The Beginning of the End (СИ) - Страница 5

Меила чуть не выронила тетрадь. Миссис Теплтон даже не пыталась сделать вид, что не догадывается о цели ее поисков.

- Нет, - медленно проговорила египтянка, еще не зная, как воспринимать это поведение. - Ничего не нашла…

Миссис Теплтон кивнула, двигая спицами.

- Я почему-то так и думала. Наверняка в Египте были значительные люди с таким именем, - продолжила гувернантка. - Но подумай, как мало записей о них до нас дошло! А если речь идет о Новом царстве, когда погребения знати в основном устраивались под землей, обнаружение сведений о египтянах делается еще более затруднительным.

- Почему вы говорите именно о погребениях? - спросила Меила, изумленная этой лекцией.

- Потому что твои предки, Меила, придавали огромное значение письменной речи, и иероглификой владели только немногие посвященные, - ответила миссис Теплтон. Она явно гордилась собой. - А имена выбивались в камне по большей части во время погребальных церемоний или в храмах, с религиозной целью. Ведь имя, Рен, как считали египтяне, - священный носитель души. Не случайно они думали, что, изглаживая имя, лишают человека существования в вечности.

- “Тот, кого не называют”, - прошептала Меила. Она сама не знала, откуда к ней пришли эти слова.

- А почему египтяне могли стереть имя человека? - спросила она.

Миссис Теплтон не заметила ее волнения, увлеченная своей лекцией.

- Потому же, полагаю, почему современные власти вешают и расстреливают, - ответила англичанка. - Это была для египтян окончательная смерть.

По наступившему в гостиной молчанию миссис Теплтон поняла, что сказала лишнее.

Но Меила никак не показала, насколько впечатлена этими словами. Она встала с кресла, подхватывая тетрадь.

- Я, пожалуй, пойду в свою комнату. Может быть, еще выпью чаю перед сном…

Меила хотела уйти, но задержалась.

- Я и не думала, что вы столько знаете о Древнем Египте! Почему вы не стали египтологом! - сказала она с неподдельным восхищением, глядя на учительницу.

Та рассмеялась, поправив высокую седеющую прическу.

- Я мечтала об этом в твоем возрасте, - призналась миссис Теплтон. - Но мое время прошло.

Она прибавила:

- В следующий раз спроси меня, прежде чем ходить в библиотеку. Может быть, я смогу удовлетворить твое любопытство.

Меила прищурилась: ее опять одолели подозрения.

- Хорошо, мадам. Я пойду, - сказала она и быстро скрылась.

Но тут же высунулась из двери снова и спросила:

- А что у нас завтра?

- Может быть, сходим в театр или оперу? - предложила миссис Теплтон. - Или ты опять намереваешься сидеть в библиотеке?

- Как вы скажете, - ответила Меила.

Она вдруг подумала, что сходить развлечься было бы даже неплохо. В Египте таких мест ни за какие деньги не найдешь.

Закрывшись в своей комнате, египтянка поняла, что отрезала себе пути к отступлению. Имхотеп, Имхотеп - это имя, казалось, шептали самые стены. Это он был Тем, кого не называют…

Она и боялась встречи с ним, и жаждала ее. Как девушка встречи со своей первой любовью…

Повалившись на кровать, юная египтянка заткнула уши, точно надеясь заглушить голос прошлого в своей голове. - Прошу тебя, подожди… не приходи ко мне в эту ночь, - шепотом взмолилась Меила. - Ты слишком велик для меня, и слишком быстро хочешь мною овладеть!..

Она зажала себе рот после этих слов. А потом поняла, что так и есть: Имхотеп, Тот, кого не называют, кто бы он ни был, стремился во что бы то ни стало сделать ее своей.

Меила сложила в угол свои записи и до ночи занималась какими-то пустяками. Потом наскоро выпила чаю и, приняв ванну, отправилась спать.

Ее мольбы были услышаны: на эту ночь Имхотеп милосердно оставил ее в покое. Проснулась Меила свежей и бодрой, в почти прекрасном настроении.

Совершив туалет, египтянка появилась перед миссис Теплтон, сияя улыбкой.

- Я готова! - сказала она. - Куда мы сегодня пойдем?

Миссис Теплтон при ее словах побледнела и осела на стул, схватившись за сердце; и Меила вдруг поняла, что говорит не по-английски. И не по-арабски.

- Что ты говоришь? - прошептала учительница.

- Я спрашиваю, куда мы пойдем? - повторила Меила. В этот раз из ее уст прозвучала английская речь.

Но тот первый вопрос Меила задала на языке, которого никогда не слышала ни она сама, ни ее наставница: на давно мертвом языке Та-Кемет.

* Англичане говорят “before Christ”.

========== Глава 4 ==========

Выпив воды и смочив виски спиртом, миссис Теплтон пришла в себя. Ей пришлось самой позаботиться о себе - Меила впала в оцепенение и только шевелила губами, точно моля какие-то силы о помощи и боясь опять заговорить вслух. Египтянка все еще пыталась осмыслить то, что с ней случилось, когда миссис Теплтон опять подступила к своей подопечной.

- А ну-ка, скажи что-нибудь, - велела она почти бодрым голосом.

- Я боюсь говорить, - ответила Меила. Нервно усмехнулась. - Я сейчас говорю с вами по-английски, но кто знает, когда оно опять начнется…

- Так значит, тебе этот язык незнаком и ты говорила на нем непроизвольно, - уточнила миссис Теплтон. Она снова села на стул, вглядываясь в египтянку, и та невольно ощутила себя подопытным экземпляром.

- Сами же понимаете, - сказала Меила.

Девушка начала успокаиваться, поняв, что говорит по-прежнему и не сбивается на неведомый язык.

- С тобой такое в первый раз? - спросила миссис Теплтон.

- Да, - ответила Меила с жалобным выражением, поводя по сторонам черными глазами и потирая горло. - Вы не знаете, что это может быть?

- Ксеноглоссия, - сказала миссис Теплтон без колебаний. - Это такое психическое явление, когда человек вдруг начинает говорить на языке, ни разу им не слышанном. ОПИ, куда ты так мечтала попасть, много раз расследовало подобные случаи. Хотя довольно часто оказывалось, что чужие звуки и слова человек мог запомнить подсознательно.

- Но ведь это не всегда оказывалось так? - спросила Меила. Она затаила дыхание.

- Не всегда, - подвердила миссис Теплтон после небольшого молчания. - Бывали случаи, особенно касающиеся древних языков, - тут англичанка многозначительно взглянула на Меилу, - когда комиссия устанавливала, что этот язык испытуемый слышать никак не мог. Или вдруг человек начинал говорить на чужом неизвестном наречии без всякого акцента, будто практиковался в нем с самого детства.

Меила пожала плечами.

- А в этом-то что странного?

- Это едва ли не самое странное, дорогая, - ответила миссис Теплтон. - Я как учитель могу утверждать, что наш речевой аппарат приходится готовить к разговору на чужом языке длительным упражнением, а акцент пропадает только у тех, кто имел огромную практику. Ты, например, говоришь по-английски чисто, но понять, что ты иностранка, можно без труда, не поглядев на тебя, а только послушав.

Меила завела за ухо прядь смоляных волос.

- То есть вы хотите сказать, мадам… если я говорила на чужом языке без акцента, значит, это было чудо?.. Мне кажется, это был древнеегипетский, но ведь я не могу утверждать…

- Думаю, что древнеегипетский, - подтвердила воспитательница. - Я слышала, как на нем говорят лингвисты, и, наверное, ты тоже. Но как раз с древнеегипетским факт чуда установить не получится.

- Почему? - изумилась Меила.

- Потому что никто из нас не знает достоверно, как этот язык звучал в повседневной жизни, - ответила миссис Теплтон. - Как ты знаешь, современный коптский язык, язык египетских христиан, считается родственным простонародному египетскому, но это уже совсем не то. А ученым приходится воссоздавать речь египтян, опираясь на письменные свидетельства.

Миссис Теплтон грустно улыбнулась.

- Тут-то и возникает непреодолимое препятствие. Твои предки на письме опускали большую часть гласных, и читать их записи мы можем только в сильно искаженном виде…