Тибетская Книга Мертвых - Страница 16

Однако по причине такой силы Мантр они тщательно охраняются не только теми, кого они могут поработить, но и особыми духовными существами, называемыми Стражами Тайн. Кандидат в посвящение или принятие в это Сообщество Духовных Учителей или Стражей Тайн очень хорошо проверяется, прежде чем будет он посвящен, и вручат ему Сокровища тайного знания.

Вначале ученику, после тщательной его проверки, передается мантра, которая сообщает ему власть над Богиней Кундалини. И когда он произносит это заклятье, Богиня просыпается и появляется перед ним в ожидании приказаний.

Вот когда становится особо необходим Гуру (Учитель: потому что пробужденная к жизни Богиня способна не только спасти и наградить, но и разрушить, убить, в зависимости от того, как использована Мантра (заклятье).

Когда Мантра поется и воздух сотрясается внутри нас, начинает вибрировать сообразно наша жизненная сила (прана). Богиня Кундалини и откликается именно на эту тонкую внутреннюю вибрацию, соответствующую тональности и звуку божественной музыки. Она сходит, приподнявшись вначале со своего трона, в корневом психическом центре и начинает двигаться вверх по чакрам (психическим центрам), проходя их один за другим. Пока ее музыка (ибо она и эта музыка, вибрация — нераздельны, одно) не наполняет самый верхний чакрам — тысячелепестковый лотос (теменная часть головы). Когда вибрация доходит туда, ее улавливает Верховный Учитель, слышит звук пробужденной и полностью восставшей Богини.

И вот что тут удивительно любопытно с точки зрения нашей современной яви: если мантра пропета, произнесена неверно — ничего не произойдет. И если она напечатана, и увидят ее глаза непосвященного — она покажется совсем лишенной всякого значения и смысла. Чтобы произнести мантру как следует (заклятье), надо привести себя в определенное Состояние (психическое и физическое). Вот почему и колдуны, и маги всегда постятся и очищаются всякими способами, прежде чем приступить к ворожбе или призыванию Духов.

Это положение страшно напоминает управляемые голосом или сигналами машины. Если голос охрип или не так произнесена команда — компьютер не откликнется. Если уровень шумов так возрос, что сигнал, управляющий, исказился сверх меры — летательный аппарат не сумеет совершить посадку на Луне или Марсе. Неужели и впрямь существует некая гигантская Информационная Машина жизни (информационная — означает нематериальная, а значит не наблюдаемая кроме как нами самими, если мы сумеем попасть в определенное состояние сознания и восприятия), с которой мы способны, обращаясь должным образом и в определенном состоянии отклика нашего сознания, — установить связь и привести в движение неведомые нам сейчас по-настоящему психические, духовные силы, во благо и во вред. Чтобы вылечить, к примеру, человека или его уничтожить и тому подобное. Вот вам и «сглаз», и «порча», их, так сказать, управленческие механизмы.

Прежде чем начать психологическое толкование, мне хочется сказать несколько слов о самом тексте. Тибетская Книга Мертвых, или Бардо Тодол, является книгой наставлений для мертвого или умирающего.

Как и у Египетской Книги Мертвых, ее предназначение — служить путеводителем для помершего во время его пребывания в состоянии Бардо, описанного символически как промежуточное состояние в сорок девять дней между смертью и новым рождением.

Сам текст распадается на три части.

Первая часть, называемая Чикаи Бардо, описывает происходящее в психике во время умирания.

Вторая часть, Хониид Бардо, рассматривает сну подобное состояние, которое следует сразу же за наступлением смерти, состоящее из «кармических иллюзий».

Третья часть, Сидпа Бардо, начинается с возникновением инстинкта нового рождения и продолжается в виде событий, предшествующих новому рождению.

Показательно, что самое сильное Проникновение и Озарение, а отсюда и самая большая возможность высвобождения, нам пожалованы во время действительного умирания. Вскоре после того начинается «иллюзорность», которая, в конечном счете, ведет нас к перевоплощению (реинкарнации); огни озарения становятся все слабее и разнообразней, а видения все более устрашающими. Этот спуск показывает отчуждение сознания от освобождающего света по мере того, как оно приближается к очередному физическому рождению. Цель наставления — обратить внимание помершего, в каждой очередной ступени обольщения и запутанной чертовщины, на всегда присутствующую возможность освобождения и объяснить ему природу видений. Текст Бардо Тодол читает Лама возле тела помершего.

Я думаю, что лучше всего я смогу оплатить свой долг признательности двум переводчикам Бардо Тодол — Ламе Кази Дауа-Замдап и доктору Эванс-Венцу, попробовав при помощи психологического комментария сделать удивительный мир идей и проблем, содержащийся в этом трактате, немного более удобоваримым для западных мозгов. Я уверен, что все, кто прочитает эту книгу с открытой душой и кто позволит непредвзятому впечатлению взять свое, пожнет богатый урожай.

Бардо Тодол, очень подходяще названное Др. В. И. Эванс-Венцем «Тибетская Книга Мертвых», вызвала значительное движение в англоязычных странах во время своего первого появления в 1927 году. Книга принадлежит к числу таких писаний, которые не только представляют интерес для знатоков Буддизма Махаяны, но которые из-за своей человечности и более того — глубинного проникновения в секреты человеческой души, притягательны и для мирянина, который ищет путей, расширить свои знания о жизни.

Многие годы с ее первой публикации, Бардо Тодол была моим постоянным спутником, и ей я обязан не только плодотворными идеями и открытиями, но также и многими самыми основными своими откровениями.

В отличие от Египетской Книги Мертвых, которая всегда побуждает нас к тому, чтобы сказать либо очень много, либо слишком мало, Бардо Тодол предлагает членораздельную философию, обращенную к человеческим существам, а не к богам или примитивным дикарям. Эта философия содержит в себе воплощение Буддийской психологии и в таком виде, надо признаться, остается непревзойденной в своем превосходстве. Не только «гневные», но и «миротворные» божества понимаются лишь как сансарические (вызванные иллюзиями, заблуждениями цепи рождений) отображения (проекции) человеческой психики, — идея, которая кажется самоочевидной просвещенному европейцу, потому что напоминает ему о его собственных банальных упрощениях.

Однако, хоть европеец и сумеет легко отделаться от этих божеств, сделав их отображениями, ему никак не удастся в то же время утвердить отдельную их реальность. Бардо Тодол может это сделать, потому что в некоторых своих главных метафизических посылках эта книга ставит просвещенного и непросвещенного европейца в очень неловкое положение. Таково всегда присущее Бардо Тодол, хотя и не высказанное прямо, допущение того, что все метафизические истины по природе своей противоречивы, а также идея качественного различия уровней сознания и связанных с ними метафизических реальностей. Основа этой книги не скудное европейское «или-или», а великолепное утверждающее «оба-и».

Это явление может показаться спорным западному философу, поскольку Запад любит ясность и недвусмысленность. Последовательно один философ прилепляется к утверждению: «Бог Есть!» В то время как другой с тем же рвением к противоположному: «Бога Нет!» Что эти враждующие братья будут делать с утверждением вроде следующего: «…Сообразив, что Опорожненная Чистота твоего разума и составляет высшую Просветленность, и понимая в то же время, что это — по-прежнему твое собственное сознание — ты пребудешь и удержишься в состоянии божественного разума Будды».

Такое утверждение, я боюсь, столько же неприемлемо для нашей Западной философии, как и для нашей теологии. Бардо Тодол в высшей степени психологична в своих наблюдениях. А у нас философия и теология еще средневековые, на допсихологической пребывают ступени, где выслушиваются, объясняются, защищаются, критикуются и оспариваются только истины. В то время как авторитеты, сочинившие эти истины, по общему согласию, помещаются в стороне от предмета и обсуждению не подлежат.