Тень Лучезарного - Страница 14

– Слишком много, – стиснула зубы Арома.

– Не будем огорчаться раньше времени, – проговорил Син. – Есть надежда, что служка-судьба будет подавать на наш стол эти блюда не сразу, а частями.

– Как же так? – поднялся Джокус. – Что это значит? Нам придется сражаться против Ардууса? Но ведь там наши братья! Сто тысяч атерских воинов Ардууса! Десять тысяч воинов Аштарака! Двадцать тысяч из Бабу, Раппу и Хонора! Наконец, Фалко и Фелис увели двадцать тысяч из пятидесяти! Осталось еще тридцать тысяч! Многих из них я знаю по именам!

– Они не смогли их увести, – громко произнес Син. – Моли богов, Джокус, чтобы твои земляки очнулись до того, как поднимут мечи против тебя самого. И не забывай, что среди миллиона, бьющихся о бастионы Алки, большинство – тоже атеры!

– Почему ты думаешь, что если кто-то околдовал воинов в пределах Ардууса, он не околдует тех воинов, что еще верны нам? – спросила Арома.

– Потому, что все говорит о том, что Зелусу нужны смерти. Сотни тысяч смертей, – мрачно проговорил Син. – Ярость твоих подданных, королева, лучше колдовства. Фидента – оплот юга Анкиды. Послушай меня. Орду ведут даку, телами главарей которых владеют мурсы. Гахов ведет гах, захваченный мурсом. Воинством Эрсет правит либо мурс, либо его ставленник. За Светлой Пустошью следит мурс. Правители Анкиды защищены амулетами, и тем не менее еще два мурса попытались захватить их. Пострадал твой муж и Адамас Валор, твой племянник. Адамас выжил и уже оправился. Твой муж был не молод, он не уступил, но и не выжил. Это смертельная игра, Арома. Для Губителя это игра. И лишь это еще дает нам надежду. Мы будем сражаться с ним и играть. Если бы мы только сражались, он смел бы нас, как луговой пух.

– Чем мы будем сражаться? – горько прошептала Арома. – Что у нас есть?

– Есть кое-что, – заметил Син. – И я могу огласить список, королева. У нас есть слава Энки и его защита, которая не позволяет Губителю привлечь из сущего тысячи аксов и тысячи мурсов. У него осталось всего три акса и чуть больше десятка мурсов. На нашей стороне тоже есть два акса и даже один мурс, который стоит нескольких мурсов с той стороны. На нашей стороне Бараггал, священное место. На нашей стороне четыре магических ордена, башни которых даже без главных магов уже месяц грызет орда в Самсуме. На нашей стороне семьдесят тысяч воинов Араманы, Раппу и Бабу, которые уже теперь сражаются с гахами в ущелье Сана-Баба. На нашей стороне тридцатитысячное войско Муруса, в которое влились или вольются воины Дины, Хонора и Аштарака общим числом в двадцать пять тысяч воинов. Здесь у тебя, королева, с теми воинами, что привели Фалко и Фелис – сорок тысяч воинов. В Лаписе – вместе с дружиной Кирума и силами, спасшимися из Эрсет и Даккиты – пятьдесят тысяч лучших воинов. В Эбаббаре – пятьдесят тысяч! В Бэдгалдингире – семьдесят тысяч! Наконец, в Тиморе собрано огромное войско, почти сто семьдесят тысяч воинов! Из них пять тысяч этлу! Такого не было и в битве при Бараггале!

– Всего получается примерно пятьсот тысяч воинов, – вздохнул Джокус.

– Да, – кивнула королева. – И на каждого из них четыре врага. Причем треть этих воинов уже сражается и гибнет.

– Нам могут помочь юго-западные королевства, – нахмурился Син.

– И на нас еще тяжкий груз беженцев, – поднялась королева, заставив встать всех остальных. – Что ж, не могу сказать, что ты меня порадовал, угодник. Это все?

– Еще угодники, – повел рукой Син. – Когда-то это оказалось важным.

– Те угодники были богами, – прошептала Арома. – Ладно. Я все поняла. Мы будем сражаться. Джокус, ты не передумаешь?

– Нет, – твердо сказал принц.

– Нет, – добавили Аментия, Фестинус и Серва.

– Мы еще поговорим об этом, – скрипнул зубами Асперум и вслед за королевой вышел из шатра. Бона с ребенком ушла вслед за ними.

– Это все, что мы должны были узнать? – спросил в тишине Сина Джокус.

– Садитесь, – проговорил Син. – Нас осталось четырнадцать. Ты готов стать угодником, принц?

– Для этого нужно отказаться от титула принца? – спросил Джокус.

Черноволосый и худой отпрыск королевского дома Верти выглядел растрепанным и как будто огорченным.

– Нет, – махнул рукой Син. – Но, может быть, придется расстаться с жизнью. Впрочем, я не предлагаю. И уж тем более не предостерегаю. Все ясно, как белый день. У тебя ведь есть и свои резоны?

– Отчасти, – задумался принц. – Мне кажется, что тихого уголка, где можно отсидеться, в Анкиде не осталось. Поэтому я хочу ничего не пропустить. Насколько хватит моей жизни. Вот ты говоришь, что уходишь сегодня, ты идешь один? Случаем, не в Барагалл?

– Один, – кивнул Син. – И не в Бараггал. И никто не сможет последовать за мной. Вы поймете… позже. И не только я ухожу сегодня. Все уйдут сегодня. Кроме Литуса и… – Син помедлил. – Лавы. Хотя Лава может отправиться в Лапис.

– Нет, я с Литусом, – отчеканила Лава и ухватила бастарда за локоть.

– Ты даже не спросила, куда мне придется идти, – заметил бастард.

– Куда угодно, – сцепила зубы Лава.

– Тогда тебе с ними, – пожал плечами Син. – Им отправляться завтра. В Эбаббар. Это самое близкое место к Бараггалу.

– Что мы там будем делать? – спросил Литус.

– Не знаю, – ответил Син и повторил громче: – В самом деле – не знаю! Все пока еще в тумане, хотя общие контуры я начинаю угадывать. Перед тем как сказать каждому, что он должен сделать, я хочу назвать имена тех, кого вы, может быть, еще считаете живыми, хотя их уже нет. Слушайте и помните, что уже завтра это список может вырасти. А к концу этой войны, боюсь, легче будет перечислить тех, кто останется жив.

– Анкида останется, – прошептала Кама.

– Не волнуйся, – буркнул сидевший рядом Орс. – Если окажется, что я проживу дольше, а ты нет, и я увижу, что мы победили, то я обязательно покончу с собой, чтобы найти тебя у престола господа и сообщить о лучшем исходе для Анкиды. Надеюсь, меня туда допустят. Хотя бы в виде исключения.

– А если нет? – хмыкнула Кама.

– Ну, если я не появился у престола, значит, мы проиграли, – пожал плечами Орс. – И я, как проигравший, сгинул в пучинах сущего.

– Или передумал самоубиваться, – хихикнул Аменс.

– Ну или так, – вызвав общий смех, согласился Орс.

– Ты пойдешь с Камой, Орс, – позволил себе улыбнуться Син. – Чтобы не искушать судьбу. Тем не менее давайте вернемся к печальным вестям. Джокус, запоминай. У тебя будет время, чтобы сообщить близким.

– Много имен? – прошептал побледневшими губами Джокус.

– Много, – кивнул Син. – Но ты запомнишь, Аментия позаботится об этом.

– Да, – кивнула принцесса Утиса.

– Первой приняла удар Арамана, – сказал Син. – Мертвы князь Араманы Силекс Скутум, княгиня – Тилия Скутум. Братья князя – Прунум и Претиум. Племянник князя – Планус. Княжичи – Вервекс и Аласер.

– Энки благословенный! – всхлипнула Туррис. – Аласер же еще мальчишка!

– Раппу, – продолжил Син. – Мертва королева Рима Нимис и герцог Лентус. Отступающим войском Раппу командует твоя сестра, Литус, Субула.

Согнулся, обхватив голову руками, Эксилис.

– О Бабу вы уже знаете, – вздохнул Син. – Хонор счет своим потерям еще не открыл. На войне. Но в Ардуусе убит принц Хонора – Алкус Рудус. Я так думаю, что Урсус Рудус с его дядюшкой отправились туда на замену. Князь Аштарака – Канис Тимпанум – тоже мертв.

– Это все? – поднялся Джокус. – Кроме них еще мой отец? Больше пока еще никто не воевал?

– Не все, – покачал головой Син. – Мертв или уж во всяком случае не находится в этом мире король Эбаббара, отец Литуса. И потери Фиденты тоже не ограничиваются твоим отцом, Джокус. Твой дядя Фуртим и его жена Млу убиты в Ардуусе.

– Проклятый Пурус! – скрипнул зубами Джокус.

– Пурус Арундо, Болус Арундо и целая толпа знати тоже перебита в Ардуусе, – сказал Син и добавил, посмотрев на Лаву: – Из всех Арундо в живых осталась только ты, Лаурус и дочь Пуруса – Фосса.

– Из всех Тотумов только я, Игнис, Процелла и Дивинус, – прошептала Кама. – И стоило все это затевать?