Тени Скарлайга - Страница 8

– Ты должен нам кое-что передать, – не спрашивает, но утверждает скаут, недвусмысленно взирая на мою сумку. Играет, конечно, но делает это убедительно. – Ты прав, мы проверяли, не привел ли ты за собой тех, кому о встрече знать не стоит. Все спокойно. Теперь… давай сюда.

– Само собой, – улыбаюсь я и достаю из сумки два немаленьких мешочка банковского образца. Изображение рубина на боках, как бы банковская и как бы неповрежденная упаковка усиливают эффект. – Ровно столько, на сколько мы и договаривались. Две тысячи приятных рубиновых кристалликов как авансовый платеж. Уверен, что клан Танцующих с Туманом выше странных игр… Репутация – она многого стоит.

Ложный след, а заодно и выигрыш времени. Танцующие с Туманом – сильный клан, любящий проводить серьезные операции за гранью законов Скарлайга. Контрабанда, аферы с финансами, молниеносные силовые операции за большие деньги. Имеют дело со всеми, кто может принести прибыль, но ни к кому серьезно не привязаны. Своеобразный народ. Вот упоминанием их клана я и прикрылся на минуту-другую. Теперь пытаться меня хватать сейчас они не станут. Обождут, в срочном порядке отсылая сообщения своему начальству. Требуя в экстренном порядке прояснить мутную ситуацию. А тем временем бойцы Гильдии подбираются все ближе и ближе.

– Давай сюда рубины, тифлинг…

Само собой, храмовник, само собой. Только прежде всего мне хочется получить образцы товара. Тут важно оценить качество еще раз. Мало ли, вдруг цену скорректировать потребуется. Впрочем… проверять буду не я, а те добрые и приветливые парни, которые находятся поблизости от этого склада. Находятся так же скрытно, как и ваши коллеги, само собой.

– Какие еще… – начал было возмущаться скаут, но бросил быстрый взгляд на стимкомп и спустя пару секунд процедил: – Траханый ты урод, Макс! Парни, он привел сюда боевую группу, они берут нас в кольцо.

– Берут, «ледышка», ой как берут, причем аккурат за твои промороженные яйца. Но пока всего лишь с целью поговорить. Или хочешь по-быстрому отправить меня на точку возрождения, получив сомнительную пользу и массу проблем? Не, не хочешь, ибо не дурак. Так что постарайся избежать неадекватных реакций со стороны своих людей. Дай моим пройти для последующих разговоров, не делай того, о чем пожалеешь.

Ну же, неродное сердце, сделай так, как подсказывают тебе осторожность и чувство здравого смысла. Ведь вполне реально принять наемников Гильдии Равновесия за тех, кто стоит за малозначительным покамест тифлингом по имени Макс, используя того как фигуру в своих играх. Почему я упоминаю наемников? Просто Гильдия Равновесия любит использовать Тенерожденных, так изначально у них в повадках было заложено. Масса квестовых линеек на этом завязана, поэтому сильно сомневаюсь, что сей случай окажется из ряда вон выходящим. А мне это только на руку.

Жду… Как только наемники просочатся в помещение, придет время. О время, как же неторопливо ты тянешься!

Корпорация. Кабинет Лехмана

Лехман сидел в окружении доброго десятка мониторов, на каждом из которых отображались графики, таблицы, участки программного кода и просто видеозаписи, способные помочь в работе. Информационная безопасность, взлом чужих серверов, подключение к спутникам (легальное и не слишком) – все это было завязано на возглавляемые им структуры. Именно к нему, сидящему в центре сети пауку, стекались мириады мегабайт информации, из которой требовалось выбирать нужное и вновь отсылать помощникам для дальнейшей проработки. Ну а редкие жемчужины придерживались или для собственного применения, или же передавались председателю Степлтону.

Но сейчас Лехман по прозвищу Паук ждал гостя. Пусть отношения у них были далеки от дружеских, но и врагами их считать было нельзя. Скорее уж – вынужденные союзники в определенных областях. Иногда и соперники, но не заходящие слишком далеко в своем противостоянии.

Раздался стук в дверь, и сразу же она открылась, пропуская внутрь профессора Тормасова. Он не слишком утруждал себя церемониями, сводя их к необходимому минимуму. Как сейчас.

– Ты хотел меня видеть, Эйб? – поинтересовался он, смахивая с понравившегося ему кресла какие-то бумаги прямо на пол и устраиваясь поудобнее. – Я тут, ты тоже. Поэтому предлагаю не тянуть кота за яйца и переходить к делу.

– Мануэлла.

– Что именно? Ты наконец решил попробовать ее соблазнить? Или она тебя… хотя нет. Последняя маловероятно: наша горячая сеньора предпочитает молоденьких мальчиков, а не плешивых хакеров с расплывшейся фигурой.

– Профессор! Я порой удивляюсь, как можно быть одновременно гением и неуправляемым бабником; и просто некультурным человеком.

– Я стараюсь, Эйб, я сильно стараюсь, но… как и говорил – много дел, поэтому не отвлекайся.

Лехман в очередной раз удостоверился, что переделать Тормасова невозможно, равно как и призвать к благоразумию. Приходилось принимать его со всеми специфическими чертами характера. Благо они не оказывали почти никакого влияния на эффективность работы как его самого, так и доверенной его подразделению области работ.

– Наша общая знакомая доложила, что сумела подвести агентов достаточно близко к его нынешнему месту обитания. Город Карах, таверна «Танцующий гхол».

– Забавное название… навевающее мысли о хорошей выпивке.

– Открой уже бар, профессор, налей нам обоим и не изводи меня своими высказываниями.

– Полностью согласен. Только насчет последнего, сам понимаешь, никак не получится.

Лехман лишь обреченно махнул рукой, наблюдая за тем, как Тормасов резво и вполне привычно управляется с его запасами спиртного. Два толстостенных стакана. Порции льда, собственно виски. Правда, себе он плеснул значительно больше, но тут уже играла свою роль различная устойчивость к спиртному.

– Я продолжу, если позволишь, – процедил Лехман, позволив себе небольшой глоток выдержанного в течение двадцати лет напитка. – Пара членов Мьельнира оказались падкими на деньги и стали нашими глазами и ушами.

– Результаты?

– Объект поддерживает связь с реальностью. Очень осторожно, на грани паранойи. Точнее, внимания заслуживает единственная связь. Поскольку остальные не представляют из себя ничего интересного – обычные сообщения другим игрокам, с которыми он познакомился уже в виртмире. Мы можем поймать редкого зверя, Профессор.

– Каждый Скользящий – уникум, из-за своих особенностей, позволяющих ему переходить в форму чистой энергии и рвать границу между реальностью и виртом. Тем, что мы привыкли называть виртом, если быть точным. Или он и в реальном мире отличился?

– Еще как. Вот досье. Краткое. Но заслуживающее внимания. Я перебрасываю его на экран. Читай и постарайся не очень сильно удивляться.

Тормасов и не удивлялся. Эта эмоция за долгие годы у него практически атрофировалась, равно как и страх. Многое повидал, кое в чем поучаствовал, да и просто природные особенности психики. Все это по сути и помогло Александру Тормасову стать тем, кем он являлся сейчас – одним из директоров Транснациональной Корпорации, что в последние годы упорно пробивалась не просто наверх, а на САМУЮ вершину пирамиды.

Читал он недолго, минуты три. Опять же привычка в кратчайшие сроки воспринимать и анализировать огромные объемы информации. Наследство того времени, когда он работал в одном очень закрытом НИИ, связанном со спецслужбами. Там порой приходилось обрабатывать огромные массивы научной информации за микроскопически малое время, при этом еще и делая правильные выводы. Вот и пользовался с тех пор натренированной способностью, поражая даже ко многому привычных коллег.

– Поня-атно… Значит вот ты какой, объект по имени Макс. А ты, Лехман, друг мой ситный, понимаешь, что Мануэлла может наломать дров и в результате получить не полезный инструмент, а врага?

– Уже прочитал, – хмыкнул Эйб, не вопрошая, а лишь констатируя факт. – Завидую. Мне бы минут десять потребовалось, а я к медлительным людям никогда не относился. Наша же Гонсалес… С ней поговорим не мы, а САМ. До его личного распоряжения – никакого психологического и тем более силового давления на окружение объекта.