Тени прошлого. Расплата - Страница 10
Работа у него и в самом деле была монотонная. Тут он Маринке не солгал. Десять часов – патрулирование района во взаимодействии с местными военными, наблюдение за пропускными пунктами на границе, выборочная проверка транспорта. Затем восемь часов отдыха. Потом опять на работу, независимо от времени суток. На собственном джипе либо на БРДМ, выделенной взводу.
Он дотянул сигарету, выбросил окурок в степь, вынул телефон, прокрутил журнал вызовов. Разговор с Маринкой продолжался десять минут. Перед этим без малого двадцать он болтал с Леной, по которой дико соскучился.
Она сидела в Туле и тоже не особо веселилась. В каждой нотке ее голоса звучала тоска.
Настанет ли время, когда не надо будет вздрагивать от каждого звонка и мчаться к аппарату? Две недели не виделись, и это называется «поженились»?
Лена уже с трудом справлялась со своими обязанностями. Вчера в операционной пациент попался нервный, орал, как капрал на плацу. Она тоже разозлилась и чуть вместо глаза ему что-то другое не вырезала!
Но ведь Лена знала, на что шла. Вся подноготная его работы на благо Отчизны была ей известна. Она вздыхала, шептала, что все понимает и потерпит. Ничего страшного, какие наши годы. Вдруг ее мужу когда-нибудь дадут звание подполковника. Он прекратит мотаться по стране как неприкаянный и осядет в комфортабельном кабинете?
Вадим заверил супругу, что спокойная жизнь не за горами, надо только потерпеть. Срок этого испытания он не озвучил и с грустью подумал, что вот так и разваливается супружеская жизнь. Сперва ты на что-то надеешься, потом тебя охватывает чувство безысходности.
Да и согласится ли он до самой пенсии протирать штаны в кабинете? Не его это доля.
В принципе, смешно – десяти нет, а спецназ спит без задних ног. Ладно, пусть дрыхнут. Работа предстоит тяжелая, десять часов кряду. А там еще неизвестно, сменят ли их бойцы капитана Крутикова.
Еще один парадокс. Весь мир кричит, что в Крыму скоро плюнуть будет нельзя, не попав в российского солдата. На самом деле налицо острая нехватка подготовленных бойцов. Из Москвы приходится гнать лучшие подразделения без четко обозначенной задачи.
Он снова отогнул брезентовый полог, вернулся в палатку, на цыпочках пробрался к своей походной койке, отыскал на ощупь изголовье. Снабженцы расстарались, даже тумбочки добыли. Все удобства, только неси службу.
Майор стащил куртку и пристроил ее на тумбочке. Оттуда упал бронежилет, который прапорщик Капралов положил туда же. Какого хрена? Это не его территория!
Капралов заворочался, привстал, заблестел глазами.
– Что, блин?
– Спи, блин, – буркнул Вадим, растягиваясь на жесткой койке.
Второго приглашения не потребовалось. Прапорщик Алексей Капралов удовлетворенно заурчал и уронил голову на тощую подушку.
Аромата благовоний в палатке, конечно, не хватало. Шесть мужиков, которым третий день лень мыться. Элитное подразделение спецназа, чтоб его! Бойцы храпели, как стадо бегемотов. Подойди к ним террорист с бомбой – места живого не останется от всей компании!
Ладно, Крым – это русская земля, родной дом, вопреки мнению некоторых. А дома даже стены помогают. В данном случае степь, в которой стоят и зевают часовые.
Он знал, что это не так. Бойцы подлетят по первому сигналу. Каждый знает, что делать в нештатной ситуации. Хотя безделье расслабляет, конечно, ничего тут не попишешь.
«Может, устроить им учебную тревогу, чтобы жизнь медом не казалась? – лениво подумал Вадим, забрасывая руки за голову. – Бесчеловечно, но мы же в армии. Здесь в порядке вещей внезапные сборы и построения по прихоти начальства».
В стороне снова заурчал мотор. Вадим уже научился различать по звуку местные машины. Приближалась бортовая «Газель» с сухим пайком на ближайшие сутки. Надоела уже такая еда! Хорошо хоть, что с биотуалетами проблем нет – забирают по мере наполнения, доставляют новые.
Застонал во сне прапорщик Федор Жилин, выдал в пространство пару глаголов, подозрительно смахивающих на нецензурные. Поднялась взлохмаченная голова старшего лейтенанта Гриши Амбарцумяна, повисела в пространстве и повалилась на подушку. Тут же, как по команде, поднялся капитан Максим Рудницкий, сел, опустил ноги на земляной пол, стал раскачиваться, как китайский болванчик. Потом поднялся и побрел, шатаясь, на выход – до ветра.
Вадим лежал с открытыми глазами. В темноте прорисовывался брезентовый полог. Сквозь дырку в нем в палатку заглядывала яркая звезда, неведомо как называвшаяся. В углу смутно виднелась пирамида, составленная из шести автоматов Калашникова калибра 5,45.
Вернулся Рудницкий, широко зевнул, запнулся о койку старшего лейтенанта Балабанюка и рухнул на свою.
Первая летняя командировка в Крым вышла какой-то смазанной. Прошло почти два месяца. Майор до сих пор испытывал чувство неловкости и стыда. Украинские диверсанты готовили взрывы ЛЭП и прибрежного пансионата, набитого отдыхающими. Группа Репнина допустила осечку.
Кабы не парень по фамилии Туманов, бывший морпех, приехавший отдохнуть, все закончилось бы печально. Этот парень в одиночестве ликвидировал группу подготовленных диверсантов, спасая девушку, с которой только познакомился. Припозднившейся группе Вадима осталось лишь снимать сливки.
Да, он чувствовал себя неловко и предложил Туманову перейти на службу в его группу. Такими кадрами нельзя разбрасываться. Парень думал неделю, потом извинился. Мол, прости, майор, хватит с меня, навоевался, тем более жениться собрался.
Два месяца пролетели как в тумане. Вадим учел ошибки, допущенные тогда. Главный вывод был таков: не лезь в драку, если у врага численное превосходство и он подготовлен не хуже тебя. Ищи другие пути. Хитрость, смекалка, а главное – полная информированность.
Недели летели как бомбардировщики, сбросившие свой смертельно опасный груз. Его люди обезвредили террористическую ячейку в Мытищах. Следили неделю, отказавшись от услуг ФСБ, по каплям собирали информацию и накрыли всю группу без копоти и пыли. Ребята испугали лишь пару старушек у подъезда, которым впоследствии объяснили на ушко: учения, мол, не надо паники и сплетен.
Две командировки на Северный Кавказ – ликвидация бандюка в Дагестане, освобождение заложников в санатории под Нальчиком. Внезапная переброска в Волгоград, где смертники пытались взорвать автобус. Помогла бдительность пассажиров. Террористы, обложенные взрывчаткой, в итоге оказались блокированы в пригородном поселке.
Не все они хотели умереть, но иного выхода у них не оказалось. Взрыв был такой силы, что повалился бетонный забор соседней автобазы, от дома не уцелело ни одного кирпича, а останки террористов пришлось отскребать от разрушенных строительных конструкций.
Охрана, патрулирование стратегических объектов, какие-то странные учения, на которые подняли войска Центрального округа заодно со «специфическими» подразделениями. Парням пришлось неделю демонстрировать высокой комиссии свое мастерство, а потом смотреть танковый биатлон, завершивший учения.
«В следующий раз на океан поедем, – прокомментировал это Вова Балабанюк. – Греблю на подводных лодках покажут».
Следующее дело – почти курьез. Несколько юнцов без башни на плечах возомнили себя спасителями Украины. Все они обучались в московском технологическом вузе. Взрывчатку ребята сделали самостоятельно, странно, что не взорвались при этом. Они решили устроить фейерверк на Красной площади.
Их вовремя схватили – раскололась подружка одного из этих террористов. Прямо народовольцы против самодержавия! При задержании они несли дичь про единую, неделимую и нерушимую Украину, про немедленное возвращение под контроль Киева Крыма, Воронежа, Ростова и почему-то Волгоградской области! Майора так и подмывало надавать им по сусалам, а потом отправить в школу, учить географию и историю.
Последний эпизод недельной давности до сих пор отзывался в кошмарных снах. Снова Дагестан, далекий горный район, поселок городского типа. Граница за горным перевалом.