Тихая гавань (СИ) - Страница 2

- А в чем ваш интерес? – поинтересовался Рауль и внимательно посмотрел на собеседника. Тот хитро улыбнулся.

- Я заинтересован, чтобы в моей газете работали известные и профессиональные кадры. Ваша поездка даст Вам дополнительный опыт – и покажет Вас перед лицом мировых людей. Помните, Рауль – мы люди публичные.

- Да, сэр. Когда должна быть эта конференция?

- Через день, в пятницу, в здании Дворца Стирлинга. Завтра в Женавилль отправляется дирижабль – постарайтесь не опаздывать.

- Благодарю сэр.

- Вы свободны.

Рауль вышел из кабинета и вернулся за своими вещами. Накинув сумку на плечо и одев шляпу, он неторопливой походкой направился к выходу, где его ждал верный железный конь – пароцикл «Буревестник». Хоть он периодически и подводил своего хозяина раньше – журналист все равно был очень благодарен создателю этого чуда.

Поездка домой была не самой приятной – шел небольшой дождь, щедро поливая пароцикл и его всадника. Капли падали на горячий кожух котла и с шипением испарялись, колеса выбрасывали в стороны брызги дорожной грязи, а прохожие поспешно освобождали дорогу. Не было дела только экипажам паровых омнибусов – по закону, они имели право первого проезда, дабы не терять время в пути. Этим коптящим небо и гремящим махинам нужно было останавливаться лишь в трех случаях – на остановках, на перекрестках и уступая дорогу транспорту правительства. Впрочем, последний был настолько редок в городе, из-за предпочтений министрами воздушного транспорта и верхних уровней дорог, что в расчет их можно было и не брать.

Дорога к дому проходила через заводской район. Здесь стояли двух-трехэтажные дома рабочих, опутанные высоко идущими железнодорожными эстакадами, окруженные громадами фабрик и цехов. Дом Рауля был дальше, на самой окраине, на небольшой тупиковой улочке. Здесь воздух был немного чище, но все же был несравним с деревенским. Впрочем, Маршанд все равно собирался отсюда уехать – настолько его угнетала здешняя мрачная индустриальная атмосфера. Вскоре он уже устало заходил в свое жилище, которое было для него главным убежищем от не всегда дружелюбного мира.

На следующий день Ноэль решительно направилась к зданию городского телеграфа, где на втором этаже располагалось издательство газеты Миготта. После многочисленных вопросов к сотрудникам, ей наконец удалось найти редактора, отправившего в печать тот самый номер. Ноэль интересовала любая информация, которая могла помочь узнать о том человеке – том самом, что был безумно влюблен в нее много лет назад. Теперь это казалось ей самым важным.

- Мадам, автор статьи не знает про этого человека. Он всего лишь ознакомился с газетами Рапиндо и перенес сенсацию на наши полосы. Да, это не самый достойный труд, но иначе как бы об этом узнали в Миготте?

- Конечно, я понимаю, сэр, – ответила Ноэль. - Но все же – могу ли я хотя бы узнать – кто тот человек, что встречал Самюэля, и где его найти?

- Какого Самюэля? Ах да… Логично, что тот самый журналист сейчас в Рапиндо, как и всегда. Если вы уж так настаиваете, я могу послать сообщение по телеграфу. Оттуда скажут, где его сейчас искать.

- Я вам буду очень благодарна.

Редактор вышел из кабинета и направился к телеграфу. Женщина неотступно следовала за ним. Возле аппарата тот дал указание служащему и продиктовал текст сообщения. Вскоре оно уже помчалось по проводам через воды океана к далеким землям.

- Прошу вас подождать, – он обратился к Ноэль. – Ответное сообщение придет в лучшем случае через полчаса. А пока я могу предложить вам чай.

- Благодарю.

Время тянулось несказанно медленно. Устав нервничать, мадам Линсингтон отрешенно стала смотреть в окно, не замечая монолога редактора о суетной жизни газеты. В голове всплыли картинки – из того времени, когда ей едва исполнилось двадцать – небольшой уютный домик в тихом квартале, соседи - музыканты, жутко раздражающие пожилую пару из дома напротив, любимые мамины цветы и тот застенчивый парень, который украдкой пытался их сорвать. Самюэль…

- Мадам? Все в порядке?

Вздрогнув, Ноэль подняла взгляд на стоящего рядом редактора. В руках он держал лист бумаги.

- Да, все хорошо, сэр…

- Пришло сообщение из Рапиндо. Журналиста, который написал статью зовут Рауль Маршанд. Сегодня он еще там, но завтра будет в Женавилле, на конференции. Это довольно далеко отсюда… С нашей газеты тоже едут люди, так что если Вам угодно – вы можете отправиться с ними.

- Правда? О, я безумно рада! Я вам очень обязана…

- Не стоит, мадам Линсингтон. Завтра в Женавилль отправляется поезд, в десять часов утра. С вами отправится господин Муэлье, у которого будут билеты, в том числе и для вас. А вот и он, - редактор повернулся к двери, куда осторожно зашел молодой человек небольшого роста. – Муэлье, с вами отправится мадам Линсингтон. Я вас попрошу, чтобы она попала на конференцию и встретилась с господином Маршандом. Это очень важно.

- Маршандом? Тем самым, который…

- Верно. Заодно посмотрите, что он за птица. Что ж, на этом все, желаю Вам удачной дороги!

- Благодарю Вас. – с теплом в голосе сказала Ноэль и вышла из кабинета. В ее глазах засияли искры жизни.

Глава 2. Образ из прошлого

Тяжелый паровой омнибус с грохотом остановился возле воздушного порта Рапиндо. Из салона вышло человек десять, все с увесистым багажом и неизменным ворчанием. Последним вышел высокий и худощавый Рауль, придерживая висящую на плече кожаную сумку. Настроение у него было приподнятое, и теперь он насвистывал шуточную песенку воздушных пиратов.

Здание воздушного порта всегда было гордостью города- владельца. В отличие от величественных и мощных зданий железнодорожных вокзалов, они были легки на глаз и сверкали металлом и полированным деревом. Воздушный порт в Рапиндо был длинным и узким зданием в виде дуги, если смотреть сверху, и профилем как у высокого железнодорожного рельса. На нижних этажах были билетные кассы, залы ожидания и хранилища багажа, на верхнем – широкая пристань для стремительных дирижаблей. Чуть поодаль от здания порта стояли громады эллингов, где хранились и ремонтировались воздушные суда, склады угля и спирта, масла и механизмов. Бригады в сотни человек обслуживали это масштабное сооружение, и даже повсеместные паровые двигатели, хоть и бросали мощно в небо клубы дыма, все же не могли заменить их полностью. К примеру, когда дирижабль выводили из эллинга – три паровых машины тянули его лебедками вперед, а еще тридцать человек направляли его в стороны. Для стороннего наблюдателя это было захватывающее зрелище.

Вот и сейчас к небесной пристани пришвартовался дирижабль – лайнер рейсом в Женавилль, и три десятка пассажиров начали садиться на борт. Ловкие лакеи забирали у них тяжелую поклажу и быстро относили в багажное отделение. Капитан вместе со своим помощником наблюдал за погрузкой из рубки, слегка щурясь от блеска заходящего солнца.

Рауль предъявил билет и зашел по легкому трапу в салон. Внутри было уютно и светло – легкие, обтянутые тканью кресла стояли в два ряда по двое. Место журналиста оказалось возле иллюминатора, так что можно было наблюдать за полетом.

- Я тебе говорила, что боюсь полетов! – вглубь салона проходила изящно одетая леди, в узком наряде и с пышной шляпкой на голове. Вслед за ней шел одетый в темный костюм мужчина с короткой бородкой. – Мне стоит только взглянуть туда – и уже голова кружится!

- Успокойся, милая, я сяду у окошка. А ты садись ближе к проходу.

- Но я ведь все равно буду смотреть! – не унималась она. – Мне ведь будет дурно!

- Тоже самое ты ведь говорила, когда мы ехали на поезде. Все будет хорошо.

- Никогда ты меня не поддержишь! – с обидой в голосе сказала девушка и отвернулась. – А вы что на меня смотрите? – раздраженно сказала она, обращаясь на этот раз сидящему с той стороны Раулю.

Журналист улыбнулся и отвернулся к окну. Спустя несколько минут рабочие отвязали швартовы, дирижабль загудел и медленно отошел от темного причала.