Только между нами (ЛП) - Страница 2

— Спасибо всем, за то, что так быстро собрались, — сказала женщина, улыбаясь толпе в камеры. — Я Хизер Феррингтон, пресс-секретарь сенатора Максвелла. Он выступит с короткой речью, и в конце ответит на вопросы. Пожалуйста, сократите их до минимума. Сенатор выйдет через минуту.

Пока Хизер сходила со сцены, репортеры заговорили все одновременно. Сама идея получить ответ от сенатора штата была стоящим событием. Его отец всегда предпочитал оберегать семью, сохраняя в значительной степени молчание. Сплетни распространялись из-за того, что имелись секреты, которые хотелось скрыть, но за тридцать лет службы в государственной должности сенатор имел чистый послужной список. Они были эталоном идеальной семьи, поэтому никто не удивился, когда Брейди Максвелл III последовал по стопам отца. Это был логичный шаг для него.

— Каковы шансы, что мы сможем задать вопрос? — спросила Лиз.

Она стояла у края толпы, которая передвинулась к центру комнаты в ожидании.

— Нулевые, — пробормотал Хайден, чтобы не потерять ее, опустив руку ей на бедро, а толпа опять качнулась вперед.

Лиз почувствовала тепло от его прикосновения, и постаралась специально придвинуться к нему.

— Постарайся продвигаться вперед в любом случае, чтобы оказаться немного ближе, — убеждал он, двигаясь вперед.

Лиз последовала его примеру и стала проталкиваться в центр толпы журналистов. Одна женщина испепеляла ее взглядом, когда она проталкивалась через нее, но Лиз старалась не обращать внимание. Через некоторое время, она достигла лучшей позиции, остановилась, ожидая, когда выйдет сенатор.

Помимо сокращения денег на образование, он заблокировал так называемый «Взнос Северной Каролины» часть законодательства, которая облегчала студентам колледжа с неким средним академическим баллом возможность продолжить образование. Она знала, что ему необходимо было продвинуть эти меры для сбалансированности бюджета, но он осуществил их, за счет самых важных статей, которые никто бы никогда не стал «кромсать». Сенатор Максвелл получил отличное образование, в университете Северной Каролины в Чапел-Хилл, потому что его родители могли себе позволить это оплатить, и он оказался достойным подражания игроком в баскетбол, но не все имели такие преимущества. Увеличение платы за обучение после именно его сокращения бюджета только усугубило проблему.

И она так и не услышала, удовлетворительного ответа, почему он поощрял сокращение финансирования образования. Единственное разумное объяснение, которое она могла принять во внимание было то, что он сохранил и компенсировал определенные показатели в бюджете, и добился успеха благодаря сокращению финансирования образования. Это привело ее к мысли, что единственное, по-настоящему о чем он заботился, как политик, был приток денег во время его правления... как и большинство других политиков.

Сенатор Максвелл поднялся на сцену, и все мысли Лиз вылетели из головы.

Она видела его фотографию десятки раз. Даже больше. Что за репортер была бы она, если бы не видела его фотографии?

Она знала, что он был молод. На своих предыдущих выборах он вызывал громкую полемику, хотя бы тем, что в столь молодом возрасте смог обогнать двух представителей, участвующих в гонке. Привлекательный? Нет, не привлекательный — великолепный... захватывающий... изысканный. Она попыталась остановить свои умственные восторги, но, черт побери, фотографии были далеки от совершенства.

Даже простота его шага обращала на себя внимание. Он выглядел настолько уверенно в чертовски сексуальном черном костюме-тройке. Его внешний вид говорил, что ему не нужно было прикладывать особых усилий, чтобы заполучить то, что он хочет, потому что все преподносилось на блюдечке с голубой каемочкой. Темные, коротко подстриженные, волосы стояли торчком спереди, и его напряженные карие глаза обследовали переполненную комнату, словно он прибыл сюда, чтобы принять награду. Он улыбнулся репортерам, попозировав перед камерами, и дав возможность сделать несколько фото с удачного ракурса, поправил красно-бело-синий галстук, завязанный на белоснежной белой рубашке с двумя пуговками на воротнике. У него выделялись точеные скулы и сильный подбородок, за счет того, что он был выбрит, и каждый смотревший на него понимал, что он был молодым сенатором штата.

Вспышки фотоаппаратов, как лампочки мелькали со всех сторон, Лиз уставилась на сенатора, словно приросла к полу. Неудивительно, что он победил на выборах, обогнав своих конкурентов. Он мог бы просто зайти в комнату, и толпы народа пошли бы за ним. Конечно, ему помогло, что его имя было известно, благодаря отцу, но он не нуждался ни в чьей помощи для победы, имея такое тело и очарование. Она не удивилась бы, если бы девяносто пять процентов, голосовавших за него, были женщины. Она могла в это поверить.

— Огромное спасибо всем, кто пришел сюда на пресс-конференцию, организованную в последние момент, — громко сказал сенатор Максвелл в микрофон.

Его голос завораживал, затягивал куда-то, заставляя желать большего, заставляя чувствовать, словно вы не могли насытиться.

— Лиз, вы записываете? — спросил Хайден, слегка коснувшись ее плеча, вытаскивая ее из мечтаний.

— Да, извините, — пробормотала она.

Она нажала на диктофон, пока не замигала красная лампочка, и попыталась собраться.

— Я знаю, вы все удивлены, почему я решил предстать перед вами, здесь, в городе Уэйк*, в этот прекрасный субботний день, — он наклонился вперед. — Позвольте сначала рассказать вам историю... (*Имется ввиду Уэйк Форест Университет)

Лиз почувствовала, как толпа приблизилась к нему, практически каждый человек подался вперед со своего места, чтобы не пропустить ни слова.

— Я вырос здесь. Моя мама работала профессором в университете Северной Каролины, Чапел-Хилл. Мой отец, как вы хорошо знаете, был конгрессменом США в течение многих лет, и теперь служит вам, в качестве сенатора. Я знаю людей здесь, потому что я пошел здесь в школу, играл в мяч, здесь я встретил свою первую девушку. Я видел, как мои друзья уезжают из города, чтобы поступить в колледж, как и многие из вас. И я заметил, что дружба исчезает из-за расстояний. Мой лучший друг, Крис, переехал в Нью-Йорк, и я скучаю за ним каждый день.

Толпа вздохнула вместе с ним, сожалея о потери друга.

— Когда я думал об отъезде в большой город, чтобы создать там свое имя — все это напомнило мне, что я покину людей, которые мне дороги. Поэтому я решил составить свой план и сосредоточиться на том, что я всегда любил и это — народ Северной Каролины.

Лиз даже не осознала, как огромная улыбка появилась на ее лице, когда она услышала эти слова, произнесенные обаятельным голосом. Она перестала улыбаться, не желая, чтобы кто-то воспользовался ее не согласием с ним, и выдвинула руку с диктофоном поближе к нему.

— Я знаю, что здесь много чего нужно сделать, потому что прожил здесь всю свою сознательную жизнь, и не собираюсь покидать мой штат ради чего-то еще. В конце концов, это был план Криса, но не мой. И я рад, что вовремя остановился, потому что, если бы я уехал, меня не было бы здесь, когда моя мама узнала, что у нее рак груди, или, когда мой брат и сестра выбирали колледж, или, когда моя собака съедает целый стейк ночью, пока мы спим. — Толпа разразилась дружным хохотом, поглядывая друг на друга, прежде чем вновь сфокусироваться на сенаторе.

— Я хочу такой же энтузиазм для моего сообщества, и бороться за то, во что верю. Поэтому сегодня я объявляю о своем намерении баллотироваться в Палату представителей Конгресса США от моего родного штата.

У Лиз отвисла челюсть, а толпа репортеров качнулась вперед, каждый пытался первым задать вопрос. Она думала, что конференция будет посвящена законопроекту, который был недавно принят, касающегося налогов штата Северная Каролина, или что-нибудь в этом роде, но это. Было не слыханным, чтобы кто-то за один срок сенаторства метил сразу в Конгресс США. Как правило, политические деятели сначала получали статус и признание, выжидая время, а потом начинали «штурмовать» уже существующие ряды конгрессменов, выставляя свою кандидатуру на выборах. У Брейди было имя его отца и репутация, чтобы рискнуть, но будет ли этого достаточно?