Тени истины - Страница 14
Он многозначительно посмотрел на Мараси – та вскинула бровь:
– Меньше часа назад меня забрызгало, оттого что совсем рядом в буквальном смысле взорвалась человеческая голова, капитан. Уверена, со мной все будет в порядке.
Не ответив, Редди повел их вверх по лестнице. Мараси заметила, как по дороге Уэйн прикарманил маленькую декоративную коробочку с сигарами марки «Гражданские магистратские», заменив ее на битое яблоко. Надо будет позаботиться о том, чтобы он вернул коробочку на место.
Бальный зал этажом выше усеивали трупы. Мараси и Ваксиллиум остановились в дверном проеме, обозревая царивший внутри хаос. Убитые были в блестящих вечерних платьях или строгих черных костюмах. Шляпы слетели с голов, изысканный желто-коричневый ковер покрылся обширными узорами из кровавых пятен. Будто кто-то подбросил в воздух корзину яиц и позволил им упасть, расплескав содержимое по всему полу.
Клод Арадель, главный констебль Четвертого октанта, изучал место преступления. Выглядел он совсем не так, как полагалось констеблю: квадратное лицо украшала многодневная рыжая щетина – брился он только под настроение. Обветренная, изрытая глубокими морщинами кожа свидетельствовала о многих днях, проведенных не за письменным столом, а на оперативной работе. Араделю было, наверное, уже под шестьдесят, хотя свой истинный возраст он хранил в секрете – даже в документации октанта вместо даты рождения стоял знак вопроса. В чем никто не сомневался, так это в том, что в жилах Араделя не было ни капли благородной крови.
Лет десять назад, без официальных объяснений, он оставил службу в полиции. Ходили слухи, что Арадель достиг негласного «потолка», до которого могли повысить человека из простонародья. Однако за десять лет многое изменилось, и когда около года назад вышел на пенсию Бреттин – вскорости после казни Стожильного Майлза, – поиски нового главного констебля привели к Араделю. И он принял предложенный пост.
– Ладриан. – Арадель оторвал взгляд от трупа. – Хорошо. Вы здесь.
Он пересек помещение; удостоил взглядом Мараси, которая отдала честь, и не приказал ей уйти.
– Ой, – заглянув в проем, проговорил Уэйн. – Веселье уже закончилось.
Шагнув в зал, Ваксиллиум пожал протянутую руку Араделя.
– Никак Чип Эрикелл? – Ваксиллиум кивнул на ближайший труп. – Предположительно главарь контрабанды в Третьем октанте?
– Да, – подтвердил Арадель.
– А это Изабалин Фрелия, – сказала Мараси. – Ржавь! На нее скопилось досье высотой с Уэйна, но прокуроры так и не смогли предъявить обвинение.
– Семь трупов принадлежат людям в той же степени известным. – Арадель указал на нескольких мертвецов. – Большинство из криминальных синдикатов, хотя некоторые были членами благородных домов и обладали… подмоченной репутацией. Остальные – имевшие высокий ранг представители других фракций. У нас примерно тридцать знаменитых жмуров, плюс еще компания охранников с каждым из них.
– Половина преступной элиты Эленделя, – присев возле одного из убитых, негромко проговорил Ваксиллиум. – По меньшей мере.
– Ко всем этим людям мы и прикоснуться не могли, – сообщил Арадель. – И не потому, что плохо старались, смею заметить.
– Тогда почему же все такие мрачные? – поинтересовался Уэйн. – Да нам бы стоило закатить грандиозную вечеринку. Разве нет? Кто-то взял да и сделал за нас нашу работу! Можно взять отпуск на месяц.
Мараси покачала головой:
– Насильственная смена власти в преступном мире может быть опасной, Уэйн. Это свидетельствует о колоссальных амбициях – ведь получается, что кто-то одним ударом уничтожил всех своих противников.
Арадель бросил на нее внимательный взгляд, потом кивнул. Мараси почувствовала прилив воодушевления. Главный констебль сам ее нанял, выбрав ее заявление из дюжины других. У всех прочих кандидатов были за плечами годы опыта, а он взял на работу вчерашнюю выпускницу. Наверняка увидел в ней потенциал, и Мараси намеревалась доказать, что Арадель не ошибся.
– Я даже представить себе не могу, кто мог устроить подобное, – проговорил Ваксиллиум. – Расправа с таким количеством городских преступных главарей разом не принесет злоумышленникам выгоды – это миф, порожденный грошовыми романами. Убийство такого масштаба лишь привлечет внимание и заставит все прочие выжившие банды и фракции объединиться, едва они услышат новость.
– Если только это не устроил чужак, – заметила Мараси. – Тот, кто был вне системы с самого начала, – тот, кому выгодно, если она вся развалится.
Арадель хмыкнул, и Ваксиллиум кивнул в знак согласия.
– Но как, – прошептал он, – как можно было такое провернуть? Уверен, их охрана была лучшей в городе. – Он начал ходить по залу, отмеряя шагами расстояние, осматривая сначала одни тела, потом другие, время от времени приседая и беззвучно шевеля губами.
– Сэр, Редди сказал, что в этом замешан брат губернатора. Это так? – осторожно спросила Мараси Араделя.
– Лорд Винстинг Иннейт.
Лорд Винстинг, глава Дома Иннейт. У него был голос в Сенате Эленделя – пост, который он получил, когда брат возвысился до губернатора. Мараси знала, что он коррумпирован, – да и многие другие констебли это подозревали, – поэтому не удивилась, обнаружив его причастным к чему-то подобному. Правда, Винстинг всегда казался Мараси слишком мелкой рыбешкой.
А вот губернатор… Что ж, возможно, та секретная папка на ее столе – полная намеков, догадок и улик – наконец-то сыграет свою роль.
– Винстинг. – Мараси повернулась к Араделю. – Он тоже…
– Мертв? – договорил за нее Арадель. – Да, констебль Колмс. Судя по приглашениям, которые мы обнаружили, он устроил эту встречу, замаскированную под некий аукцион. Мы нашли его труп в убежище, устроенном в подвале.
Видимо, их разговор привлек внимание Ваксиллиума. Он встал, устремив на них прямой взгляд, потом пробормотал что-то себе под нос и зашагал к очередному трупу. Интересно, что он искал?
К Мараси и Араделю приблизился шатавшийся без дела Уэйн. Глотнул из серебряной фляжки, украшенной чьими-то чужими инициалами. Мараси демонстративно не спросила, у кого из мертвецов он ее позаимствовал.
– Итак, что мы имеем, – начал Уэйн, – похоже, наш маленький глава Дома дружил с преступниками?
– Мы давно подозревали, что он нечестный человек, – подтвердил Арадель. – Но люди любят его семью, и его брат пошел на большие ухищрения, чтобы скрыть от общественности былые промахи Винстинга.
– Вы правы, Арадель, – откликнулся с другого конца зала Ваксиллиум. – Дело дрянь.
– Ой, ну не знаю… – Уэйн сделал паузу. – Может, он был не в курсе, что эти ребята не в ладах с законом.
– Сомневаюсь, – покачала головой Мараси. – И даже окажись это правдой, это не имеет значения. Как только газетчики прослышат о случившемся… Родной брат губернатора погиб в доме, полном известных преступников, при очень подозрительных обстоятельствах.
– Сдается мне… – Уэйн сделал еще глоток из фляжки, – что я ошибся. Веселуха ничуть не закончилась!
– Гости перестреляли друг друга.
Все трое повернулись. Ваксиллиум присел возле трупа, потом поднял взгляд на следы от пуль в стене.
Ремесло законника, в особенности практикуемое в Дикоземье, заставило Ваксиллиума овладеть разнообразными навыками. Он был отчасти детективом, отчасти судебным исполнителем, отчасти руководителем, отчасти ученым. Мараси прочитала с десяток разных досье на него, составленных разными исследователями, – все они изучали образ мыслей человека, который превращался в живую легенду.
– Что вы имеете в виду, лорд Ладриан? – спросил Арадель.
– В этом сражении участвовало множество сторон. – Ваксиллиум обвел рукой зал. – Если бы это было неожиданное нападение извне – леди Колмс права, это наиболее логичный вариант, – то стоило бы ожидать, что гости станут жертвами шквального огня, который обрушит на них ворвавшийся враг. Однако, если присмотреться к трупам, вырисовывается совсем другая картина. Здесь произошла свалка. Хаос. Кто попало стрелял в кого попало. Думаю, все началось, когда некто выстрелил в самом центре собравшейся группы.