Точка соприкосновения (СИ) - Страница 64

Когда мы вошли, родители Эдварда замолчали. Карлайл посмотрел на меня виновато – я ответила ему взглядом «ну я же говорила вам». Эсми сложила руки на груди и нахмурила брови. Мне захотелось оказаться в другом полушарии.

Эдвард провел меня вперед и усадил в мягкое кресло – я заняла самый край, спрятав ладони между коленей. Я чувствовала себя ужасно некомфортно, была чужой и лишней здесь, но старалась не опускать голову и не поддаваться ужасному чувству унижения.

- Зачем все это? Зачем устраивать цирк и собирать зрителей? – пробормотала я, имея в виду родителей Эдварда и нервно следя за его беспокойными жестами: он морщился, сжал переносицу пальцами, шагал то туда по гостиной, то сюда. – Я же сказала, что готова сделать аборт. Проблема решена. – И гордо, проглотив вязкий ком в горле, добавила: - Больше ты обо мне не услышишь.

- Вот именно! - прошипел Эдвард со странной отчаянной интонацией, как будто пытался что-то доказать – то ли себе, то ли отцу, на которого в этот момент быстро и многозначительно взглянул. – Зрители необходимы – чтобы ты не сбежала. Я не позволю тебе снова спрятаться от меня в чертовой раковине. Не в этот раз.

Его слова оказались совсем не теми, что я ожидала, и смутили гораздо сильнее, чем его вероятные крики и мой страх оказаться отвергнутой и растоптанной. Я ничего не понимала, только сильнее напрягла пальцы и плечи, выглядя, вероятно, жалко, хотя и старалась не подать виду, насколько мне больно.

- В чем дело, Эдвард? Я не собираюсь обязывать тебя, не собираюсь ни в чем обвинять. Мне ничего от тебя не нужно – ни понимания, ни денег, ни чувств. Что я сделала не так?

- Почему ты ничего не сказала мне, почему сразу пошла к Карлайлу? – присел он передо мной на корточки, заглядывая снизу вверх. В его глазах застыла боль, причин которой я не понимала. Будучи убежденной, что увижу там только злость, я была сбита с толку этим необъяснимым страданием. – Ты понимаешь, насколько это подло?

- Эдвард! – одернул отец сына строгим голосом, в то время как вся кровь в очередной раз схлынула с моего лица от нелицеприятной оценки.

- Прости, - пробормотал парень, тряхнув головой. Он начал еще раз, сжав мои запястья теплыми пальцами. Его сердитый взгляд смягчился лишь наполовину: - Почему ты все и всегда хочешь решать сама? Встречаться нам или нет, говорить или не говорить родителям и друзьям. Я уступал до поры до времени, но Белла – всему есть предел. Ты не должна была идти к Карлайлу за моей спиной, мы должны были обсудить сначала ситуацию вместе.

- Что бы это изменило? – печально шепнула я, совершенно не понимая, чего он от меня хочет. Он думал, я приду, как побитая собачонка, жалуясь на проблему, и позволю ему вытирать об меня ноги, чтобы потом еще более униженной, чем сейчас, отправиться делать аборт? Нет-нет, я пыталась избежать такого расклада любым способом и не жалела об этом. Я не понимала лишь одного: к чему сейчас это представление. Итог предсказуем, и нет смысла растягивать унижение.

- Ты так уверена, что я бы послал тебя к Карлайлу?! – брови парня взлетели от изумления.

- А что, ты захотел бы ребенка?! – от потрясения опешив, открыла рот я.

Несколько минут мы смотрели друг на друга изучающе. Затянувшееся молчание нарушили родители Эдварда, тихонько заговорив.

- Девочка права: незачем было так все усложнять, Карлайл, - пробормотала Эсми недовольно. – Ты что, не мог просто пойти ей навстречу?

- Я врач, Эсми, - напомнил он. – А ты, будучи женщиной, тем более бездетной, могла бы меня понять.

- Они еще сами дети, - возражала Эсми, - взгляни на них. О чем Эдвард только думал, связываясь с этой девочкой? Чем ему не угодила Лорен?

- А я рад, что он избавился от этой самовлюбленной девицы. Нельзя построить отношения на жалости, в основе должна быть любовь.

- Какая уж тут любовь, - проворчала женщина. – Эта Белла ничем не лучше остальных: я почти уверена, что она положила глаз не на парня, а на его денежный счет, и беременность – это обычная женская уловка, чтобы заполучить сынка богатенького отца.

- Что ты несешь?! – не выдержал Эдвард, бросив на Эсми такой яростный взгляд, что даже я вздрогнула.

- Неужели ты не понимаешь, сынок, что она использует тебя? – ничуть не смутилась Эсми, явно сев на давно облюбованного конька, что только сильнее меня убедило: мне тут не место.

- Ты тоже использовала Карлайла, чтобы выйти замуж за его сбережения? – старый конфликт между мачехой и приемным сыном вспыхнул с новой силой, и Эсми ахнула от обвинения Эдварда, картинно прижав руку к груди. – И ты мне не мать!

- Эдвард, - вторично осадил сына Карлайл.

- Никто не звал тебя на наш семейный совет, - почти прорычал разозлившийся Эдвард, ясно давая понять, что частью семьи Эсми не считает. – И мне лучше знать, чего хочет или не хочет Белла.

По необъяснимой причине такая свирепая атака на приемную мать подарила мне странное чувство защищенности, которого я совершенно от себя не ожидала. Я с удивлением смотрела на Эдварда, все еще державшего мои руки, и на краткий миг вдруг ощутила себя за каменной стеной… любимой девушкой, почти как давным-давно мечтала, но не смела даже представлять этого с ненадежным Эдвардом. Жаль, что реальность быстро вернула меня на землю: такое просто не могло оказаться правдой.

- Будет лучше, если вы поговорите наедине, сынок, - вступился Карлайл, поняв, что просто конфликт погасить не получится. Он встал, потянув за собой Эсми, не очень охотно послушавшуюся мужа.

Я с ужасом переводила взгляд с одного Каллена на другого, не понимая, что вообще здесь происходит. Похоже, что Карлайл вовсе не желал выставить меня на семейный суд – выходило, инициатором подобного «открытого» разговора был именно Эдвард. Что он сказал? «Зрители нужны, чтобы я не сбежала в очередной раз»?

- Ты останься, а она пусть уходит, - процедил парень сквозь зубы, не позволив мне незаметно вытащить руки из его довольно настойчивой хватки.

- Пожалуйста, Эдвард, – просила я, беря всю ответственность на себя, - просто скажи Карлайлу, что не против аборта, и мы забудем это недоразумение как страшный сон! Не нужно ни с кем из-за меня ссориться!

- Заткнись, Белла, - полоснул меня Эдвард словами как плетьми. – Ты можешь хотя бы один раз помолчать?!

Я сделала, что он велел: закрыла рот от этой грубости, оказавшись в шоке.

- Мы уйдем, вам нужно поговорить без посторонних глаз, - настаивал Карлайл, за плечи уводя расстроенную Эсми из помещения. – Мы будем рядом, Белла, - сказал он для меня. – Я обещаю помочь, какое бы решение ты ни приняла. И это касается любой помощи, - подчеркнул он, - даже если речь пойдет про денежный счет.

Эсми привычно попыталась возразить, но они вышли, и я не слышала продолжения их беседы. Мы с Эдвардом остались одни, пронзительно смотрящие друг на друга.

- Прости меня, - прошептал тут же он, испуг в его глазах был поразительно натуральным, словно он думал, будто я ненавижу его или начну сейчас кричать и ругать. Забавно, что я думала о нем то же самое…

- За что? – растерянно пробормотала я, испытывая неловкость, которую невозможно преодолеть, пока я нахожусь здесь, в этом доме, в этом кресле, с Эдвардом, стоявшим на коленях передо мной, и его родителями за дверью.

- За то, что притащил тебя сюда насильно и заставил выслушивать глупости Эсми, за то, что никогда не говорил о своих чувствах… - Он поперхнулся и зажмурил на секунду глаза, сжав мои безвольные руки. - Карлайл рассказал мне, что ты думаешь о нас: будто я тебя не люблю. Он очень ругался, что я заставил тебя верить, будто мне нужен один только секс, - парень покачал головой, а я смотрела на него, вытаращив глаза в еще большем ужасе и непонимании, чем до этого. – Но Белла, я и не подозревал, что тебе нужны эти мелодраматические признания! Помнишь тот наш разговор возле твоего дома: я пытался предложить тебе свидание. Ты сказала, что тебе это не нужно. И, что бы я ни сделал, это не изменит твоего отношения ко мне. И что ты… ты использовала меня, как мужчины используют женщин, ради секса, и за этим не стоит ничего большего.