Титан империи 5 (СИ) - Страница 6

Марии надоело ждать, когда эта тяжеленная образина уберется с ее пути, и она полезла на цистерну. Мы забрались следом и скоро были на той стороне.

— Я вот всегда мечтал стать лекарем, — пробурчал Иван, отряхивая штаны, — но, увы, проваландавшись полгода по занятиям, понял, что так же бездарен в этом, как инквизитор натаскан в чувстве такта.

— Ты наговариваешь на себя, Вань, — ухмыльнулась Виктория.

— Ни фига! Ты послушай, что про меня преподы говорят.

— А тебе не похер, что они говорят? Делай свое дело, а за тебя скажут не преподы, а твои дела. Я вот считаю, что ты хороший лекарь. Просто часто торопишься.

— Угу-угу…

— Кстати, а мы случаем не делаем крюк? — спросил я, осматриваясь по сторонам.

Вроде пять минут назад мы шли в другом направлении, а теперь вообще двигаемся чуть ли не обратно. До этого звезда мелькала у нас за спиной, а теперь я могу ее увидеть слегка повернув голову вправо.

— В другой, но столовка опять переехала, — вздохнул Иван и посмотрел на часы. Полагаю она сейчас подъезжает к станции 7Б.

— Нихера. У 7Б она была десять минут назад, — отозвалась Виктория. — Сейчас она на 26А, но лучше нам перехватить ее у Г19.

— В смысле? — удивленно захлопал я глазами.

— В прямом. Столовка — это поезд, который начинает курсировать вокруг комплекса ровно в семь часов. После того, как на прежнее здание столовой постоянно совершали налеты нексы-потеряшки, привлеченные запахом жрачки, а также из-за проблем с логистикой, волевым решением руководства ее сделали мобильной.

— Вот и бегай теперь за ней… — пробурчал Иван, и у него в животе, перекрывая грохот стали и звуки железнодорожных гудков, громко заурчало.

— Блин, Ваня! — воскликнула Виктория. — Сдерживай свои позывы и хватит уже ныть. Сейчас наша боевая задача — поймать столовку! Не отставай, новичок.

— Вот она! — крикнула Мария, и я увидел ярко-раскрашенный поезд, на котором было наскоро намалевано «Столовая №11».

Одна беда — топать еще порядочно, а состав явно не собирался сворачивать с рельсов нам навстречу. И поэтому мы побежали на перехват, а вскоре уселись на очередную попутную дрезину. По параллельному пути мчалась еще одна, а на крыше примостилось еще пятеро студентов с крайне голодным видом. Нас они поприветствовали свистом, а потом их транспорт исчез в депо.

— Не повезло, — хихикнула Виктория. — Придется бедолагам шлепать пешком.

— Главное нам не проспать развилку, — вздохнул Иван.

— А ты гляди в оба, Иван Ильич, и поменьше думай о еде! — хихикнула Виктория.

Пока мы ждали этой самой «развилки», ребята продолжили разъяснять мне как выжить в ГАРМе.

Как уже стало понятно, расстояния — основная головная боль для каждого курсанта, даже если он аристо и может себе позволить арендовать собственную дрезину для своей команды. Поскольку ГАРМ не просто академия, а еще и военный объект, намертво связанный с производством, и тут критически не хватает ни рабочих, ни солдат, ни ликвидаторов — а Нексус, как известно, не ждет — то преподаватели постоянно разъезжают по Московской области, а то и вылезают за ее пределы. Там они ликвидируют то один Прорыв, то другой, охотятся на особо опасных монстров, вроде той же Химеры, а иногда и просто уходят в загул.

С таким образом жизни, до курсантов им 90% своего времени никакого дела нет.

— Курсанты и преподы, кроме самых старых, вообще живут в разных мирах, — пожала плечами Виктория. — Если, конечно, ты как-нибудь не намекнешь о своем статусе, но я бы не советовала. У разных преподов к статусности свое отношение. Кому-то плевать и он решит познакомиться с отпрыском богатого рода поближе, а вот кто-то сильно правильный и еще решит устроить выволочку.

— А если дело дойдет до ректора, — заметил Иван, — пиши пропало, он с этим очень строгий. Мне-то на статус, понятно, до фонаря, у меня его и нет. А вот ва… в смысле тебе, Женя, стоит задуматься.

— Угу, мимо, — хмыкнул я, совсем не собираясь стелиться перед преподами и козырять кольцами из-под полы.

— Прыгаем! — крикнула Мария, когда мы подъехали к путепроводу. Мы спрыгнули к поручням, а внизу как раз мчался очередной состав и двигался он в сторону нужной нам линии.

Не теряя времени, остальные уверенно сиганули на цепочку вагонов. Я же, ругаясь на чем свет стоит, отправился следом и по счастью смог зацепиться за последний полувагон.

— А ты хорош, новичок! — кивнула мне Виктория и помогла забраться к ним. — Когда мы были на первом курсе, половина из нас привыкла так прыгать только через месяц. Да, Ваня?

— У самой же поджилки тряслись в первый раз.

— Мог бы и промолчать, как джентльмен!

Так вот. Из слов Виктории выходило, что с лекциями и занятиями тут как-то не задалось. С одной стороны тебя бросают c одного занятия до другие, между которыми километры железных дорог и корпусов, а с другой там тебя зачастую совсем не ждут чересчур вольные преподы, которые имеют неприятное свойство погибать во время Прорывов.

Посему курсанты находятся в состоянии перманентного самообучения и бесконечных пересдач у новых и новых преподов, которых им назначают в самый последний момент. А новоявленные преподаватели нередко вообще не в курсе, что им выпало «счастье» принимать экзамен у очередной оравы опаленных огнем Нексуса студиозусов. А половина последних вдобавок принадлежит к благородным родам, которые, если им что-то не понравится, решат мстить.

— Мстить?

— А ты думал? У вас, аристо, дуэли — это любой выход из положения, — хохотнул Иван.

— За других не говори, — буркнула Виктория и ткнула его в бок. — Вроде я тебя ни разу на дуэль не вызывала, хотя поводов было дохрена.

— Это каких же?

— Знаешь, что вчера был за день?

— Ну… Воскресенье?

— Мой день рождения, балда! И ты про него забыл со своими гарпиями!

— Ой, прости!

— Поздно оправдываться, — сказала Виктория, выхватила перчатку и начала шлепать Ивана по щекам. — Вызываю тебя завтра перед подъемом. Оружие выберем на месте!

А затем она зловеще захихикала, а потом объяснила, что хоть за настоящие дуэли между курсантами и преподавателями в ГАРМе и для первого, и для второго гарантирована постановка на лыжи и «волчий билет» — особо борзых парней и девчонок это не останавливает.

— 18% смертности — это каждый пятый гроб, — вздохнула Виктория. — Зазубрин взялся за это дело всерьез, но особых результатов не достиг, и неудивительно. Чем выше родовитость, тем больше норова у курсанта, и тем чаще он вызывает кого-то по всякой ерунде. Вон наша мадама, — ткнула она Марию. — На прошлой неделе уже успела с кем-то поцапаться…

— Ты-то откуда знаешь?

— Еще бы я не знала. Это хорошо, что одна я знаю, как вы ночью с Анной плясали под луной, и хорошо, что никто не пострадал!

— Ой, да какое твое дело!

— Мое дело все, что касается дисциплины, дуреха! А если бы о дуэли узнал Зазубрин… Из-за чего хоть дрались-то? Уж не из-за мальчика ли?

— Нет, — бросила Мария и замолчала.

Наконец, мы спрыгнули на землю и со всех ног помчались к поезду, который ненадолго затормозил у станции под номером Г19. Вокруг уже толпился народ и пытался всеми правдами и неправдами пролезть внутрь. Несколько самых ушлых уже облюбовали окна.

— Халявщики! — зашипела Виктория. — Половина даже не курсанты!

— А кто?

— Местный персонал, стрельцы, рабочие и еще какая-то пришлая сволочь. Думают, что раз официально ужин завершен, им нальют остатки нахаляву. Хрен там!

Тут поезд загудел, дверь резко захлопнулись, отсекая всех, кто не успел влезть в вагон, а в следующую секунду состав тронулся.

Ребята застонали и со всех ног сорвались в погоню.

— Стойте, мы курсанты! Подождите! — закричала Виктория, припустив вдоль перрона. Из окна разгоняющегося состава высунулось бородатое лицо в колпаке.

— А, Виктория Леонидовна! — приветливо отозвался служащий столовки. — А мы думаем, где вас нексы носят?

Тут же на ходу раскрылись двери, и мы заскочили внутрь. Едва оказавшись в тамбуре, я сразу почувствовал приятный запах еды и забыл обо всем на свете.