Только когда мы вдвоем (ЛП) - Страница 72

Мои переживания рассеиваются, и я прижимаю её к себе, неспешно целуя.

Когда мы разлучаемся, её улыбка такая тёплая, такая невероятно доверчивая и любящая. Я не могу перестать смотреть на эти полные губы, на широкую сногсшибательную улыбку, которой она одаривает меня одного.

— А теперь топай отсюда, Истребитель Пауков, — Уилла шлёпает меня по заднице. — И возвращайся голодным.

***

— Чёрт.

Я посасываю свой палец. За последние пять минут я уже второй раз порезался. Вот что я получаю за попытки нарезать клубнику, параллельно наблюдая, как Уилла пританцовывает в одной лишь моей фланелевой рубашке.

Чёрт возьми.

Она склоняется над обеденным столом, заканчивая сервировку. Подходящие приборы, большие винные бокалы. Она даже прогулялась, набрала полевых цветов и поставила в вазу.

— Всё выглядит и пахнет изумительно, Уилла.

Выпрямившись, она поворачивается и улыбается мне.

— Спасибо. Я хотела сделать всё хорошо, устроить тебе большой пир. Ты только и делал, что готовил и заботился обо мне, — она подходит ко мне и обнимает руками за талию. — Теперь моя очередь.

Мне понравилось заботиться об Уилле. Теперь я вроде как не против, когда она хочет позаботиться обо мне. Пусть мне всегда будет приятно готовить для неё, набирать ей горячую ванну и говорить ей полежать с поднятыми ножками и расслабиться, мне было на удивление комфортно закончить свои дела по дому ранее, а потом войти и увидеть, как она в одной руке держит эротический роман, а другой рукой помешивает соус для мяса, запекавшегося в духовке.

Уилла целует меня, и её неукротимые волосы щекочут мои руки. Я притягиваю её ближе и вдыхаю её запах. Солнцезащитный крем и цветы, немного трав и красного вина от приготовления ужина.

После ещё одного поцелуя я отпускаю её. Уилла хватает со стола эротический роман, который она взяла из разномастной библиотеки дома. Я наблюдаю, как она идёт вдоль стола, перелистывает страницу и отрешённо делает глоток вина. Её волосы как никогда пышные, потому что я буквально не могу перестать прикасаться к ней. Я постоянно затаскиваю её в кровать, запускаю пальцы в эти великолепные вьющиеся волны, тяну, переплетаю, дышу ими.

Иииии вот у меня снова стояк.

Я смотрю на свой член, настырно натягивающий спортивные штаны.

— Уймись, чувак.

— Ты разговариваешь со своим отбойным молотком, Лесоруб?

Я дёргаюсь и выпускаю ножик, пока снова не порезался. Мои щёки заливает румянцем.

— Может быть.

Уилла обходит кухонный островок и опускается на стул. Мясу осталось немного отдохнуть в духовке. Ужин готов. Я занимаюсь десертом. Уилла абсолютно довольна, сидя в тишине кухни и читая. Моё сердце совершает кульбит, пока я наблюдаю, как она читает и заливается румянцем.

— Ты нашла себе винтажную порнушку, Солнце.

Уилла фыркает и опускает книгу ровно настолько, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Книга очень даже хороша. Этот герцог — мой сорт засранца.

— Разве эти штуки не сексистские? Там все героини — барышни в беде, которые так и нуждаются в том, чтобы их хорошенько развратили? — я бросаю клубнику в миску, добавляю самбуку, ликер Гранд Марнье и сахар. Уилле нравится перчёная клубника, так что я готовлю этот рецепт.

— Некоторые да. Но другие нет. Например, эта, — Уилла перелистывает страницу и делает глоток вина. — Эта книжка феминистская, и тут есть «развращение», потому что она хочет быть развращённой. Это очень даже по-феминистски — заявлять о своих сексуальных предпочтениях, и неважно, включают ли они грубое отношение со стороны мужчины.

Я замираю со сливками в одной руке и с ложкой в другой.

— П-прошу прощения? — мой голос срывается. Супер. Я похож на краснеющего подростка.

Уилла снова опускает книгу. Её щёки обретают ярко-розовый цвет.

— Ты ранее шлёпнул меня по заднице.

Иисусе.

— Ну да.

— И мне это понравилось, — Уилла отпивает вина и окидывает меня взглядом. — Помнишь то сообщение, которое ты мне послал?

Я поливаю клубнику сливками и начинаю перемешивать.

— Я посылал тебе очень много сообщений, Уилла.

Она закатывает глаза.

— Когда я уехала на матч плей-оффа. Я пригрозила сбрить твою бороду, когда вернусь, а ты сказал, что если я прикоснусь к твоей лицевой растительности...

— То несколько дней сидеть не сможешь, — я откашливаюсь, к щекам приливает жар. — Да, это было неподобающе с моей стороны.

— Но мне это тоже понравилось, — тихо говорит она. — Я чуть не выронила телефон, настолько возбудилась. Мне казалось, что если бы я запустила руки в свои трусики в тот момент, то кончила бы с фейерверками.

Кровь шумит в моих ушах. Я не хочу причинять Уилле боль. Более того, эта идея мне в принципе ненавистна. Просто мне нравится мысль о том, чтобы действовать интенсивно. Крепко держать её и жёстко трахать, потому что это выражает то, какие чувства она во мне будит, как глубоко мне хочется соединиться с ней и с её телом. И да, я могу признать, что какая-то первобытная часть меня заводится, шлёпая Уиллу по её прекрасной заднице и видя, что её это возбуждает.

Но как я могу делать это, когда я не в силах хорошо её слышать? Я ни капельки не был грубым, потому что не уверен, что могу сделать это безопасно. Что, если я не услышу, как Уилла говорит «нет»? Что, если я упущу какой-то тихий признак того, что я причиняю ей боль или дискомфорт?

Я смотрю на клубнику и медленно помешиваю её.

— До того... до того, как всё изменилось, я бы целиком и полностью с тобой согласился, Солнце. Но я не знаю, смогу ли сделать это сейчас.

Она кладёт книгу и тянется к моей ладони. Я машинально даю ей руку и смотрю, как её небольшая ладошка обхватывает мою, насколько это возможно.

— Можешь выключить плиту?

Моё нутро скручивает.

— Зачем?

Уилла смущённо улыбается и отпускает мои пальцы.

— Я хочу кое-что попробовать. Ужин может немножко подождать.

Я поворачиваю ручку конфорки и обхожу кухонный островок. Уилла снова берёт меня за руку и ведёт мимо столовой в гостиную. Прошлым вечером я показал ей, как разводить огонь, и она снова развела очаг. Перед потрескивающим пламенем лежит море одеял.

Моё нутро сжимается ещё сильнее.

— Что это?

Уилла сжимает мою ладонь, затем подносит к своим губам для поцелуя.

— Подожди.

Шагнув к книжному шкафу, она вытаскивает зеркало — я его узнаю, оно находилось в одной из спален. Это большой прямоугольник, который обычно прислонялся к стене и служил зеркалом в полный рост. Уилла аккуратно волочит его, подстелив под низ одеяло. Затем наклоняет его и прислоняет к краю дивана.

Она оборачивается и улыбается мне.

— Надеюсь, наблюдение за процессом тебя возбуждает. Это моё решение проблемы. Ты будешь смотреть. И сможешь читать по моим губам.

Я зажимаю свой рот рукой и кусаю ладонь. Я абсурдно близок к тому, чтобы расплакаться.

— Боже, Уилла.

Она спешит ко мне.

— Что такое? Я... это плохо? Это...

Я резко дёргаю её к себе и грубо целую. С языком, с собственничеством. Я прикусываю краешек её губы.

— Нет. Не плохо. Ты просто... всегда так естественно воспринимала меня. Принимала таким, какой я есть.

Уилла хмурится.

— А что ещё я должна была делать, Райдер? Я люблю тебя таким, какой ты есть. Естественно, я принимаю тебя таким, какой ты есть. Совсем как ты принял меня.

У меня вырывается прерывистый вздох, и я снова прижимаю её к себе.

— Может, это потому что ты встретила меня уже таким, но ты первая, кто просто приспособился. Кто не воспринял всерьёз мою тихую ворчливость. Ты протолкнулась сквозь всё это и вела себя так, будто мы просто два человека, которые вместе.

— Потому что мы ими и были. И есть, — Уилла целует меня в грудь. — Неужели так произошло с твоей семьей? С другими твоими друзьями?

Я киваю.

— Это моя вина. Я закрылся. Не упростил им эту задачу.

— Мне очень жаль, Райдер, — шепчет она. — Но знаешь, что? Ты не упростил им задачу, потому что тебе самому было непросто, и это можно понять, — её тёплое дыхание щекочет мою грудь, когда она переплетает руки за моей шеей и притягивает меня для поцелуя.