Только человек ! - Страница 48

Как он и надеялся, нынешние владельцы магазина сохранили несколько старых колод, не подозревая об их истинной сущности. Только пограничник мог попросить такую колоду, если она не лежала на витрине. А наличие шестидесятикартовой колоды было зарегистрировано в памяти магазинного компьютера. Теперь у Калли имелся инструмент, который мог быть использован как оружие. Он перевернул колоду, чтобы осмотреть красную печатку-наклейку, одновременно служившую запалом и реле времени.

Но наклейки там не оказалось!

Калли тупо смотрел на колоду, на то место, где должна была быть печатка. Потом он понял, что произошло. Колоду уже вскрывали. Охрана, выполняя предписания устава, открыла колоду, проверила, не спрятано ли между картами что-нибудь полезное для арестованного и опасное для охраны. Ничего подозрительного не обнаружив, они запечатали колоду, используя кусочек клейкой ленты.

Потенциально эта игрушка вполне могла взорваться, но без запала она была не опаснее самой обыкновенной карточной колоды. Калли, задумавшись, отодвинул карты, кассеты фильмокниг и все остальное в сторону, прилег на койку, закрыл глаза.

Он немного подремал... Потом вскочил, вызвал охранника.

- Слушаю вас, господин Уэн?

- Знаете... - Калли дружелюбно улыбнулся. - Нельзя ли какое-нибудь растение сюда поставить? Чтобы не так мрачно было. Какой-нибудь цветок в горшочке, что-нибудь в этом роде...

- Я узнаю.

Дверь захлопнулась. Но меньше, чем через час она была вновь распахнута и охранник внес герань с розовыми цветочками в тяжелом керамическом горшке.

Прекрасно, спасибо! - поблагодарил его Калли. - Поставьте вот туда, на столик.

Сам он тем временем продолжал раскладывать карты на койке, готовясь к партии в пограничный бридж. Дверь со звоном захлопнулась. Калли втянул носом воздух, одобрительно кивнул - пряный запах герани уже наполнял комнату.

Остаток дня он провел за игрой в карты и чтением. Когда осветительная панель померкла, он отложил карты и лег спать.

Карты были разбросаны по всей койке. Калли небрежно смахнул их на пол, так что карты упали в узкий промежуток между койкой и столиком, потом разделся, залез под простыню, натянул ее до самого подбородка и повернулся лицом к прикроватному столику. Примерно полчаса он никак не мог успокоиться, ерзал и ворочался. Наконец дыхание его стало ровным, он перестал шевелиться.

Весь остаток ночи, - с точки зрения тайного наблюдателя, следившего за Калли, - арестованный спал сладким сном, лежа на боку лицом к столику у кровати. Несколько раз он поднимался, набирал в стакан воды и выпивал, снова набирал и относил к кровати, где ставил на пол, в промежуток между кроватью и столиком. Время от времени он шевелился, что явно указывало на новый приступ жажды, которую он утолял водой из приготовленного стакана.

Все это мог видеть тайный наблюдатель. На самом же деле, под прикрытием столика, Калли работал, не покладая рук. Начал он часа через три после того, как якобы заснул. Стараясь не выдать себя лишним движением, он принялся отвинчивать металлическую ножку столика - ту, что была ближе к кровати.

Первая ножка упорно сопротивлялась попыткам Калли открутить ее, но постепенно, делая вид, что он тревожно шевелится во сне, Калли удалось сдвинуть дело с мертвой точки. Потом все пошло легко - нужно было лишь терпеливо, дюйм за дюймом, поворачивать ножку.

Освободив ее, он осторожно, чтобы не нарушить равновесие столика, балансировавшего на трех оставшихся ножках, упер конец ножки в изгиб локтя, прижал к полу противоположный конец, с помощью правой руки и зубов он терпеливо трудился над колодой карт.

Медленно и аккуратно он разорвал карты на мелкие кусочки, пропитал каждый кусочек водой из стакана. Когда картон разбух, он начал засовывать кусочки в отвинченную трубку, перемежая их с порциями земли, которую он позаимствовал из горшка с геранью, и остатками ужина, наполовину пережеванными.

На то, чтобы заполнить трубку, ушла почти вся ночь. Это была нелегкая работа. Когда в трубке больше не оставалось места, почти вся колода была использована - лишними оказались пять карт. Он начал осторожно привинчивать ножку на место, спрессовывая начинку, пока кашица не выдавилась темным ободком вокруг гнезда. Потом он подобрал прозрачную пластиковую обертку колоды, сунул в нее оставшиеся карты и положил в нагрудный карман рубашки - со стороны колода казалась полной. После чего он заснул с чувством исполненного долга.

Часа три спустя принесли завтрак, и Калли был разбужен.

Он заставил себя встать, поковырял яичницу с ветчиной, выпил кофе. Потом потер покрасневшие глаза, отправился к умывальнику. Он умылся, почистил зубы, побрился и, придя таким образом, в более бодрое состояние, присел - на этот раз на стул. Он протянул руку к столику, ладонь его легла на просматриватель для фильмокниг и одну из кассет. Он взял просматриватель, без особого интереса вставил в него кассету. Но мысли его были сосредоточены на металлической ножке стола, которую он за ночь превратил в бомбу.

Это в самом деле была бомба. Нитроцеллюлоза, смешанная с массой, богатой органическими элементами, возгорится сама собой через несколько часов.

Калли не мог точно рассчитать время - он был не настолько хорошим химиком. С подобными смесями он не раз имел дело в годы Восстания и не сомневался: при нормальной комнатной температуре смесь достигнет точки самопроизвольного возгорания - и взрыва! - еще до обеда.

Оставалось сделать две вещи. Поместить ножку стола как можно ближе к той стороне двери, где находился замок, и найти наиболее безопасную позицию для себя.

Для этого Калли изобрел достаточно убедительный предлог. Сначала он так долго смотрел в окуляры просматривателя, что наблюдателю это наверняка до смерти надоело. Потом узник решил заняться уборкой камеры. Он обвязал полотенце вокруг талии и с помощью простыни тщательно вымыл пол, а грязную простыню положил мокнуть в раковину. Потом снял с кровати все остальное белье. Для этого пришлось отодвинуть столик, теперь он частично перекрывал дверной проем, начиненная импровизированной взрывчаткой ножка оказалась как раз вплотную к засову замка. Белье он отнес к умывальнику, где и оставил.