дело, например, с царской Россией, которая, давая кабальные концессии и беря кабальные займы у западных держав, влезла тем самым в ярмо полуколониального существования, что не исключало, однако, того, что в будущем она могла бы, в конце концов, выкарабкаться на путь самостоятельного промышленного развития, конечно, не без помощи более или менее “удачных” войн и, конечно, не без ограбления соседних стран. Едва ли нужно доказывать, что этот путь также неприемлем для Советской страны: не для того мы проливали кровь в трехлетней войне с империалистами всех стран, чтобы на другой день после победоносного окончания гражданской войны пойти добровольно в кабалу империализма.
Было бы неправильно думать, что каждый из этих путей развития осуществляется в живой жизни обязательно в чистом виде и непременно изолированно от других путей. На самом деле в истории отдельных государств эти пути нередко скрещивались и дополняли друг друга, давая образцы их сплетения. Примером такого сплетения путей является, например, история развития Соединенных Штатов Северной Америки. Объясняется это обстоятельство тем, что различные пути развития, при всем их отличии друг от друга, имеют некоторые общие черты, сближающие их между собой и делающие возможным их сплетение: во-первых, все они ведут к образованию капиталистических промышленных государств; во-вторых, все они предполагают приток извне “добавочных капиталов”, получаемых теми или иными способами, как неизбежное условие образования таких государств. Но было бы еще более неправильно смешивать их на этом основании между собой и валить в одну кучу, не понимая того, что три пути развития означают все же три различных метода образования промышленных капиталистических государств, что каждый из этих путей накладывает свой особый отпечаток на физиономию этих государств.
Что же остается делать Советскому государству, если старые пути индустриализации страны являются для него неприемлемыми, а приток новых капиталов не на кабальных условиях все еще остается исключенным?
Остается новый путь развития, путь, не изведанный еще полностью другими странами, путь развития крупной промышленности без кредитов извне, путь индустриализации страны без обязательного притока иностранного капитала, — путь, намеченный Лениным в статье “Лучше меньше, да лучше”.
“Мы должны постараться, — говорит Ленин, — построить государство, в котором рабочие сохранили бы свое руководство над крестьянами, доверие крестьян по отношению к себе и с величайшей экономией изгнали бы из своих общественных отношений всякие следы каких бы то ни было излишеств.
Мы должны свести наш госаппарат до максимальной экономии… Если мы сохраним за рабочим классом руководство над крестьянством, то мы получим возможность ценой величайшей и величайшей экономии хозяйства в нашем государстве добиться того, чтобы всякое малейшее сбережение сохранить для развития нашей крупной машинной индустрии, для развития электрификации… Только тогда, — говорит дальше Ленин, — мы в состоянии будем пересесть, выражаясь фигурально, с одной лошади на другую, именно, с лошади крестьянской, мужицкой, обнищалой, с лошади экономии, рассчитанных на разоренную крестьянскую страну, — на лошадь, которую ищет и не может не искать для себя пролетариат, на лошадь крупной машинной индустрии, электрификации, Волховстроя и т. д.” (см. т. XXVII, стр. 417).
Таков тот путь, на который стала уже наша страна и который она должна пройти для того, чтобы развить свою крупную промышленность и развиться самой в мощное индустриальное государство пролетариата.
Путь этот, как я уже говорил, не изведан буржуазными государствами. Но это далеко еще не значит, что он невозможен для пролетарского государства. То, что невозможно или почти невозможно в данном случае для буржуазных государств, — вполне возможно для государства пролетарского. Дело в том, что пролетарское государство имеет в этом отношении такие преимущества, которых не имеют и, пожалуй, не могут иметь буржуазные государства. Национализированная земля, национализированная промышленность, национализированные транспорт и кредит, монополизированная внешняя торговля, регулируемая государством внутренняя торговля, — все это такие новые источники “добавочных капиталов”, могущих быть использованными для развития индустрии нашей страны, которых не имело еще ни одно буржуазное государство. Вы знаете, что эти и подобные им новые источники уже используются пролетарской властью для развития нашей промышленности. Вы знаете, что мы имеем уже на этом пути некоторые немаловажные успехи.
Вот почему путь развития, невозможный для буржуазных государств, вполне возможен для пролетарского государства, несмотря на все его трудности и испытания.
Кроме того, нужно заметить, что отсутствие в данный момент притока капитала извне, на условиях некабальных, не может быть чем-нибудь вечным и непререкаемым. Вы знаете, что некоторый приток капитала извне в нашу страну уже начался. Едва ли есть основание сомневаться, что приток этот будет усиливаться по мере роста и укрепления нашего народного хозяйства.