Только факты. Интервью с Роулинг (ЛП) - Страница 3

JKR: Я не могу ответить на этот вопрос.

ЕС: А каков боггарт Дамблдора?

JKR: Этого я тоже не могу сказать, но вы сами можете догадаться, внимательно прочитав шестую книгу.

MA: Если бы Гарри посмотрел в Зеркало в конце шестой книги, что он увидел бы?

JKR: Поверженного, мертвого, побежденного Волдеморта. А вы как думали? Ведь он знает, что ему не будет ни сна, ни покоя, пока он не выполнит свою задачу.

ЕС: Последнее слово седьмой книги все-таки «шрам»?

JKR: Сейчас я в этом не уверена.

MA: Вы что-то меняли в последней главе?

JKR: Нет, пока нет. Но есть пара моментов, которые придется изменить. Ничего принципиального, но я всегда знала, что последнюю главу придется переписывать.

MA: Но основное направление останется прежним?

JKR: Да-да, конечно.

MA: Что вы чувствуете, начиная работать над последней книгой?

JKR: Честно говоря, мне страшновато. 15 лет. Самые долгие отношения в моей взрослой жизни.

MA: Вы уже начали?

JKR: Да. Серьезную работу над книгой я не смогу начать до начала следующего года. Правда, уже сейчас, когда у меня получается, я пишу отдельные сцены и фрагменты. Но вы же знаете, что Маккензи еще совсем крошка, и я собираюсь дать Маккензи то, что я дала Дэвиду, — год как можно реже прерываемого своего времени. А уж потом засяду за работу.

ЕС: Что побудило людей начать называть Волдеморта «Сами-Знаете-Кто» или «Тот-Кого-Нельзя-Называть»?

JKR: Это уже случалось много раз в истории человечества — вы, конечно, об этом знаете, потому что я не сомневаюсь, что вы много читали, но для тех, кто не знает, скажу, что табу на имя — обычная вещь в некоторых цивилизациях. В Африке есть племена, которые вообще не употребляют имен. Имя человека — часть его самого, и поэтому его называют «сын такого-то» или «брат такого-то», а имя — это то, что можно магически использовать против человека, если оно станет известно. Оно как часть вашей души. Это мощное табу во многих цивилизациях, и об этом упоминается в фольклоре многих народов. Могу привести и более прозаический пример. В 50-х годах в Лондоне орудовала пара гангстеров — Двойняшки Крей. Так говорят, люди никогда не произносили вслух фамилию Крей. Просто старались не упоминать ее. Не хотели говорить о них, потому что их репутация была слишком ужасной и кровавой. Я думаю, что это впечатляющая демонстрация силы — то, что определенный человек заставил всех бояться называть его по имени. Впечатляющая в том смысле, что это показывает, насколько глубокий страх внушает этот человек. Восхищаться тут, естественно, нечем.

ЕС: Я имел в виду, что, может, было какое-то конкретное событие.

JKR: С Волдемортом? Нет, это происходило постепенно. Он убивал, творил зло. В главе «Настоятельная просьба Лорда Волдеморта», в которой он пытается получить работу учителя по защите, уже видно, что он зашел достаточно далеко по долгой дороге темных искусств. К тому времени многие уже предпочитали не упоминать его имя. Со временем его имя не стал произносить никто, кроме Дамблдора и еще нескольких людей, которые выше суеверий.

MA: Говоря о событиях в мире…

JKR: Первая глава?

MA: Да, первая глава и текущие события в мире, особенно события последних четырех лет. Терроризм и тому подобное. Это как-то повлияло на то, что вы писали?

JKR: Нет, сознательно не повлияло. Я не думала, что вот, настало время для книги с главой о терроризме. Нет. Но то, что делает Волдеморт, — это терроризм, и мне это было понятно еще до 11 сентября. Прошлой ночью я собиралась читать первую главу. Я наметила это до взрывов в Лондоне 7-го июля. А потом поняла, что с моей стороны будет просто некрасиво читать эпизод, в котором маггловский премьер-министр обсуждает с Фаджем массовые убийства магглов. Это было бы неподобающим жестом с моей стороны. И я остановилась на сцене в хохмагазине, решив, что это очень символично, потому что там Гарри говорит Фреду и Джорджу: «У меня такое чувство, что всем нам нужно от души посмеяться». Вот это был уместный эпизод. Так что непосредственно — нет, но параллели были. Пожалуй, я думала о параллелях, когда писала об аресте Стэна Шанпайка. Я заранее планировала, что это будет в книге. Но этот момент получил широкий резонанс, потому что я считаю, и много других людей считает, что во время попыток разыскать жестоких преступников случается, что преследованиям подвергаются ни в чем не повинные люди. Такое случается постоянно — это свойственно природе человека. И в то время, когда я это писала, было несколько ярких параллелей.

ЕС: Сортировочная шляпа когда-нибудь ошибается?

JKR: Нет.

ЕС: В самом деле?

JKR: Хммм. Есть теории на этот счет?

ЕС: Целая куча теорий.

JKR: [смеется] Кто бы сомневался. Нет. [смеется] Прошу прощения.

MA: Это интересно, потому что есть мнение, что голос исходит не столько из самой шляпы, сколько из головы того, кто ее надел.

JKR: [издает неопределенный звук]

MA: И что когда она говорит сама, голос исходит от…

JKR: Четырех основателей.

MA: Понятно. Интересно. А основатели будут играть какую-то роль в седьмой книге?

JKR: По последним главам шестой книги можно предположить, что будут. Мне самой о многом хотелось бы вас спросить, но раз уж интервью здесь даю я, давайте продолжим. [Смеется.]

ЕС: Я знаю, что вас об этом спрашиваю постоянно, но не изменилась ли длина книги?

JKR: Седьмой? Будет ли она короче, чем ГПиОФ? ГПиОФ всегда будет примером книги, которая разрослась до немыслимых размеров, и эталоном для сравнения. Я по-прежнему считаю, что седьмая книга будет короче, чем пятая.

ЕС: Существенно?

JKR: Я не знаю. Это истинная правда. У меня, конечно, есть план седьмой книги, но он не настолько детализирован, чтобы я могла прикинуть длину. Я знаю, что произойдет, но я еще не разрабатывала сюжет настолько детально, чтобы прикинуть: «О, это тянет на все 42 главы» или «Ну, тут больше 31-й не получится». Я еще не знаю.

MA: R.A.B.

JKR: О-о-ох, ну, хорошо.

[Все смеются.]

JKR: Нет, я действительно рада!

MA: Мы можем вычислить, кто это? Это кто-то из тех, кого мы уже знаем?

[Примечание: Улыбка Джо стала слегка зловредной]

JKR: Догадки есть?

MA: Мы думали на Регулуса Блэка.

JKR: А сейчас на кого думаете?

MA: Охх…

[смеются]

JKR: Ну, думаю, это… э-э-э… хорошая догадка.

MA: Он брат Сириуса и, может быть, у него было еще одно зеркало…

JKR: [барабанит пальцами по бутылке с газировкой]

MA: У него было другое зеркало или зеркало Сириуса…

JKR: Ничего не могу сказать про все эти зеркала. И вообще — что за зеркала? На столе нет никакого зеркала. [Смеются все, но Джо особенно]

MA: Давай запишем, что она барабанила пальцами по газировке, прямо как мистер Бернс.

[Смеются]

JKR: О, мне нравится мистер Бернс.

ЕС: Если бы у вас была возможность переписать любую часть серии, какое бы вы приняли решение и почему?

JKR: Во всех книгах есть моменты, к которым мне хотелось бы вернуться и расписать их подробнее. Мне кажется, что ГПиОФ получился слишком большим, но я могу предложить всем желающим найти в этой книге эпизод, который можно вырезать. Есть места, которые теперь, оглядываясь назад, я немного подсократила бы, но их мало и книга от этого тоньше не стала бы. Я все же считаю, что все, что есть в этой книге, вам понадобится, чтобы вам все было ясно в развязке седьмой книги. Одна из причин, по которым ГПиОФ получился таким длинным, — то, что мне нужно было заставить Гарри побывать в нескольких местах, которые он раньше не видел. А это занимает время — доставить туда, вернуть обратно. Поэтому в пятой книге так много приходится на долю событий, происходящих вне Хогвартса. А это сильно увеличивает книгу. Мне приходится продумывать подробности, а это непросто.