Том 15. Книга 1. Современная идиллия - Страница 104
Щеголь в гороховом пальто… — « Гороховое пальто» быстро вошло в русскую фразеологию, обогатив ее иносказательным обозначением полицейского филера, сыщика низшего разбора. По наблюдению Арс. Введенского, оно удачно перекликалось с народными речениями «гороховый шут», «гороховое чучело» («Голос», 1882, 21 октября, № 286).
Сумлеваюсь, штоп<…> Гр. Алексий Аракчев… — Текст этой комической резолюции приписывается генералу Н. О. Сухозанету. Салтыков использует ее для характеристики легендарного невежества Аракчеева.
нынче хрюканье все голоса заглушило… — Здесь перекличка с недавним утверждением в цикле «Круглый год» («1-е ноября». — ОЗ,1879, № 12): невозможно «представить себе такой ужас: человеческое слово упразднилось, а вместо него повсеместно водворилось свиное хрюканье <…> бог не попустит подобной несправедливости». Свинья у Салтыкова — олицетворение торжествующей реакции. См. т. 14 наст. изд., стр. 548, 595–599.
Урядники ноне… — См. прим. на стр. 363.
Импет— стремление, движение вперед ( лат. impetus).
…к вопросу о недостаточном вознаграждении труда<…> о накоплении и распределении богатств… — Речь идет о социалистическом принципе распределения материальных благ в будущем обществе, который входил в требования, выдвигаемые программой революционного народничества (см.: В. А. Твардовская. Социалистическая мысль России на рубеже 1870–1880 гг., М, 1969, стр. 124–128).
XIX *
XX *
XXI *
Впервые — ОЗ,1882, № 12 (вып. в свет 15 декабря), стр. 537–570, под номерами XIX, XX, XXI. Сохранились:
1) две рукописных редакции XIX главы: первая — черновая, от начала главы кончая словами: «…современная ябеда является несостоятельною и даже глупою. Она путает, дразнится и пугает» (см. стр. 187); вторая — перебеленная с первой, переходящая в черновую во второй половине. В той и другой редакции глава обозначена номером XVIII.
2) пять рукописных редакций главы XX, разной степени завершенности. Полный текст главы представлен только в пятой редакции. Почти без изменений во всех редакциях повторяется начало главы, до «сказки» Очищенного; текст «сказки» каждый раз подвергался существенной переработке. Все рукописные редакции содержат многочисленные варианты и разночтения.
Первая черновая рукописьглавы обрывается на словах: «Пришел он к ней: так и так, говорит, отними!» (стр. 193); содержит начало «сказки» Очищенного в наиболее кратком изложении под заглавием «Сказка о вредном начальнике».
Вторая черновая рукописьглавы обрывается на словах: «От Моршанска до Петербурга, или Польза железных дорог (записано со слов 1-й гильдии купца Парамонова)» (стр. 196); содержит полный, более пространный по сравнению с первой редакцией текст сказки Очищенного, заглавие которой: «Сказка о вредном начальнике» — зачеркнуто.
Третья черновая рукописьглавы обрывается на словах: «…коли люди так отдышаться успели!» (стр. 194). В «сказке» Очищенного, расширенной и переработанной по сравнению со второй редакцией, озаглавленной «Сказка о вредном начальнике, как он вредными своими действиями сам в изумление был приведен» нет конца. Неизвестно, существовал ли в этой редакции конец «сказки» и следующая за ним часть главы, так как сохранился только один лист рукописи, целиком заполненный текстом.
Печатаем два наиболее существенных фрагмента третьей редакции «сказки», один из которых в дальнейшем был изменен, другой — изъят из текста.
Стр. 192. Начало «сказки»:
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был вредный начальник. Когда это было — неизвестно, а должно быть, в ту пору, когда промежду начальства такое правило в ходу было: чем больше начальник вреда делает, тем больше отечеству пользы будет. Науки упразднит — польза; город спалит — польза; население испугает — еще того больше пользы. Разумеется, временно. Сначала пускай отечество через вред остепенится, а потом пущай отдышится и уж настоящим образом процветет.
В этом же смысле положил себе и наш начальник действовать.
И сам по себе он был вредный, да и отечество на беду крепко любил, так что с юных лет все об одном думал: поскорее надо как можно больше вреда наделать, чтобы отечество процвело! И точно: как приехал в вверенный край, так и начал вредить.
Стр. 194, строка 11 сн. После слов: «ан прежние опять в норы уползли…» — в рукописи следует изложение программы «мерзавцев» (программу «мерзавцев» см. в четвертой редакции «сказки», опубликованной в разделе «Из других редакций», стр. 295 наст. тома. Эта программа в четвертой редакции, по сравнению с третьей, подверглась лишь небольшой стилистической правке). Вслед за «программой» идут слова:
Выслушал он эти мерзавцевы требования, и так как в это время у него опять рассуждение прикапливаться стало, то очень ему наглость ихняя не понравилась.
— Ведь это уж они на мои права наступают! — подумал он и, обратившись к ним, прибавил: — А ежели вас за ваши прихоти на каторгу заточить?
И начал он им по пальцам высчитывать, сколько от них для вверенного края искони пакостей было, высчитывал час, высчитывал другой, но не успел и сотой доли перечислить, как вдруг клапанчик в голове сам собою свистнул, и он затмился по-прежнему. Хочет с мерзавцами по всей строгости поступить, а вместо того говорит им:
— Благодарю, господа мерзавцы! Вижу, что вы на правильной стезе стоите! Принимаю вашу программу и благодарю.
Четвертая черновая рукописьглавы обрывается на словах: «Оба разом встали и смотрят друг на друга» (стр. 195); содержит почти полный текст «сказки» Очищенного, озаглавленной «Сказка о ретивом начальнике, как он сам своими действиями в изумление был приведен». Эта редакция сказки, наиболее пространная, с большим количеством вариантов и разночтений, не вошедших в печатный текст, печатается в разделе «Из других редакций» наст. тома.
Пятая черновая рукописьглавы — полная. Текст «сказки» Очищенного, по сравнению с текстом четвертой редакции, сокращен и переработан; он наиболее близок к печатному тексту. Заглавие сказки «Сказка о [некотором] ретивом начальнике, как он своими [действиями] поступками сам себя [в изумление привел] удивил». Приводим наиболее существенные варианты:
Стр. 194, строка 11 сн. После слов: «в норы уползли…» —
Тогда он вспомнил, что когда он еще ребенком был, то воспитатель-француз (из эмигрантов) говаривал: буде хочешь отечество подкузьмить — призови на помощь «мерзавцев».
Обрадовался, созвал «мерзавцев» и сказал им:
— Пишите, мерзавцы, доносы!
И вдруг пошла во всем крае суматоха. Кому горе, а «мерзавцам» радость. Кружатся, галдят, играют; с утра до вечера пир горой. Одни пишут доносы, другие вредные проекты сочиняют, третьи об оздоровлении ходатайствуют. Не хлеба нам надобно, а шпицрутенов! — вопиют. И все эти вопли ихние, полуграмотные, вонючие, к ретивому начальнику в кабинет ползут. А он читает и ничего не понимает. «Необходимо поначалу в барабаны бить и от сна обывателей внезапно пробуждать»… почему? «Необходимо обывателей во всегдашнем изумлении содержать»… на какой предмет? «Необходимо вновь закрыть Америку»… Но, кажется, сие от меня не зависит? Словом сказать, начитался и нанюхался по горло, а ни одной резолюции положить не мог.
Горе тому граду, в котором начальник без расчету резолюциями сыплет, но еще того горше, когда начальник совсем никакой резолюции положить не может!»
Стр. 195, строка 4 св. После слов: «сколько привезут, столько сейчас и расхватают!» —