Тень призрака (антология) - Страница 67

— Ну, а если допустить все-таки, что у него нервы достаточно крепкие, мог ли бы он добраться до крыши? — невозмутимо спросил Феннер.

Уэтсон отрицательно покачал головою.

— Вы знаете это здание. Только над пятнадцатым этажом выдается карниз. Стена гладкая. Тут и кошке не за что было бы уцепиться. Я думаю, с окнами мы можем покончить. Владелец гостиницы уверил меня, что во всем здании нет ни потайных коридоров, ни колодцев в стенах и тому подобное. Я могу верить ему на слово. Перейдем к дверям. Их две. Одна, через которую Феннер вошел, ведет в коридор, а другая, как войдете, расположена в левой стене и ведет в соседнюю комнату, которая также сообщается с коридором особой дверью.

Обе эти двери запираются простыми щеколдами без автоматической защелки. Очевидно, поэтому они снабжены задвижками. Задвижка есть и с внутренней стороны двери, ведущей в коридор, и с обеих сторон двери, ведущей в соседнюю комнату. Кроме того, мы позаботились снабдить наружную дверь задвижкой со стороны коридора.

Как только Фэр вошел в комнату, мы снаружи закрыли дверь на задвижку. Он заперся снаружи изнутри. Вот почему нам пришлось сегодня утром вскрыть дверь. Задвижка была на месте. Так же точно были закрыты обе задвижки на двери в соседнюю комнату. Вот вам и все.

Феннер встал.

— Вы отлично описали нам все обстоятельства, мистер Уэтсон, — сказал он. — А теперь мы с Биллем вообразим себя слесарями и посмотрим на месте, нельзя ли вам чем-нибудь помочь. В случае успеха я вызову Дэвидсона к телефону.

— Хорошо, — согласился Уэтсон. — И помните, что деньги целиком ваши, если вы разгадаете мне эту тайну.

Феннер кивнул головою и мы вышли, оставив Уэтсона одного. При нашем проходе через кабинет Дэвидсон удостоил прищурить один глаз и скорчить насмешливую гримасу, на которую Феннер ответил тем, что изобразил руками некоторое подобие ослиных ушей.

Отправившись к Феннеру на квартиру, мы переоделись в рабочие костюмы, захватили несколько инструментов и поехали. По дороге я пытался разузнать у Феннера, не наклевывается ли ему какое-нибудь правдоподобное разрешение загадки. Но он оказался сдержанным.

— Подождем, Билль, — сказал он, — надо сначала посмотреть воочию на арену деятельности этого героя четвертого измерения. А пока мы не узнали всего, что можно узнать, нечего строить предположения.

— Кажется, Уэтсон описал все до мельчайших подробностей, — возразил я, — и если все обстоит так, как он рассказал, то мы наталкиваемся на какую-то невозможность. Не мог же Фэр улететь.

— Как бы все это ни казалось невозможным, — возразил Феннер, — но, ведь перед нами факт налицо: утром они вскрыли дверь и Фэра не застали. А этого факта, по-моему, достаточно, чтобы считать исчезновение вполне возможным. Ну, вот мы и приехали!

Сообщив о цели нашего появления, мы без околичностей были допущены в комнату, из которой Фэр умудрился уйти столь таинственным образом.

Поломка на входной двери была ничтожна. Феннер принялся за починку.

— А вы осмотрите все хорошенько, Билль, — сказал он, привинчивая задвижку, — и поищите нашего друга: может быть, он превратился в кровать или в вешалку для платья.

Не обращая внимания на эту насмешку, я старательно обыскал всю комнату, так как единственным возможным предположением считал, что Фэр попросту еще находится в комнате и прячется посредством какой-нибудь искусной уловки.

Однако, мои поиски были безуспешны и привели меня к убеждению, что в комнате, во всяком случае, его искать нечего.

Уэтсон все описал нам правильно. Никакого беспорядка, или признаков физического усилия, которые послужили бы ключом к загадке. Одного взгляда из-за окна было достаточно, чтобы подтвердить справедливость вывода Уэтсона: жутко было даже представить себе человека, цепляющегося за эту гладкую стену на такой головокружительной высоте — где тут добраться до пожарной лестницы! Однако, двери, закрытые на задвижки с обеих сторон, повидимому, доказывали, что Фэр не мог пройти через них, потому что если легко закрыть дверь за собой на задвижку, то как тронете вы с места задвижку, находящуюся по ту сторону двери?

Исследование потолка было так же безрезультатно, как и осмотр пола.

— А теперь, — сказал Феннер, — пойдем взглянуть на соседнюю комнату.

При помощи плоского универсального ключа мы вошли в эту комнату со стороны коридора. Я хотел было и здесь произвести для очистки совести тщательный осмотр, но Феннер остановил меня.

— Незачем, Билль, — сказал он. — Пойдем-ка восвояси.

Недоумевая и несколько досадуя, я последовал за ним. Мы вышли на улицу. Феннер напевал сквозь зубы какую-то мелодию.

— Ну что за беда была бы осмотреть и вторую комнату? — спросил я с упреком. — Хоть на всякий случай? Конечно, там Фэр не мог быть, но почему бы не удостовериться?

— Однако, и пользы это нам тоже никакой не принесло бы. Ага! Телефонная будка… Подождите меня здесь, пока я снесусь с Дэвидсоном и пошлю пяти тысячам воздушный поцелуй на прощанье.

— Значит, вы отказываетесь? Не лучше ли вернуться и попытаться еще раз? — спросил я с досадой.

— Ни за что. Не вводите меня во искушение. Если я вернусь, мне захочется прибрать к рукам эти деньги.

— Да, деньги улыбнулись.

— Друг мой, не хочу я этих денег, — отрезал Феннер. — Не хочу денег по такой дешевой цене. Уэтсона нетрудно, оказывается, провести, а то бы он сам сообразил, в чем дело, вместо того, чтобы покупать недостающие ему мозги. Фэр другое дело — у него кое-что есть в голове. Понимаете? Пусть лучше надо мной немножко посмеются, а я его не выдам.

— Не выдадите! — повторил я, рассмеявшись. — Как будто в вашей власти выдать или не выдать!

Феннер резко остановился.

— Послушайте, не будьте таким ослом, — сказал он, задетый за живое. — Неужели вы серьезно думаете, что я спасовал? Слушайте же: я знаю, где этот молодец сидит в настоящую минуту.

— Как? — вскричал я. — Где же он, чорт возьми, сидит?

— В той самой комнате, которую я не дал вам обыскать, — ответил Феннер, польщенный изумлением, которое было написано на моем лице. — Вот почему я почти вытолкал вас оттуда. Я не хотел, чтобы вы спугнули беднягу и испортили ему всю затею. Он сидит в шкафу и спокойно выжидает свои сорок восемь часов.

— Там? Но как он попал через дверь, закрытую на задвижку?

— Ничего нет проще, — усмехнулся Феннер. — У него была отмычка.

— Отмычка… для задвижки? — переспросил я недоверчиво.

— Отмычка для задвижки, — спокойно подтвердил Феннер. — Небольшой электромагнит и несколько метров шнура. Достаточно включить в патрон лампы — и управляйте задвижками как угодно. Фэр совершенно правильно учел, что если все задвижки будут задвинуты, то никому и в голову не придет, что он только перешел в соседнюю комнату. Он был прав, когда сказал Уэтсону, что в обыденной жизни случаются вещи, более дивные, чем вымысел. Надо полагать, что сей почтеннейший теперь убедиться сам в справедливости этих слов.

— Ну, никак не думал я о возможности подобной штуки.

— А я так и предполагал с самого начала и окончательно удостоверился в этом, лишь только увидел, что задвижки стальные, а не медные.

После не так давно прочтенного мною доклада о состоянии сельского хозяйства в древности, я, Натано, получил новое задание — сделать обзор необычайных событий, ознаменовавших собою последние два тысячелетия, то есть, тот период, в начале которого владычеству человека, этого важнейшего представителя млекопитающих, угрожал преждевременный конец.

Еще с тех пор, как началась жизнь на земле, жизнь, по-видимому, вынырнувшая в виде органической слизи из морских глубин, первенство принадлежало только двум большим группам: пресмыкающимся и млекопитающим.

Первые пользовались неограниченным владычеством в течение тысячелетий, но в конце концов должны были уступить меньшим по величине, но умственно превосходившим их млекопитающим.