Тень души (СИ) - Страница 63

– Вот и славно, – подвёл Ролло промежуточный итог.

И вот в один самый обычный игровой день после обеда система сообщила об окончании очередного сеанса. Открылась крышка, Вадим традиционно помог мне сесть, и я вылез из капсулы. Сунул ноги в шлёпанцы и побрёл голышом в душевую.

Пока плескался, Вадик вскипятил чайник. Я вышел из душа, оделся, пристегнулся к экзоскелету, и мы, как обычно после сеанса, уселись пить кофе за рабочим столом. Вадим предусмотрительно убрал клавиатуру и поставил на её место небольшой тортик в прозрачной пластиковой коробочке.

– Ух-ты! – удивился я. – Какой-то праздник?

– Угу, – проговорил Вадик, снимая с тортика крышку.

Он вынул складной нож, открыл и принялся резать торт. Я, помешивая кофе ложечкой, с неизменным покер-фэйс терпеливо дожидался продолжения. Вадим разрезал тортик и пробурчал:

– Давай бери сначала.

Мы взяли по куску, я охотно откусил пирожного и, запивая кофе, поверх кружки пытливо смотрел на Вадика. Он шумно отхлебнул кофе и заговорил будничным тоном:

– Мы все добились значительных успехов. Твой процесс так и остался изолированным, подключиться к нему э…

Вадим откусил пирожного и весело продолжил:

– Но мы зашли с другого боку. У квантового вычислителя на все процессы общая память, условно он думает памятью. И ничего не забывает. Мы просто помогаем ему вспоминать твой процесс по ассоциации с твоими картинками. Переводим его воспоминания в форматы, пригодные для обычных компьютеров.

Он помотал головой, промычав:

– Мощности требуются просто невообразимые! То есть если воспроизвести все ощущения в вирт-капсуле. Да нам все и не нужно. Делаем на основе твоей учебки игру. Степень погружения будет зависеть от мощности компьютера.

– И зачем было всё это городить? – спросил я. – Делали бы свою игру с самого начала.

– И нам бы не хватило ста лет, – хмыкнул Вадик. – Что я тебе говорил про эффект присутствия? И дело ведь не в этой конкретной игре, а в технологии создания таких игр. Для людей.

– Вы вот это собираетесь продавать?! – воскликнул я и кивнул на капсулу. – Вот такие видео-приставочки?!

– А что такого? – пожал плечами Вадим. – Богатым нужны дорогие игрушки. Кстати, попроси деда.

– Деда? – вкрадчиво уточнил я. – А тут э…

– А тут всё, – сказал он спокойно. – Считай, это был последний твой сеанс.

Я размеренно пережёвывал тортик. Его слова зависли где-то в пространстве и не желали пролезать в голову. Или я их не хотел впускать.

– Я говорю, всё – программа закрывается, – Вадим немного повысил голос.

– Ага, – кивнул я и заметил. – Меня не предупредили, чтоб я там с психу что-нибудь не натворил? А тортик, чтоб сильно не плакал?

– Ну, так и знал! – шутливо простонал Вадик. – Тебе что, с кем-то там нужно попрощаться?! Это игра, Тёма!

– Да я бы просто день закончил, – проворчал я пристыжено.

– Блин! – с досадой проговорил он. – Я сейчас должен отключать капсулу и запускать архивирование процесса, – он вздохнул и уточнил серьёзно. – Только день? Пятнадцати минут хватит?

– Вполне, – сказал я, вставая, и направился к кушетке.

Принялся деловито раздеваться и отстёгивать экзо.

– Псих, – вздохнул Вадик. – Ладно, полезай в капсулу. Ставлю таймер на пятнадцать минут.

Лесовики вернулись к своим делам, зимние дни для охотников самые важные. Остатки труевского войска разместились в городе со всеми удобствами в казармах и по частным домам. Святослав гостил в доме Ролло. Никто их не обижал, не попрекал. Такова эпоха и жизнь служивая или наёмная.

Условно пленные ходили свободно, на них лишь возложили все работы по захоронению павших. Погребальные костры горели почти месяц…

В дружине Харальда осталось лишь десять живых бойцов. Столько их вышло из коридора у ворот. Святослав подтвердил обещание отца заплатить двойное жалование за время похода. Вот только поход ещё не закончился.

За десять дней мастеровые поставили первую в Сколе церковь. Грек Иннокентий объявил себя её настоятелем. Крестил он Святослава. Тот получил христианское имя Иван и обвенчался с хорошенькой Элис, а она стала Анной. Под это дело Иннокентий крестил Ролло, как папу Ани. А Хельга сама захотела креститься, а то она рыжая, что ли, только сама себе выбрала имя Ольга. Тут уже было и Глыбе с Ингрид не отвертеться, крестились и венчались. Глыба стал Глебом, а Ингрид Софьей.

Вот сыграли свадьбу князя Ивана с княгиней Анной, а потом ещё раз отгуляли на свадьбе Глеба и Софии, и войско княгини Ольги с войском князя Вани отправилось в Труев означенного князя сажать на княжий стол.

Войска дошли без лишних сложностей. Запирать перед ними ворота ни у кого из горожан не возникло и мысли. Первым делом новый князь Иван честно рассчитался с наёмными дружинами – занял на это дело у княгини Ольги.

Наёмные викинги остались на княжеской службе в постоянной дружине, таким образом, дружина Труева даже несколько усилилась. А Харальд Угрюмый решил, что с него хватит походов. Больше ради нормального крепкого пива он никуда не пойдёт. Получив двойное командирское жалование, женился на местной девушке и вошёл в дело папы её, пивовара. Стал варить нормальное северное пиво сам.

Вторым решением князя Ивана в Труеве построили церковь, и отправили в Кай-ёв посольство с дарами и греком Иннокентием. Тот пошёл сообщить тамошним грекам, что образовалась новая епархия, надо назначать епископа. Вот только бы князь признал Труевское княжество удельным, исключил бы из ротации.

В целом князь Иван всё оставил, как при папе, только заключил с княгиней Ольгой договор, написанный боярином Ерохом, о свободной торговле и о том, каким образом и за сколько долгих лет Труев выплатит Сколу компенсацию за нападение. Прав был его папа, стал Святослав для Скола хорошим князем. Очень эффективным.

Забавная получилась штука – столица княжества платит дань своему же городу. Однако история сплошь состоит из таких курьёзов. Из Кай-ёва вернулось посольство, привезло нового епископа Епифания и договор, по которому Труевское княжество признаётся удельным, но и неотъемлемой частью Руси. Люди княжества получали права торговать во всех русских землях, а князь Иван обязывался являться по зову великого князя с войском для отражения внешних нападений или противодействия внутренним врагам.

Всё решилось ко всеобщей выгоде, только даже боярин Ероха недоумевал, зачем всё это было лесникам. Явились из своих чащоб, перевернули ход истории и словно растаяли. Глыба… то есть Глеб уже на его осторожные расспросы пожимал плечами, безмятежно улыбаясь.

Всё же происходило на глазах боярина! Ерох сам лично потребовал от города и земель заложников. От города в Скол на временное жительство перебрались братья и сёстры князя Ивана, и боярство отправило деток. А от земель…

В Труев тоже ходят караваны из лесных поселений. Горыня и Глыба с тотемными воинами союзных кланов встречали караваны и отбирали лесовиков в заложники. Глыбе достаточно один раз заглянуть человеку в глаза, чтобы узнать сородича по тотему…

Труев лежит на землях другого племени, водят туда караваны чужие кланы. Волхвы, мягко говоря, не приветствуют общение с чужаками, но раз уж так получилось…

Впрочем, зачем это всё боярину Ероху? Глыба молча пожимал плечами на его осторожные расспросы, и взгляд рыси был как всегда спокоен, никуда не направлен. Никому не нужно знать, что варится в кошачьей голове.

За час у меня пролетали тридцать шесть часов. Значит, за четверть часа девять. И я собирался использовать их все. Глупо, конечно, прощаться с персонажем…

Но я именно прощался. К управлению не лез, уже было ни к чему. Колдун объявил какой-то языческий праздник, вроде бы, день осеннего равноденствия. Короткий осенний день заканчивался, ребята в сумерках устроили пляски. Я просто был с Тёмой и старался не очень грустить – расставаться нужно без печали.