Тень сомнения. Любитель свободы - Страница 8

Это произошло душной летней ночью на разостланном на траве одеяле под звездным небом. Она была очень напугана и очень возбуждена, однако верила, что Том не причинит ей вреда. В тот первый раз Люси испытала сильную боль, и ей потом уже никогда не было так хорошо, как ему. Но она хотела доставлять Тому удовольствие, чтобы он любил ее так, как никто никогда не любил.

Он работал ковбоем на одном из ранчо в их районе, был старше ее, и она полагалась на его опытность. Но Том не пользовался никакими предохранительными средствами ни в первый раз, ни позднее. В случившемся они не могли никого винить, кроме себя. Ее приемные родители так сильно разгневались, когда она рассказала им о своей беременности, что выгнали ее из дома. Если бы Том не женился на ней, то она не знала бы, что ей и делать.

Люси понимала потребность мужчин в сексе — на примере своего мужа. Но чувственное начало дремало в ней — до поры до времени, хотя желание интимной близости с мужем иногда и возникало. То, что молодая женщина испытывала по отношению к Стенли Миллеру на протяжении прошедших шести недель, удивляло ее. Ведь она его едва знала и поэтому вряд ли могла любить. Но ее влекло к нему так, как никогда ни к одному мужчине, даже к собственному мужу.

Существует теория, что у каждого человека есть свой, только ему подходящий, партнер, который бродит где-то в мире и ждет, когда его найдут. Что каждому судьбой Предназначен один-единственный человек, надо только его отыскать. Они как две части единого целого. Люси слышала об этом и теперь вообразила, что Стенли и есть ее другая половина. Ничем иным она не могла объяснить неудержимую тягу к этому мужчине.

И все же ей было стыдно вступать в интимную связь с человеком, которого она не любила. Это представлялось ей аморальным. Но только не бесчувственным! Происходило что-то ужасное. Она просто разучилась управлять собой, не могла справиться с возбуждением. Кожа покрывалась мурашками. Грудь болела. Низ живота сводило от желания.

Пока Стенли укачивал ребенка, Люси металась взад и вперед по гостиной, как пума в клетке. Она хотела его, но возненавидела бы себя, если бы уступила животным инстинктам. Она была человеком, и ей полагалось вести себя разумно. Ей следовало бы сказать ему «нет». И подавить в себе неуместные эмоции.

Наконец в коридоре, ведшем в гостиную, появился Стенли. Он сделал несколько шагов и замер в дверном проеме. У Люси появилось чувство, что она жертва и за ней охотятся. Она оглянулась вокруг и поняла, что бежать некуда. Нужно было пройти мимо него, чтобы попасть к парадной двери. Не говоря уже о том, что она не могла убежать без Альмы. И он знал об этом. Знал, что она попалась. Она видела это по безжалостной ухмылке, скривившей его губы.

— Привет, Люси!

— Нет, — ответила она.

Стенли поднял темную бровь.

— Я еще ни о чем не просил пока!

Люси отбросила выбившуюся прядь волос за ухо и судорожно выдохнула. Ладони у нее вспотели, и она вытерла их о джинсы, затем, как бы защищаясь, обняла себя руками.

— Ты чувствуешь это, не правда ли? — спросил он.

— Нет!

Тогда вдруг он весело улыбнулся.

— Я сам едва верю этому! — признался Стенли. — Недавно я дал себе клятву не иметь отношений с женщинами. Ты заставила меня изменить решение.

— Мы абсолютно не знаем друг друга! — с вызовом бросила Люси.

Он медленно покачал головой. Улыбка его исчезла.

— Мы никогда не были незнакомцами, Люси. Мы всегда знали друг друга.

Итак, он чувствовал то же, что и она! Странная, так внезапно возникшая между ними связь подталкивала их тела друг к другу, обещая цельность и единение душ. Что это? Подтверждение теории о двух человеческих существах, обязанных найти друг друга и соединиться в одно целое?

Тем не менее она противилась этому. Вряд ли следует заниматься сексом с мужчиной, которого едва знаешь.

— Я хочу тебя, — произнес он, шагнув к ней.

Молодая женщина не шелохнулась.

— Я не мог ни о чем думать, кроме тебя. — Он сделал еще один шаг. Женщина судорожно пыталась придумать, как ей спастись или удержать его. В голову ничего не приходило. Ее всю трясло. — Ты нужна мне! — сказал он каким-то не своим, низким голосом. Глаза его блестели, освещаемые пламенем огня в камине. Он сделал последний шаг, который и соединил их. — Ты должна быть моей!

Люси застонала, когда его руки скользнули вдоль ее тела и уверенно легли на упругие ягодицы.

Люси невольно обхватила его за плечи. Она просто не имела сил оттолкнуть Стенли. Было так приятно чувствовать себя в его объятиях, так невероятно хорошо!

— Это сумасшествие! — прошептала она, откидывая голову назад и давая ему возможность целовать ее шею.

Его губы, зубы, язык наслаждались ее телом, вызывая во всем ее существе трепет и нервную дрожь. Она схватила его за волосы, намереваясь освободиться, но тут же сама прильнула к нему, когда губы мужчины впились в ее рот.

И тогда она перестала контролировать себя.

Его бедра ритмично прижимались к ее телу, и Люси возненавидела одежду, разделявшую их. Она сама потянулась к нему губами, стремясь быть еще ближе, дразня и покусывая его нижнюю губу.

Оба стали срывать одежду, торопясь и мешая друг другу. Отрывались пуговицы и с шумом катились по полу. Расстегивались молнии. Стаскивались джинсы. Наконец они остались обнаженными.

Глаза Стенли с тяжелыми веками, дикий взгляд, огромные зрачки — в эти темные омуты она могла упасть и никогда не вернуться; его гармонично сложенная фигура, загорелая кожа, сухощавое, мускулистое тело с резко выделявшимися мышцами на предплечьях и плечах могли вызвать страстное желание даже у холодной женщины. Но Люси вовсе не была холодной, просто ее темперамент еще не находил выхода.

Она подняла голову и встретилась с его взглядом. Ей было страшно. И весело.

Это должно было случиться. Он должен сделать ее своей.

Люси почувствовала, что колени у нее ослабели, а голова закружилась. Заметив ее состояние, Стенли подхватил ее, чтобы она не упала, и поднял на руки.

Люси потеряла представление о том, где они находятся, совсем забыла, что ее дочь может проснуться и выйти к ним.

Стенли отнес ее в свою спальню. На королевских размеров кровати никто не спал после его отъезда. Сдернув покрывало, он уложил свою драгоценную ношу на прохладные простыни и сам последовал за ней. Легким движением колена раздвинул ее ноги и стал нежно ласкать ее между бедер.

Она вздрагивала от его прикосновений и сгорала от желания принять его в свое лоно. Стенли потянулся к прикроватной тумбочке и что-то нашарил там. Он действительно не любит детей, пронеслось в голове Люси. Но она была благодарна ему за меры предосторожности, ведь она уже испытала последствия своего легкомыслия.

Стенли расправил на подушке ее волосы, пропуская короткие локоны между пальцев.

— Они мягче, чем я думал, — заметил он с ласковой улыбкой, заставившей ее сердце биться еще сильнее.

В ответ Люси коснулась пальцами его волос.

— У тебя они тоже мягкие. — И притянула его голову к себе, чтобы он поцеловал ее.

Поцелуй оказался долгим, глубоким и чувственным. Она выгнулась телом ему навстречу в страстном желании близости. Тогда Стенли оставил нежные податливые женские губы и, приникнув к груди Люси, лизнул набухший сосок, затем слегка прикусил его.

Люси едва не задохнулась от наслаждения.

Он раздвинул ей ноги чуть шире. Она ждала, что Стенли быстро войдет в нее, но он не спешил, то отступая, то продвигаясь чуточку глубже, до тех пор, пока она, не выдержав, не обвила его талию ногами. Он издал вздох удовлетворения, погрузившись в ее лоно. Потом поднял лицо так, чтобы видеть ее глаза, и начал двигаться в древнем как мир ритме, сначала медленно, потом быстрее.

Люси стала извиваться под ним, и ее веки сами собой закрылись. Еще никогда она не чувствовала себя так странно. Казалось, она не может контролировать свое тело. Оно словно зажило собственной жизнью — это было и страшно и безмерно сладостно, хотя она и пыталась бороться с собой, чтобы не потерять окончательно самообладания.