Том 6. Стихотворения - Страница 18
Изменить размер шрифта:
Июль 1918
Москва
Слово
В звучном жаре
Дыханий —
Звучно-пламенна мгла:
Там, летя из гортани,
Духовеет земля.
Выдыхаются
Души
Неслагаемых слов —
Отлагаются суши
Нас несущих миров
Миром сложенным
Волит —
Сладких слов глубина,
И глубинно глаголет
Словом слов Купина
И грядущего
Рая —
Тверденеет гряда,
Где, пылая, сгорая,
Не прейду: никогда!
Декабрь 1917
Дедово
К России
Россия — Ты?.. Смеюсь и умираю,
И ясный взор ловлю…
Невероятная, Тебя — (я знаю) —
В невероятности люблю.
Опять в твои незнаемые муки
Слетает разум мой:
Пролейся свет в мои немые руки,
Глаголющие тьмой.
Как веющие, тающие маки,
Мелькающие мне, —
Как бабочки, сияющие знаки
Летят на грудь ко мне.
Судьбой — (Собой) — ты чашу дней наполни
И чащу дней испей.
Волною молний душу преисполни,
Мечами глаз добей.
Я — знаю всё… Я ничего не знаю.
Люблю, люблю, люблю.
Со мною — Ты… Смеюсь и умираю.
И ясный взор ловлю.
Май 1918
Москва
Антропософии («Над ливнем лет…»)
Над ливнем лет,
Над тьмою туч
Ты — светлый свет.
И — летний луч.
Как вешний яд
Неотразим!
И ясный взгляд
Невыразим!
Живой алмаз
Блестит из глаз —
Алмазит даль,
Поит печаль.
Мой вешний свет.
Мой светлый цвет, —
Я полн Тобой,
Тобой — Судьбой.
Июль 1918
Москва
Асе («Те же — приречные мрежи…»)
Те же — приречные мрежи,
Серые сосны и пни;
Те же песчаники; те же —
Сирые, тихие дни;
Те же немеют с отвеса
Крыши поникнувших хат;
Синие линии леса
Немо темнеют в закат.
А над немым перелеском,
Где разредились кусты,
Там проясняешься блеском
Неугасимым — Ты!
Струями ярких рубинов
Жарко бежишь по крови:
Кроет крыло серафимов
Пламенно очи мои.
Бегом развернутых крылий
Стала крылатая кровь:
Давние, давние были
Приоткрываются вновь.
В давнем — грядущие встречи;
В будущем — давность мечты:
Неизреченные речи,
Неизъяснимая — Ты!
Сентябрь 1916
Москва
Дух
Я засыпал… (Стремительные мысли
Какими-то спиралями неслись:
Приоткрывалась в сознающем смысле
Сознанию неявленная высь) —
И видел духа… Искрой он возник…
Как молния, неуловимый лик
И два крыла — сверлящие спирали —
Кровавым блеском разрывали дали.
Открылось мне: в законах точных числ,
В бунтующей, мыслительной стихии —
Не я, не я — благие иерархии
Высокий свой запечатлели смысл.
Звезда… Она — в непеременном блеске…
Но бегает летучий луч звезды
Алмазами по зеркалу воды
И блещущие чертит арабески.
Май 1914
Арлесгейм
«Я» («В себе, — собой объятый…»)
В себе, — собой объятый
(Как мглой небытия), —
В себе самом разъятый,
Светлею светом «я».
В огромном темном мире
Моя рука растет;
В бессолнечные шири
Я солнечно простерт, —
И зрею, зрею зовом
«Воистину воскрес» —
В просвете бирюзовом
Яснеющих небес.
Березы в вешнем лесе,
Росея в серебре, —
Провеяли «воскресе»
На розовой заре…
«Я» — это Ты, Грядущий
Из дней во мне — ко мне —
В раскинутые кущи
Над «Ты Еси на не-бе-си!»
Декабрь 1917
Дедово
Воспоминание («Мы — ослепленные, пока в душе не вскроем…»)
Мы — ослепленные, пока в душе не вскроем
Иных миров знакомое зерно.
В моей груди отражено оно.
И вот — зажгло знакомым, грозным зноем.
И вспыхнула, и осветилась мгла.
Всё вспомнилось — не поднялось вопроса:
В какие-то кипящие колеса
Душа моя, расплавясь, протекла.