Тень Орла - Страница 17
Йонарду были неинтересны эти люди и их страдания, они сами решили именно так распорядиться своей единственной жизнью. Навербовать из них бойцов нечего было и думать – любой из них готов был за лишнюю лепешку гашиша и убить, и быть убитым, но точно так же и за ту же цену любой из них продал бы Йонарда вместе со всеми его планами и потрохами.
Берг уже хотел встать и уйти. Его остановил тихий и необыкновенно отчетливый голос. Здесь, в обиталище сумасшедших или сходящих с ума, этот голос звучал на удивление трезво и разумно. И тот, кто отвечал ему, тоже был вполне вменяем. И, тут Йонард ошибиться не мог, порядком напуган. Берг прислушался. Говорили за занавеской, причем собеседники не боялись, что их могут подслушать. Видно, за местными завсегдатаями такого не водилось.
– Он приплыл на корабле. Его ловили, но он сбежал. Больше его никто не видел.
– Что за корабль?
– Торговый. Капитан взял его гребцом, потому что у него не было денег заплатить за место на палубе. Они договорились, что он гребет до Акры и здесь сходит.
– Где его подобрал капитан?
– Где-то далеко, в Персии… я забыл название порта.
– В Армене, Синопе?
– Точно, господин! В Синопе!
– А почему его ловили?
– Никто не знает, господин.
– Так уж и никто, – усомнился голос, – тот, кто ловил, наверняка знает. Не бегал же он просто так, чтобы согреться. Не знаешь ты, но это можно поправить… Ведь можно?
– Это будет зависеть от того, насколько господину хочется знать. – Первый голос сделался вкрадчивым и наглым. Но его собеседник, видимо, не любил нахалов. Послышалась короткая возня, хрип… кого-то слегка придушили, предположил Йонард.
– Нет, – возразил второй голос, ровный и спокойный, – это будет зависеть от того, насколько тебе хочется жить. Ты меня понял?
– Да, господин, я все понял – просипел первый голос. Наглости в нем заметно поубавилось.
– Это хорошо. Узнаешь, зачем его ловили и точно ли ему удалось уйти. Держи, – что-то тихо звякнуло, – тут десять монет. Потратишь меньше, все, что сверху – твое.
– Спасибо, господин, – голос, хоть и слегка придушенный, заметно взбодрился.
– Не за что. Не узнаешь ничего, потратишь мои деньги впустую, все, что сверху – мое. А сверху только твоя никчемная жизнь. Ты меня понял?
– Да, господин.
– Это хорошо. Люблю понятливых.
Голоса стихли.
«Да, – подумал слегка заинтригованный Йонард, – а жизнь-то продолжается». Впрочем, все это хоть и было очень интересно, никак его не касалось. Он встал и вышел.
Йонарду вдруг пришло в голову, что он непроходимый глупец, и задача имеет очень простой ответ. Завтра как раз тот день, когда каждый евер должен идти в храм, чтобы помолиться своему богу.
Йонард знал, где находится единственный в Акре храм, куда завтра непременно придет Римас.
С Танкаром Йонард познакомился в портовой таверне, в славном Нимфее, откуда, по свойственной ему привычке, Йонард удирал. Евер, владелец небольшого торгового корабля «Ястреб», как раз собирался выходить и согласился взять пассажира. Он ни о чем не спрашивал здоровенного воина, вооруженного до зубов и даже по виду опасного. И цена, которую он заломил за услугу, лучше всяких пространных объяснений сказала Йонарду, что Танкар вполне разобрался в ситуации.
Надо сказать, поначалу Йонард был не в восторге от такого знакомства. Худой хитрющий евер, готовый рассыпаться прахом перед любым чиновником, чтобы хоть часть товара протащить без пошлины или скостить плату за стоянку, не внушил германцу ни малейшей симпатии. Но после одного случая отношения Берга к Танкару в частности и к еверам вообще в корне переменилось.
Дело было в благословенной Акре, под вечер, когда они, засидевшись в маленьком кабачке, возвращались на корабль. Только в Акре еще можно было встретить настоящий еверский кабачок.
Йонарду не нужно было объяснять, что означало это сочетание: чистые столы, белые занавески, холодная заливная рыба и крепчайший напиток двойной очистки, причем только двух сортов: дорогой и дешевый. Дорогой делали из изюма с незначительным добавлением дерьма, а дешевый из дерьма, с незначительным добавлением изюма.
Это надрывно плачущая кефара и умеренно пьяные гости, слезливо-сентиментальные, но такие хитрющие, что смотреть надо даже не в оба, а во все четыре, а лучше – восемь.
В настоящем еверском кабачке у тебя не срежут кошелек, на такие мелочи там не размениваются, но вполне могут выдернуть пол из-под ног, причем так ловко, что ты этого даже не заметишь.
Итак, они шли не слишком твердой походкой, болтая обо всем и ни о чем, когда на одной из узких кривых улочек им загородили дорогу двое. Статью они не уступали Бергу, но в чашу, судя по всему, заглядывали гораздо чаще. И сейчас явно искали приключений. Йонард был бы и не против. Он уже прикидывал, какого стоит срубить раньше, а какого оставить на потом. Своего спутника он в расчет не принял.
Не мудрствуя, двое громил предложили расстаться с кошельками мирно, что Танкар и проделал с готовностью, покоробившей Берга. И ничего грабители оттуда не вытряхнули. В кошельке евера было пусто, как в перевернутой чашке. Все деньги незадолго до этого перекочевали к Йонарду, а уж он ими ни с кем делиться не собирался. Видимо, громилы это поняли. Впрочем, хорошая драка – это было как раз то, чего им не хватало в тот вечер для полного счастья. Тем более двое на одного. И тот, что был за старшего, предложил еверу убираться «пока они добрые». Йонард совсем не удивился бы, последуй Танкар этому совету. Да и не обиделся бы, пожалуй. Однако тот не двинулся с места.
– Хочешь, чтобы у твоих детей был горбатый папа? – проникновенно спросил громила, – так я тебе это устрою, и даже бесплатно.
– Думаешь, ты меня убедил? – хладнокровно спросил Танкар и сплюнул под ноги, – таки нет.
И в то же мгновение буквально «вколотил» обоих в булыжную мостовую, причем так четко и быстро, что никто не успел схватиться за оружие.
Тяжеленькая гладкая гирька на цепочке два раза качнулась над тихо постанывающими телами и… исчезла. Появилась ниоткуда и пропала в никуда.
– Это ж надо, какое барахло бродит по славной Акре, – тихо сказал Танкар, – прямо перед гостем неудобно.
Йонард еще переваривал происшествие, когда евер поднял голову и смерил Берга жестким испытующим взглядом. Такого взгляда не могло быть у купца, дрожащего над каждой копейкой и бегущего от собственной тени. Йонард почувствовал легкое беспокойство, сообразив, что евер что-то решает и это решение касается его.
– В кости ты играешь ловко. И не жульничаешь, я бы заметил. Просто везет тебе, Йонард из Германии. Везучий человек лишним в деле не бывает. И страха в тебе нет, от двоих не побежал… От десятерых тоже не побежишь?
– И от сотни не побегу, – вызывающе ответил Йонард, которому судьба не дала подраться, и он был малость обижен.
– Убьют, – заметил Танкар.
– Дорого им моя жизнь встанет!
– Ты все равно заплатишь дороже, потому шо отдашь все, шо у тебя только есть. И взамен не получишь даже славы. Потому шо тот, кто побит, даже сотней, все равно побит. А тот, кто победил, даже сотней на одного – все равно герой. Жизнь такая, Йонард из Германии.
– Дерьмовая жизнь, – отозвался Берг.
– А кто спорит, – Танкар вздохнул и очень тихо произнес: – Если ты пойдешь со мной, северянин, я познакомлю тебя с настоящими, крепкими ребятами. Черной костью Акры, ее душой и сердцем.
В тот вечер в таверне «Под башмаком», что у самого порта, Йонард познакомился со старым Наилем, тихим человеком с неистовыми глазами, забавным весельчаком Фримом, рассудительным Римасом, ловким и сметливым пареньком Наке. На вид они были простоватыми и безобидными рыбаками и торговцами, но, так грубо ошибившись в Танкаре, Йонард смотрел на них во все глаза, пытаясь определить, почему евер назвал их «крепкими ребятами». И ему это удалось.
Вино в таверне лилось рекой, но все как-то мимо Танкара и его компании, зато ни одно даже вскользь брошенное слово не миновало их ушей. Под простоватой хитростью мелкого торговца прятались цепкий ум, отвага и то самое хладнокровие, которое Йонард ценил высоко, но встречал редко. Все эти люди ходили по лезвию ножа, но, в душе презирая опасность, внешне были с ней осторожны и почтительны. Йонард поймал себя на том, что ему хорошо в компании вольных торговцев.