Тирамису для одинокого детектива (СИ) - Страница 15
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111.Звонить в дверь пришлось долго. Марго не открывала и Воропаев, забеспокоившись, уже достал телефон, чтобы ей позвонить, но в этот момент неожиданно замок щёлкнул, и хозяйка дома появилась на пороге с сонным лицом, растрёпанными волосами и в тонкой ночной сорочке.
Заметив на пороге квартиры двух мужчин, большого и маленького с огромными картонными пакетами в руках, она взвизгнула и умчалась в гостиную.
– Воропаев, ну ты, как всегда, в своём репертуаре! – раздался её возмущённый голос из комнаты. – Ну что, нельзя было позвонить? Алёшенька, привет!
– Доброе утро, тётя Рита! – Лёшка с опаской переступил порог квартиры. – Можно?
– Можно, входи, – она набросила на плечи халат и, запахнув его, завязала пояс на талии.
– А мне тоже можно входить? – спросил Воропаев с улыбкой из-за двери.
– А тебя следовало бы не впускать, – Рита снова появилась в прихожей и с улыбкой посмотрела на него. – Но так уж и быть заходи, тем более, когда из ваших сумок доносится такой нереальный аромат, я не могу поступить иначе.
Воропаев с улыбкой переступил порог квартиры и, остановившись в прихожей, поставил сумки на пол.
– А Саша где? – спросил Лёшка и посмотрел на Риту.
– Он в моей спальне, – она показала рукой на дверь. – Иди, поздоровайся с ним.
– А я не разбужу его?
– Он не спит. Уже двадцать минут просит меня о завтраке. Пытаюсь постепенно отлучать его от груди и ввожу смеси, но он упорно требует только грудного молока. Маленький обжорка!
– Мой сын знает, что для него лучше, – Воропаев улыбнулся и, заметив, что Лёшка скрылся за дверью спальни, взял Риту за руку и, притянув её к себе, накрыл её губы своими.
Она слегка отстранилась от него.
– Сашка, ну ты как маленький! Лёшка ведь уже всё понимает.
– Тем лучше. Значит, он нас не осудит. К тому же, ты знаешь, вчера у него появилась подружка.
– Что ты говоришь? Вот это новости.
– Он спас её от хулигана во дворе, и девушка тут же сама его пригласила на прогулку вечером. С трудом разогнал их по домам вчера после десяти.
– В его возрасте это нормально. У Эльдара Стас привёл девушку в дом, когда ему было одиннадцать. Стешка до сих пор вспоминает об этом с улыбкой. Но их детское увлечение закончилось быстро. Зато теперь он ни на шаг не отходит от Надюшки Полонской.
– Чего, чего? – Воропаев улыбнулся. – Она же крошка совсем.
– Воропаев, ну у тебя и мысли. Он просто опекает её, заботится, словно о своей сестре, водит на прогулки, и когда она с родителями приезжает к ним в гости, то позволяет ей ковыряться в его хоккейной амуниции и перекладывать вещи и книги в комнате.
– Ох, неспроста он ей всё это позволяет…
– Да, брось ты, они ведь дети. Я очень рада, что не только мы сами, но и наши дети теперь дружат. Я думаю нам нужно непременно и Лёшку познакомить со всеми. Ему нужны настоящие друзья.
– Ты права. Вот я думаю, что сегодня мы это как раз и сделаем.
– В смысле, сегодня?
– Мы хотели тебе предложить взять Саньку и поехать на озеро Хепоярви. Я знаю, что там сегодня у Томашевских будут в гостях и Полонские. Вот и познакомили бы всех детей, да и сами собрались, наконец, все вместе.
– Слушай, а это неплохая идея. Я пойду, позвоню девчонкам.
– Не надо. Я уже позвонил мальчишкам… – Воропаев улыбнулся, и снова заскользив пальцами по её спине, крепко прижал её к своей груди.
– Ладно, я тогда в душ, покормлю Саньку, позавтракаем сами и поедем в Токсово.
– Хорошо, – Воропаев разомкнул пальцы и отпустил её.
Когда она скрылась за дверью ванной комнаты, он направился в спальню. Распахнув дверь, улыбнулся, заметив две мальчишеские фигурки большую и маленькую, лежащие на животе в кровати и с интересом рассматривающие большую книгу сказок с цветными картинками.
– Папа, он уже всё понимает. Я ему называю животных самых простых, а он показывает мне их пальчиком в книжке, – Лёшка обернулся и с улыбкой посмотрел на отца.
– Сынок, мама занимается с ним, поэтому он и знает всё, – Воропаев опустился рядом с сыновьями на постель и протянул руки к малышу. – Сыночек, иди к папе…
Малыш улыбнулся белоснежными передними зубками и, протянув к нему ладошки, моментально был подхвачен сильными руками отца.
Воропаев поцеловал его в обе щёчки и, подняв несколько раз высоко в воздухе, сам невольно рассмеялся, расслышав бурные возгласы малыша, наполненные восторгом и необыкновенной радостью.
– Похоже, ему это нравится? – Лёшка нежно провёл пальцами по волосам Сашеньки.
Малыш моментально ухватил его руку крохотными пальчиками и, открыв ротик, осторожно прихватил его кожу зубками.
– Он кушать хочет? – Алексей вопросительно посмотрел на отца.
– Не знаю. Рита! – громко позвал Воропаев.
Марго моментально появилась на пороге, вытирая полотенцем мокрые волосы.
– Что случилось?
– Он пытается кусать руку Лёшки. Он голодный?
– И голодный тоже, я ведь только встала. А вообще у нас, наконец, окончательно прорезался верхний правый резец, но он по привычке всё тянет в рот, как в момент прорезывания зубов, поэтому никак не могу отучить его от этой пагубной привычки, – она присела на кровати и взяла сына на руки.
– Лёш, пойдём на кухню. Рите нужно покормить Сашу, – Воропаев обнял сына за плечи и направился на выход из спальни.
Когда они выложили все продукты из пакетов и накрыли стол к завтраку, он вернулся в комнату, чтобы позвать Марго.
Приоткрыв дверь, Воропаев невольно замер на пороге, заметив, как она кормит сына грудью. С момента его рождения он отсутствовал, и теперь впервые наблюдал перед собой эту волшебную и необыкновенно трогательную картину.
В такие минуты, женщина ему казалась богиней. Помнил свои ощущения, когда его старший сын был маленьким. Он мог сидеть на одном месте, не шевелясь и затаив дыхание, смотреть бесконечно на это таинство единения матери и её ребёнка. Вот только Елена кормила сына грудью недолго и предпочитала это делать вне поля его зрения.
Александр тихо пересёк комнату и опустился рядом с Марго на кровати.
Она повернула голову и, посмотрев на него, слегка смущённо улыбнулась.
Маленький обжорка усиленно работал губками и, прикрыв глаза, с наслаждением поглощал свою любимую трапезу. И лишь периодически останавливался, и словно замирал, когда рука Риты нежно поглаживала его по лицу.
Воропаев склонился и коснулся губами её обнажённого плеча.
– Ты такая красивая сейчас. Так всегда мечтал увидеть тебя за кормлением ребёнка.
Она улыбнулась.
– Да, ты пропустил многие сладкие моменты нашей с ним жизни.
– Ты права, и я так жалею об этом, – он осторожно провёл пальцами по личику сына и, подняв руку, нежно коснулся лица Риты.
Когда она уложила сына в кроватку, он подошёл к ней ближе и, скользнув руками по её талии, крепко обнял и прижал её к своей груди.
Рита погладила его пальцы своими руками и прикрыла глаза от удовольствия.
– Стоять бы так вечно. Смотреть на него, прижавшись к твоей груди и слышать биение твоего сердца. Знаешь, я провела так много дней и ночей одна, что теперь мне есть с чем сравнивать.
– Мне тоже… – Воропаев уткнулся лицом в её затылок. – Пойдём завтракать. У нас всё готово.
Она молча кивнула, и ещё раз взглянув на сына, взяла Александра за руку, и они вдвоём направились на кухню.
За завтраком Лёшка, не переставая рассказывал ей о своей первой тренировке в клубе, о знакомстве с Миленой и о занятиях девушки в секции художественной гимнастики.
Марго смотрела на него с улыбкой и, поглощая с аппетитом вкусный завтрак, ощущала некоторую целостность своей совсем ещё недавно одинокой жизни. Любимый мужчина рядом, сын и мальчишка, сидевший напротив неё, который уже не казался ей чужим, как это было ещё совсем недавно.
Она с первых минут их знакомства почувствовала в нём родственную душу и некоторую привязанность, которую к нему испытывала, словно к своему сыну. Нежность, жалость и одновременно гордость, когда он сейчас ей рассказывал о своих первых успехах.