Том 1. Нравы Растеряевой улицы - Страница 5

Части «Разоренья», слабо связанные между собой в сюжетном отношении, вместе с тем составляют глубоко единое в своей идейной основе произведение. Объединение очерков и рассказов по их идейному и тематическому родству — характерная черта всех крупнейших циклов Успенского.

На грани 1860-1870-х годов Успенский был уже широко известным, прославленным русским писателем-демократом. Он был автором «Нравов Растеряевой улицы» и «Разоренья», в 1866 и 1867 годах вышли первые два сборника его очерков и рассказов («Очерки и рассказы», «В будни и в праздник»), укрепились его связи с новым органом революционной демократии — журналом «Отечественные записки». Как идейный соратник Некрасова и Щедрина, возглавлявших журнал, Успенский не раз подвергался нападкам реакционной критики. Но демократический читатель уже научился ценить в Успенском зоркого наблюдателя и глубоко правдивого художника, живописца нарождающихся «новых, неясных стремлений», все новых и новых явлений в русской действительности.

К началу 1870-х годов совершенно ясно определились практические последствия крестьянской реформы, не уничтожившей зависимости крестьянских масс от помещиков и вместе с тем положившей начало все большему гнету со стороны нового эксплуататорского класса, буржуазии. Недовольство крестьян засильем помещиков, растущим налоговым гнетом, кулацкой кабалой было повсеместным и очевидным. Это недовольство пореформенного крестьянства своим положением находило глубокое выражение и во всем русском освободительном движении. В семидесятые годы господствующим революционным направлением явилось народничество. «Расцветом действенного народничества, — указывал В. И. Ленин, — было „хождение в народ“ (в крестьянство) революционеров 70-х годов». [5]

Социальная сущность народничества, основными деятелями которого выступали разночинцы, заключается «в представительстве интересов и идей русского мелкого производителя». [6]Основные положения воззрений народников, по определению В. И. Ленина, заключаются в следующем: 1) «Признание капитализма в России упадком, регрессом».2) «Признание самобытности русского экономического строя вообще и крестьянина с его общиной, артелью и т. п. в частности». 3) «Игнорирование связи „интеллигенции“ и юридико-политических учреждений страны с материальными интересами определенных общественных классов». [7]Движение народников, столь ошибочное по своим исходным теоретическим положениям и по своей тактике («хождение в народ», индивидуальный террор, призывы к укреплению общины и т. д.), уже с самого начала было чрезвычайно сложным и противоречивым явлением. Дальнейшая эволюция народничества заключалась в постепенном перерождении его как революционного течения в буржуазное реформаторство, в либерализм. Но в пору своего расцвета движение народников сыграло известную положительную роль в русском освободительном движении. В. И. Левин указывал, что «социал-демократы… вовсе не выкидывают за борт все народничество…, а выделяют из него и признают своими его революционные, его общедемократические элементы». [8]В числе предшественников русской социал-демократии В. И. Лениным названа и «блестящая плеяда революционеров 70-х годов». [9]

Наиболее типичными выразителями народнических представлений о русской действительности в литературе были такие писатели-народники, как Н. И. Наумов, П. В. Засодимский, Н. Н. Златовратский и др, В сложном отношении к народничеству как идейному течению находился Успенский.

Биография Успенского периода 1870-х годов, особенно второй их половины, бедна сведениями. Скудость материалов здесь в значительной мере обусловлена историческими обстоятельствами, понятным стремлением писателя скрыть от полицейских ищеек свои связи с революционными кругами.

В личной жизни Успенского в эту пору происходят значительные перемены. В 1870 году состоялась его свадьба с А. В. Бараевой, ставшей добрым спутником и помощником писателя до конца его жизни. Александра Васильевна не была в стороне от литературных и общественных интересов своего времени. В 1877 году она выступила с переводом книги французского писателя Леона Кладеля «Очерки и рассказы из жизни простого народа» (предисловие к книге написал И. С. Тургенев), занималась во время пребывания в деревне преподавательской деятельностью. Семейная жизнь в какой-то мере упорядочила быт писателя, яркое представление о котором дает одно из писем Успенского к будущей своей жене. «В комнате и на столе у меня все по-старому, — сообщает он в марте 1869 года, — щетки, окурки, „Современник“ старый… На шкафу висит серое пальто, которым я подметаю пол». Бытовая неустроенность усугублялась и непрерывной нуждой, которая сопровождала писателя-разночинца всю его жизнь.

Творческая деятельность Успенского после создания «Разоренья» по-прежнему характеризуется неослабным вниманием писателя к новым насущным вопросам современности, к общественному движению того времени. Вначале 1870-х годов Успенский совершает ряд поездок с целью изучения русской жизни. Писатель побывал в приволжских селениях и городах, у кустарей с. Павлова, где уже отчетливо сказывались новые процессы в народной жизни, связанные с развитием капитализма. Результатом поездки явились очерки «Путевые заметки», «Из путевых заметок по Оке». Успенский сближается с деятелями революционного народничества (1874 год был кульминационным годом «движения в народ»). Связи писателя с революционерами и характер их оказались в какой-то мере известными и царской полиции. В 1873 году за писателем учреждается негласный надзор, который был прекращен лишь в 1901 году. В карточке поднадзорного, заведенной в 1873 году департаментом полиции, говорилось: «Заподозрен в политической неблагонадежности ввиду стремления к сближению с крестьянами в Саратовской губ. Из наблюдения за Успенским в Петербурге обнаружена его дружба с государственными преступниками: Исаевым и Саблиным и связи вообще с лицами политически неблагонадежными». Хорошо известно, в каких дружественных отношениях находился Успенский с видными представителями революционного народничества: В. Н. Фигнер, Д. А. Клеменцом, Г. А. Лопатиным, С. М. Кравчинским и др.

Важными событиями в жизни Успенского этих лет были его поездки за границу в 1872 и в 1875–1876 годах. Первую поездку помог Успенскому осуществить Некрасов; о самой цели поездки писатель впоследствии сообщал: «Ехать за границу для меня было необходимо, просто чтобы учиться».

В письмах Успенского ярко запечатлено, как писатель-демократ смог сразу же разглядеть изнанку буржуазной «цивилизации», всю фальшь и лицемерие буржуазных «свобод», буржуазного парламентаризма. Гнев и глубокая скорбь звучат в словах писателя по поводу расправы французской буржуазии над коммунарами. «Здесь, на этом самом месте, — говорится в одном из писем, — версальцы в прошлом году 21-го мая расстреляли 450 коммунистов, вся площадь была залита кровью, — и теперь даже кровь так въелась в камни, что, как ни очищали ее, пегие пятна видны. Я на этой площадке простоял час, словно помешанный или в столбняке, — ноги мои словно прилипли к тому месту, где умерло столько народа». Не менее тяжелое впечатление произвела на писателя и судебная расправа над коммунарами. В том же письме сообщается: «Мы пошли в Военный суд,в котором судят коммунистов… Через 2 минуты подсудимому объявляют решение, по которому он на 20 лет ссылается в Новую Каледонию. В 1 час таким образом при нас захерили на смерть 3-х человек. Возмутительнее я ничего не видел. Вот злодеи! Это злодеи!»

Тяжелые переживания вызывают и другие картины, виденные писателем в буржуазной Европе: беспросветный труд бельгийских рабочих, бедность французской деревни, контрасты роскоши и нищеты Лондона.