Темный маг (СИ) - Страница 5

Собственно, в данный момент времени я остался единственным, у кого магический дар сохранился в полной мере. Но поскольку по отцовской линии я его получить не мог, то наибольшее внимание следовало уделить именно материнскому родовому древу. И вот тут-то, что называется, меня поджидал сюрприз.

Род леди Элеоноры де Латэй оказался не просто древнее и в разы больше, чем род де Ленур, его древо было по-настоящему огромным. Причем Уорд каким-то чудом докопался до сведений аж семисотлетней давности! И не исключено, что даже он не все узнал, потому что некоторые ветви попросту пустовали, под какими-то веточками стояли вопросительные знаки, а где-то опытный следователь сделал пометки, что не сумел найти концов, но с учетом прошедшего времени это было неудивительно.

Однако поразило меня другое — во-первых, весь этот грандиозный, древний и без преувеличения могущественный род к настоящему времени практически вымер. Большинство его ветвей оборвалось чуть более ста лет назад, во времена правления Эрнеста Кровавого, поскольку среди наших родственников оказалось много потомственных некросов и магов Смерти. Когда-то это были разветвленные и весьма уважаемые рода. У каждого была весьма приличная история, немалое состояние и, как я полагаю, большое влияние в обществе. Но одна-единственная ночь начисто обрезала эти ветви, навсегда вылущив из нашего наследия любой темный дар.

Ветвь де Латэй, к которой принадлежала моя мать, оказалась побочной по отношению к этим мертвым родам. Я бы даже сказал, параллельной, поскольку от основного рода, давшему Алтории множество известных «темных» имен, она отошла задолго до того, как их уничтожили. По сути, сейчас эта ветвь осталась единственной от некогда большого и цветущего древа. И уцелела лишь потому, что на протяжении долгого времени развивалась самостоятельно, а все ее представители заблаговременно отселились в дальние провинции. И среди них на протяжении всех семи столетий не было ни одного темного мага, который мог бы передать свой дар следующим поколениям.

Вторая странность заключалась в том, что род де Латэй состоял практически из одних женщин. Да, они часто выходили замуж, но по непонятным причинам почти не рожали мальчиков. Некоторые из дам, что вполне естественно, заключали браки и с магами. Кое-кто даже не побоялся выйти замуж за темного мага. Но у всех без исключениях женщин де Латэй первыми рождались девочки и лишь после этого мог появиться на свет один или, крайне редко, два сына. При этом, если мальчик был обычным или светлым магом, то он, как правило, проживал долгую и спокойную жизнь. Однако если кто-то из них наследовал темный дар, то с ним раз за разом происходила одна и та же история: мужчины или погибали в молодости, или были бездетными, или же их потомки тихо и незаметно утрачивали дар, благодаря чему в свое время так и не привлекли внимания короля.

Сейчас в роду де Латэй мужчин, не считая меня, осталось всего четверо. Трое из них проживали на юге и счастливо воспитывали семерых дочерей. У одного несколько лет назад родился сын — светлый маг с довольно слабым, по мнению Уорда, даром. Темных магов… даже в побочных ветвях… среди них не было вот уже на протяжении четырех поколений. А единственным, кто сумел обрести темный дар, был я. Очень интересно, правда?

У наших с Леном родителей, кстати, первой родилась тоже девочка, которую назвали Элейн — в честь прабабки по материнской линии. Она, как говорят, благосклонно относилась к внучке и не дожила до рождения правнучки каких-то нескольких дней. Но наша маленькая сестра умерла, не прожив, судя по дате, и года. И я, пока не увидел бумаги Уорда, об этом даже не подозревал.

Другие родственники по линии матери, насколько мне известно, были категорически против брака Элеоноры де Латей и столичного графа. А после того, как молодые покинули юг, ее мать сообщила письмом, что отлучает дочь от семьи и просит никого из них более не беспокоить. Деда к тому времени уже не было в живых, прадеда и прабабки — тем более, так что эту часть семьи я никогда не знал. И не особенно расстроился, когда поискал даты смерти и обнаружил, что отказавшаяся от собственной дочери леди Олиена де Латэй уже лет семь как пребывала в могиле.

Со стороны отца родственники у нас, конечно, остались, так что дом после смерти родителей, скорее всего, отошел им. Но поскольку отношения у отца с его собственными родителями и братом в последние годы стали довольно напряженными, то я ими не интересовался. Только уточнил по сфере, что живы и здоровы, а сейчас наглядно убедился, что темных магов среди них тоже нет, и очень крепко задумался.

Если обобщить все, что я узнал, то получалось, что темный дар мне попросту не от кого было получить. Ни в роду отца, ни среди родственников матери не имелось ни одного мага или магички, которые могли бы стать для моего дара полноценным источником. Даже если вспомнить теорию Рейно Лерса о наследовании магического дара у темных, все равно получалась белиберда. Уорд изучил родословную моего отца на протяжении шести поколений, род матери — на целых восемь, но ни там, ни там не нашлось подходящего донора!

Мое родство с де Ленур и де Латэй отрицать было глупо — я походил на отца и брата до такой степени, что подозревать мать в каких-то грехах было не только низко, но и нелепо. Но если я — действительно сын своих родителей, и если Ларри Уорд не ошибся, то как могло получиться, что я, не имея в предках ни одного темного мага по прямой линии, вдруг обрел полноценный темный дар?

Скажете, самородок? Да бросьте, такого не бывает! К тому же, не только Орден, но и жрецы в голос утверждали, что здесь важна именно наследственность. Но тогда что? И как? Предположить, что во мне внезапно проснулся дар, который спал беспробудным сном около семи веков? Да, в свое время Лейс доказал и такую возможность, но время спада для магического дара, по его сведениям, составляло всего два-три, реже четыре поколения. Не больше! Семь — это слишком много! Но даже если Лейс чего-то не учел, то почему мой дар открылся в зрелом возрасте, хотя по всем канонам этого не должно было случиться? К тому же, по — настоящему он проявил себя всего несколько месяцев назад. И то, лишь после того, как к этому приложил руку могущественный темный бог.

Мои мысли сами собой вернулись к Роберту Искадо.

А ведь, если подумать, то мы с ним похожи. Серьезная жизненная трагедия, близость смерти, а может и безумия, последующий обряд перед алтарем владыки ночи… не слишком ли много совпадений? Правда, у мальчишки имелось отягчающее обстоятельство — до того, как пройти обряд посвящения, он был еще и светлым. Но не для того ли Фол позвал меня сюда, чтобы я задумался о нашем сходстве?

Стоило, пожалуй, проверить родословную этого парня. И заново пересмотреть теорию Рейно Лейса, потому что тут что-то не сходилось. Причем настолько, что это ставило под сомнение теорию зарождения магии вообще. По крайней мере ту ее часть, что касалась темного дара.

Когда Ал осторожно тронул меня за плечо, я пребывал в таких глубоких раздумьях, что отреагировал далеко не сразу. А когда все же очнулся от дум и увидел его посветлевшее лицо, насмешливо хмыкнул:

— Неужто ты нашел решение проблемы?

Ал кивнул. После чего бодрым шагом направился в сторону и, остановившись у постамента Йрейи, выразительным жестом указал на валяющиеся в изобилии обломки.

Я смерил «зеркального» выразительным взором.

— Ты, наверное, спятил.

«Пока работаем здесь, — написал на полу Ал. — Время терять незачем».

— Чудесно, — с преувеличенным энтузиазмом воскликнул я, поняв, куда клонит эта морда. — Просто чудесно! Ты предлагаешь мне по очереди выкладывать другие статуи, пока мы не придумаем, что делать с этой?!

Ал снова кивнул.

— Она все равно большая, — скривился я, оценив размеры окружающих нас каменных гор. — Хоть и меньше, чем Фол, но в лучшем случае ее получится выложить до пояса. А потом что? Бросать все на середине и заниматься следующей?