Теплокровные (СИ) - Страница 10

— Где? — Дамир остановился в центре комнаты, огляделся.

Макс подошёл к окну.

— Вот здесь она… стояла, если можно так сказать. Смотрела в сторону дивана.

Дамир покружил вокруг, приглядываясь к каждой вещи. Присел на корточки, потрогал плинтус, заглянул под подоконник. Выпрямившись, он посмотрел на часы на запястье, затем поднял глаза на тоже озирающегося Макса. Тот остановился, потёр подбородок, сказал упрямо:

— Изображение можно посылать и через окно.

— Как? У тебя оно скатертью занавешено.

— А это скатерть? Я думал, штора…

— Так, короче. Мне вставать через четыре часа.

Макс сел на диван, упёрся локтями в колени.

— Этому должно быть какое-то объяснение.

Дамир с невозмутимым лицом уселся в кресле в углу, уставился на Макса без тени симпатии.

— Максим, у тебя раньше случались такие истории?

— Да какие нахрен истории? — От собственной беспомощности хотелось кому-нибудь врезать.

— Травмы головы, наследственные заболевания? — Дамир явно мстил за свою ночную побудку. — У деда моего напарника была какая-то ночная карусель или что-то типа этого. Он чудил, как чёрт.

— Сумеречная спутанность, — огрызнулся Макс.

Дамир ему не верил, вне всяких сомнений. Макс сцепил пальцы и попытался сформулировать предельно спокойно и взвешенно.

— Давай отложим версию о моём стихийном сумасшествии, которое случается только ночью и в этой квартире. И подумаем о чём-нибудь более реальном. У Асият были ещё наследники, кроме тебя и сестры?

— Нет.

— Родственники дагестанцы?

— У нас нет родственников дагестанцев. У нас есть родственники аварцы. И нет — бабка не общалась ни с кем из них после того, как уехала из Дербента.

— Ты не знаешь, с кем она общалась последние годы!

— О, уже доложили, — Дамир закатил глаза, брезгливо скривив чётко очерченные губы.

Макс отвёл глаза. Ему было сложно думать, глядя на Дамира, чёрт бы его побрал с этой линией подбородка.

— Хорошо, — тот вдруг хлопнул в ладоши и поднялся на ноги. — Предположим, есть человек, жаждавший эту квартиру, — он живописно обвёл руками убогую комнатушку. — В чём его план, по-твоему? Уложить тебя в гроб с инфарктом — как это ему поможет? Заставить продать — она и так продавалась!

Макс кивнул.

— А если в этой квартире есть что-то ценное, но хорошо спрятанное? Замуровано в стене, заложено в вытяжке?..

— И что? Он ждёт твоего обморока, чтобы обчистить квартиру? А в любой будний день, когда ты на работе, этого сделать нельзя?

Макс понимал, что каждая версия хуже предыдущей, но на галлюцинации это тоже не походило. Он пожал плечами, опустил голову и потёр глаза до искр под веками. Если попытаться продать квартиру сейчас? Допустим, он вернёт те деньги, а где жить, если всё уйдёт на покрытие долгов?..

Колена что-то коснулось, и Макс резко открыл глаза. Дамир стоял уже рядом, возвышался над ним, намеренно толкая своим коленом. На лице хищная полуулыбка, глаза расслабленно прикрыты. Макс второй раз за последние сутки оцепенел от увиденного. Он в прямом смысле позабыл все слова на мгновение. А Дамир не позабыл.

— Мог бы и не придумывать эту херню с привидениями, если так захотелось перепихнуться. — Он склонился и несильно хлопнул Макса по бедру. — Ложись на живот.

Ульяновские подворотни вылезли из Макса как выкидной нож, мгновенно стерев видимость столичного интеллигента.

— Ты это, блядь, кому сейчас?

Он проводил тяжёлым взглядом отдёрнувшуюся от своего бедра руку, поднял глаза. Судя по секундному удивлению на лице Дамира, тот не ожидал такой метаморфозы. Макс молча сверлил его глазами. В голове пронеслось «как жаль…». Было действительно жаль так бездарно проёбанного шанса. Но вот чего он точно не терпел — так это пренебрежения к себе. Никогда. Даже от ореховых с серым глаз. А глаза полыхнули на него чем-то диким.

— Я же вижу, как ты на меня пялишься! Мне не жалко.

Но он врал, Макс это видел. Не двигаясь с места, он уже отступал, пытаясь держать лицо. И Макс не стал форсировать. Спросил устало:

— Мне что теперь, ебать всех, на кого я смотрю?

Дамир отвёл глаза, будто не желая больше тратить на него время. Ещё раз глянув на часы, развернулся и направился в маленькую комнату, не говоря ни слова. Послышался грохот, и Макс неуверенно поднялся с дивана. Вспомнилась здоровенная швабра, стоящая в углу той комнаты. Он двинулся в сторону двери, но тут на него вышел Дамир, держа в руках выцветшую раскладушку с частично оборванными крючками. Пружины болтались, позвякивая. Макс молча глядел, как тот раскладывает её и проверяет на прочность, продавливая руками.

— У тебя нет больше одеяла?

Дамир ткнул пальцем в его лежбище. Макс помотал головой, стараясь выглядеть не таким удивлённым, каким был.

— Принесу из машины. Посмотрим, что тут за фата-моргана такая, — пробормотал Дамир и вышел из квартиры.

Макс лежал с закрытыми глазами, но сна не было и в помине. Он крутил в голове произошедшее, и поступок Дамира, пожалуй, даже перекрывал по впечатлению явившуюся покойную старуху. Невероятность такого совпадения наводила на мысль — а не привиделся ли ему и Дамир заодно? От допущения этой идеи на секунду стало так невыносимо страшно, что он открыл глаза, проверяя, на месте ли тот.

Дамир спал на раскладушке, положив вместо матраса бабкины отрезы из чемодана. Под голову — свёрнутую куртку, сверху — плед, воняющий машиной. Тень на стене, которую отбрасывал свет от лампы на полу, еле заметно двигалась вверх-вниз в такт дыханию. От его присутствия было тревожно. От его поведения, внешности. Макс слишком нервничал в его присутствии, ощущая какое-то слабо понятное чувство беды, опасности. Дамир был словно упавшая под ноги взрывчатка: ещё пара секунд — и она разорвёт тебя на куски. А главное — не покидало ощущение, что Дамир является частью той мозаики, которую он собирает с тех пор, как въехал в квартиру хромой старухи.

Видимо, он всё-таки задремал. Что-то громыхнуло, выдёргивая из сна, и Макс открыл глаза.

За окном темень, ночник освещал пустую раскладушку с взбулгаченным пледом. Когда Макс зашёл на кухню, на плите закипала вода в «чайном» ковшике, а Дамир досыпал, улёгшись щекой на сложенные на столе руки. Макс достал две чашки и банку кофе, сунул ложку в сахарницу на столе. Дамир разлепил было глаза, но те захлопнулись будто сами собой. Сейчас они были как два невыспавшихся малознакомых пассажира в тамбуре на ранней остановке зимой. Макса даже покачивало. Несколько часов условного сна растушевали случившееся ночью. Сил не было даже на то, чтобы чертыхнуться на всё это. Дамир приподнял голову, огляделся и вдруг хрипло выговорил:

— Не думал, что когда-нибудь буду снова здесь завтракать, — и провёл пальцами по старой хлебнице, придвинутой к стене.

Макс заварил чашку кофе и себе ромашки. По большому счёту, он тоже не думал, что застанет здесь Дамира после всего.

Было странно, что тот не спешит уйти. Макс бы ушёл на его месте. Но выяснять что-то вот уж точно не хотелось. За прошедшие часы, когда ужас от бабкиного визита немного отпустил, Макс посмотрел на всё это со стороны и решил, что изначальный порыв Дамира приехать по звонку ночью был малообъясним. Макс бы не поехал на его месте.

Дамир сделал несколько маленьких глотков, посмотрел на часы, сказал:

— Мне пора.

А Макс зачем-то напомнил:

— Плед не забудь.

Когда хлопнула входная дверь, Макс поплёлся в комнату и улёгся на кровать. У него ещё было чуть меньше часа до подъёма.

***

Работник сегодня из Макса был аховый. Он, конечно, проспал не только будильник, но и звонки из офиса. Добравшись туда к обеду, он то и дело подвисал на элементарных задачах. Когда агентша прибежала к нему с криком, что отправила клиента в Коста-Рику вместо США, потому что Сан-Хосе есть и там и там, сначала не мог врубиться в чём разница, а потом — унять смеха. Башка вообще была в другом месте.