Теплый шоколад на десерт (СИ) - Страница 202

Страдальчески сморщилась, свет, казалось, вонзился в самый мозг. Джиллиан едва сдержалась, чтобы не закричать, умоляя избавить её мучений. Но быстро опомнилась, сообразив, что она в больничной палате и ей ничто не грозит. «Это всего лишь солнце, Джилл, ты же любишь солнце»,— пыталась она успокоить себя и для надежности обхватила предплечья ладонями, тотчас отдернув руки, и недовольно хныкнув. Сгоревшая, местами слезшая, кожа на плечах и лице, обработанная специальной мазью перестала саднить, но теперь она зудела, и это зуд раздражал, и не давал покоя, напоминая о долгих днях проведенных не террасе жарясь под злым полуденным солнцем. Но она же не капризный ребенок, а взрослая женщина и глубоко вдохнув, приказала себе не истерить и её улыбка даже стала чуть шире и естественней.

— И тебе доброго дня, — она наконец посмотрела на Кэла, встретившись с ним взглядом и быстро разорвала зрительный контакт, опустив голову и попыталась сесть поровнее.

При любом движении тело отзывалось тянущей болью в мышцах, словно она долго и упорно «качалась» в фитнес клубе или играла в теннис до полного изнеможения. Глубокие и мелкие ссадины давали о себе знать легкими подергиваниями и желанием почесаться, забинтованные лодыжки горели и пульсировали, как два нарыва. Но Джиллиан знала, что справиться и перетерпеть физическую боль она сможет без особых усилий, а как быть с тем, что расправлялось, разбухало в груди, застилало глаза разноцветной пеленой и не желало поддаваться на уговоры — это же Кэл, ничего не изменилось, Кэл, просто Кэл, мой любимый обожаемый и далее по списку. Но оно упорно нашептывало в оба уха — враг. Джиллиан мужественно вздернула подбородок, подобрала ноги, забираясь на постель и расправив покрывало, удобно откинулась на подушки. И как ей, казалось, хитро прищурившись, смотрела на Кэла.

Он стоял в дверях, словно не решаясь переступить порог. Небрежно привалившись плечом к дверному косяку и чуть склонив голову вбок. Взъерошенные волосы торчали дыбом, и он как никогда походил на нахохлившегося, распустившего иголки ежа. Милого, встревоженного и немного напуганного.

— Кэл, я не кусаюсь, — едва слышно проговорила Джиллиан, — Заходи.

Голос звучал ровно и доброжелательно, а взгляд её нервно метался, словно не находя объекта для наблюдения, и даже из-под полуприкрытых век было видно это лихорадочное метание.

Оттолкнувшись от стены, Кэл своей плавной свободной походкой подошел к кровати. Эта его манера двигаться всегда сердила и смешила Джиллиан — она еще называла её клоунской. Он ухватил длинными гибкими пальцами спинку стула, развернул его, пододвинул поближе и плюхнулся на жесткое сиденье. Подавшись корпусом вперед, Кэл оперся подбородком на спинку стула, свесив руки вниз по краям сиденья, обтянутого искусственной кожей синего цвета. Ничего особенного вполне привычное разгильдяйское поведение, но Джиллиан покрепче вцепилась в край покрывала и подтянула его повыше, вжимаясь в подушки. Все эти манипуляции она проделала чисто рефлекторно, не давая себе отчета, не понимая, зачем так поступает. Кэл не пропустил ни одного её телодвижения и на мгновение опустил веки, чувствуя, как неприятно кольнуло в груди, Джиллиан отстраняется от него, отгораживается, ей неприятна его близость. Иронично хмыкнул, не выдавая истинных чувств и склонив голову вбок окинул Джиллиан насмешливым взглядом, и нахмурился, выдавая:

— Правда, я не шучу, ты ужасно выглядишь. Тебя словно кошки драли.

Большинство свежих, и от этого бросающихся в глаза царапин и ссадин Джиллиан заработала вчера вечером в неравной борьбе с интернами и продираясь сквозь кусты, сбегая от своих спасителей.

Доктор оказался прав, Фостер не выглядела так, словно её регулярно избивали. Фонарю под глазом максимум дня четыре — она могла упасть, ходить скованной наручниками не самое увлекательное занятие — а длинная от виска до подбородка ссадина, только выглядела устрашающе, багровая отечность почти рассосалась и сама рана уже начала затягиваться и покрылась коричневой корочкой.

Но Кэл не видел, что скрывает рубашка, а задрать её у него не хватило наглости, вернее наглости было предостаточно, он опасался реакции Джиллиан, не желал усугубить её неприятие, по её настороженному поведению он понял, что она не позволит ему просто дотронуться до себя, а раздевать…

А вот шея… Кэлу было больно смотреть на россыпь разноцветных синяков и ссадины лунообразной формы, оставленные ногтями душегуба. От его цепкого взгляда не ускользнуло, что Фостер глотает с трудом. Ему сказали, что ни разрывов связок, ни смещения хрящей КТ не показала, небольшая припухлость гортани, но и она должна пройти в ближайшие дни.

— Рентгеноскопия прошла успешно? — шутливо поинтересовалась Джиллиан, выводя Кэла из задумчивого созерцания своей особы, внезапно она словно вернулась в прошлое, стало удивительно легко и свободно, и даже захотелось потрепать Кэла по взъерошенной макушке, — Меня сегодня вечером отпустят домой, — Джиллиан уже протянула руку, касаясь кончиками пальцев волос Кэла, и замерла. Горло перехватил спазм, она затрясла головой, желая избавиться от нахлынувших воспоминаний. «Ли, почеши за ушком, сильнее, теперь макушку, помассируй. Что ты такая вялая».

— Извини, — невнятно пробормотала она, сжимая пальцы в кулак.

Уголок рта Джиллиан дернулся, и она рассмеялась странным каркающим смехом, резко оборвала его, эта столь свойственная ей эмоция, вызывала щиплющую боль, раздраженная кожа лица давала о себе знать.

— А не слишком рано? — озадачился Кэл, излишне широко улыбаясь, словно не заметил побледневшего лица Джиллиан и подавленного гнева.

Она смогла спрятать эмоции и справиться с отвращением.

— Ты как всегда добр и крайне милосерден, — язык чуть заплетался, но конец фразы она произнесла четко и даже чуточку игриво.

— Шоколадку хочешь? — неожиданно предложил Кэл.

— Ммм… — она свела брови к переносице, не понимая, шутит он или серьезен, но была рада, что Кэл не поднимаясь со стула, немного отъехал назад.

— Солнце светит в морду, — буркнул он, сунул руку в карман пиджака, пошебуршил там и достал блеснувший на солнце золотой кругляш, похожий на монетку.

— И чертовски щедр!

Смачно произнесла Джиллиан, и сделала это с потрясающей искренностью. Настроение у неё менялось, как направление ветра в шторм. Не поймешь, с какой стороны дует.

— Дали на сдачу в баре, — недовольно насупился Кэл, изображая обиженного. Он ей шоколадку принес, а она его оговорила.

Кэл протянул «медальку» Джиллиан, их пальцы соприкоснулись, и от внимательного изучающего взгляда Кэла не ускользнул мелькнувший по лицу Фостер страх, ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отдернуть руку, а принять от него шоколадку.

— Все в порядке? — перестав играть, он резко наклонился вперед и дотронулся до тыльной стороны кисти другой руки Джиллиан, она напряглась, и медленно сгибая локоть, избавилась от тактильного контакта.

— Не совсем, — наклонив голову, она спрятала лицо за завесой волос, — Не стоит торопить события. Ммм… — она откинула волосы назад, виноватая улыбка скользнула по губам, но так и не отразившись в глаза. Взгляд остался испуганным и даже затравленным.

Между ними повисло неловкое молчание. Наконец Кэл сказал:

— Ты гораздно сильнее, чем тебе кажется, Джилл. Ты всегда была сильной. И ты обязательно выкарабкаешься.

— Знаю… — она сказала это, понимая, что именно такого ответа ждет Кэл. Она также отлично понимала, что он легко читает правду в её глазах. А правда заключалась в том, что Джиллиан была подавлена и сильно напугана своим неприятием Кэла, она не ожидала, что отторжение окажется таким острым и болезненным. Что его касания буду вызывать желание завизжать и спрятаться, что она будет так реагировать на человека, которого любит. Умом она понимала, что рядом с ней сидит Кэл, самый добрый и заботливый, самый близкий и родной человек, а где-то на уровне подсознания жил страх и её тело отвергало любую близость с мужчиной.