The Promise Land (СИ) - Страница 24

— Да, за несколько недель эти двое учудили больше, чем мы с тобой когда-либо, — продолжил Блейн. — И не думай, что я никогда нас не сравнивал, конечно, это было. Но потом я понял, что их отношения не лучше. Но и не хуже. Они просто другие. И то, что у нас с тобой не так, еще не значит, что мы делаем что-то не правильно. Просто мы уже созрели для таких отношений. А они еще нет.

И словно в подтверждение его слов, они услышали громкий смех из соседней каюты, в которой как раз Хантер с Себастианом и жили. Курт грустно посмотрел на Блейна.

— И потом, — Блейн наклонился к нему и поцеловал в кончик носа. — Я бы никогда не стал вести себя как женатик с тем, кого не люблю. И я готов повторять это вечно, Курт, — он принялся покрывать легкими поцелуями лицо Курта. — Я люблю тебя, — шептал он каждый раз, как его губы касались кожи смеющегося Курта. — А сколько раз они сказали это друг другу? — он самодовольно ухмыльнулся, отстранившись.

— Нисколько, — задумчиво ответил Курт, пожав плечами. Блейн удивленно посмотрел на него. — Смайт не считает, что они влюблены. И не думает, что это вообще возможно.

— И ты еще ищешь проблемы в наших отношениях? — Блейн пораженно хмыкнул и уставился на стену, за которой находилась каюта их друзей. — Они, определенно, самая ненормальная пара из всех, которые я встречал.

Это была правда. За две недели, которые Себастиан и Хантер провели вместе, Курт никогда не слышал ни одного теплого слова, сказанного от кого-либо из них. Они даже бойфрендами друг друга не называли, предпочитая простое «он». Но, казалось, при этом их все устраивало. И все же было в этом что-то странное.

Однажды вечером, спустя несколько дней после того неловкого разговора, Блейн вошел в каюту, осторожно прикрыв за собой дверь. Курт заметил на его лице выражение, присущее людям, узнавшим что-то крайне интересное.

— Ты не поверишь, — усмехнувшись, произнес Андерсон и опустился на койку. — Я только что видел… Хотя, нет. Лучше посмотри сам. Только тихо.

Курт, все еще не понимая, что происходит, выбрался из каюты. Он прошел по узкому коридорчику, который вел к круглому тупику с большим иллюминатором. Не пройдя и половины пути, он замер, настолько его удивила представившаяся его глазам картина.

Смайт стоял напротив иллюминатора и смотрел в черную бесконечность. А Хантер, обняв его со спины, что-то ему рассказывал. Его голова покоилась на плече Себастиана, иногда Кларингтон касался губами щеки или шеи Баса. Тот только посмеивался, а когда Хантер в очередной раз потянулся к его лицу, повернулся, и их губы встретились.

Курт тут же поспешил ретироваться, но не смог стереть с лица выражения непонятного злорадства, вызванного увиденным. Себастиан Смайт не раз повторял, что не верит в любовь, так часто, что Курт уже начал подозревать, что он просто не создан для нее. Но сейчас он не мог найти другого объяснения поведению друга. Ведь если это была не любовь, то они с Хантером только что изобрели новый вид чувств.

========== Глава семнадцатая, в которой они решаются на крайние меры ==========

Несмотря на то, что в последнее время самым большим интересом Хантера был Себастиан, Кларингтон не забыл и о втором своем увлечении — астрофизике. Каким-то невероятным образом он спас свои расчеты и теперь вечерами долго сидел над ними, иногда даже забывая про еду.

— Это уже невыносимо, — как-то раз громко пожаловался Смайт, со стуком опуская свой поднос на столик Курта и Блейна. — Он опять просидел над своими бумажками до утра, а сейчас спит. Мне даже растолкать его не удалось, — Себастиан недовольно скрестил руки на груди.

— Не нравится быть на втором месте? — со смехом заметил Курт и тут же получил гневный взгляд.

— Я никогда не бываю на втором месте, Хаммел, — процедил Смайт сквозь зубы. — А то, что у него есть хобби, ну…

— О, ты взял мне картошки, — весело сказал появившийся из ниоткуда Хантер. Он выглядел очень уставшим, но это не помешало ему влезть за столик и стащить у Себастиана половину завтрака.

— Мне не нравится, что ты не спишь, — сухо произнес Смайт, наблюдая за тем, как его еда исчезает со стремительной скоростью.

— Потому что не с тобой? — усмехнулся Кларингтон. Себастиан ударил его в плечо.

— Нет, придурок, потому что это плохо на тебе сказывается. Ты даже выглядеть стал хуже, хотя такое вообще невозможно, но все же, — он пожевал губу, внимательно глядя на своего парня. Тот пожал плечами.

— Я не сплю для того, чтобы обеспечить нам будущее. Всем нам, — уточнил он, обводя взглядом зал. Смайт презрительно фыркнул.

— И с чего же ты решил, что твои расчеты правильные? Может, этот корабль летит в верном направлении, туда, где планета есть? — он говорил слишком громко, из-за чего Кларингтон шикнул на него. Проходящий мимо парень с интересом посмотрел на них, но поспешил убраться, заметив подозрительный взгляд Хантера.

— Я знаю, что они правильные. Я, в отличие от тебя, в этом кое-что понимаю, — тихо добавил Кларингтон и щелкнул Себастиана по носу. Тот поморщился, но промолчал.

Перебранка могла бы показаться милой, если бы не несла в себе скрытый и неутешительный смысл: есть ли надежда, что план Хантера сработает? И даже если и так, какова вероятность того, что капитан его примет?

Курт старался не забивать голову мыслями о том, что они просто сменили одно зло на другое и что их корабль никуда, по сути, не летит. Он просто наслаждался новой атмосферой и культурным разнообразием корабля, которое действительно сильно отличалось от их прежнего.

Хантер оказался прав насчет пассажиров «Авроры». Корабль строился в России, в ее европейской части, но населялся не только ее выходцами. Здесь были граждане всей Европы, но, разумеется, те, кто успел добраться.

В целом на корабле царил мир, вот только в отличие от «Мэйфлауэра», он был наигранным. Курт чувствовал легкое напряжение среди пассажиров, а спустя какое-то время даже узнал, в чем ее причина. Как и следовало ожидать, главным камнем преткновения была политическая ситуация, установившаяся на Земле до этого: Англия не разговаривала с Францией, Польша избегала Германию, ну, а Россия общалась лишь с Белоруссией.

Разумеется, учитывая общее состояние, ни о каких совместных тематических вечерах и речи быть не могло. Это немного удручало Курта, потому что хоть какая-то творческая отдушина ему была необходима.

С их спасения прошел уже месяц, а они все еще были чужими. Здесь все были чужими друг другу, и не этого от Европы Курт ожидал точно. Ему не нравилась такая радикально противоположная атмосфера, но сделать он ничего не мог.

Радовало только то, что никто не обращал на них особого внимания, они словно слились с местностью. По сути, это было взаимовыгодное положение: вы нас не трогаете, а мы не трогаем вас.

Так они и существовали в своем мирке из четырех человек. Курт жил с Блейном, Хантер с Себастианом, иногда они пересекались и общались, но чаще проводили время наедине со своими половинками. До тех пор, пока к ним за столик не сел один парень.

Он был среднего роста, с каштановыми волосами и ярко-зелеными глазами. Прямоугольные очки в тонкой оправе красовались на его длинном носе, а сам он был одет в простую рубашку и джинсы. В целом не самый примечательный человек.

Сначала они внимательно его оглядели и с подозрением переглянулись. Незнакомец это заметил, выпрямился и произнес со стойким русским акцентом:

— Я надеюсь, вы не будете против, если я посижу здесь? — он поочередно посмотрел на четырех друзей.

— Зависит от того, что именно тебе нужно, — холодно ответил Хантер. Хотя Курт был и не против компании нового человека, что-то в голосе Кларингтона заставило его засомневаться в своих желаниях. — Я тебя знаю, ты давно наблюдаешь за мной, — продолжил Хантер. — Не знаю, что ты там надумал, но я…

— Твои расчеты, — прямо сказал парень. Курт удивленно вскинул брови. Откуда он узнал? — Я видел… ладно, услышал, как ты говоришь об этом, и понял, что мы в одной лодке. Я тоже ищу ее, — он улыбнулся уголками губ.