Темный Луч. Часть 2 (ЛП) - Страница 61

Я фыркнул.

— Они ему поверили?

— Конечно, они поверили. Этот идиот выдал тебя за Арианну.

— Что? — Это было чертовски возмутительно. Арианна была слабачкой.

— Расслабься. Ты — Рубикон. Так не работает. — Между нами повисло молчание. Он уставился в землю.

Было что-то, чего он мне не договаривал.

— Елена… Она спасла жизнь твоему отцу, чувак. Она не может быть настолько плохой. — Он рассказал мне обо всем, что произошло, и о том, как Древние хотели убить их за это.

Я фыркнул.

— Они все отвернулись от меня.

— Тем не менее, теперь ты свободен, чтобы какой-нибудь другой идиот попытался заявить на тебя права.

Он не спросил, почему я лгал.

— Тебе нужно принять душ, и я уверен, что ты голоден.

Благодарность наполнила меня. Я всегда мог рассчитывать на Айзека.

Я стоял под душем, позволяя воде омыть меня, смыть мои тревоги. Когда я вымылся, на кухне меня ждала большая тарелка с едой.

Я с жадностью проглотил еду, затем рухнул на пол в его комнате и погрузился в сон без сновидений.

На следующее утро, когда я проснулся, Мисси склонилась надо мной.

Я буркнул что-то в знак приветствия.

— Значит, это правда. Ты действительно стал темным? — спросила она.

Я вздохнул.

— Мисси, у меня нет на это времени.

Она бросила на меня решительный взгляд.

— Блейк, они говорят, что она — принцесса Пейи.

— Это ложь. Она была драконом. Вот как она заявила на меня права.

— Драконом? Я тебе не верю. — Мисси недоверчиво покачала головой. — Люциан умер. Это на твоей совести. — Она вылетела из комнаты, бросив на меня через плечо полный отвращения взгляд.

Скатертью дорожка.

***

Я пробыл у Айзека несколько месяцев.

Юрий был недоволен моим выбором, потому что он также верил, что Елена была принцессой, но он позволил мне остаться, потому что верил в то, во что верил король Альберт — при хорошем влиянии я мог снова обрести свет.

Это была куча фруктовых пирожных.

— Разве ты не хочешь позвонить маме и сказать ей, где ты? — спросил Айзек.

— Чего ты не понимаешь? — Я бренчал на его гитаре. — Они не хотят иметь со мной ничего общего. — У меня была хорошая мелодия, просто не было нужных слов.

Он печально улыбнулся.

— Она все еще твоя мать, Блейк. Уверен, она безумно беспокоится о тебе.

— Это не так.

Мисси позвала Айзека, ее тон был безумным, и он быстро выбежал. Он остановился в дверях и оглянулся на меня.

— Ты идешь?

Я пожал плечами. Он был гребаным гигантским орлом. Я ему был не нужен.

Он покачал головой, направляясь вниз по лестнице.

Я снова поиграл на гитаре, настраивая ее.

Вот я и был практически свободен. Почему я этого не чувствовал?

— Блейк! — крикнул Айзек снизу. Через несколько секунд его шаги загрохотали вверх по лестнице. — Тебе это не понравится, — сказал он, входя в комнату.

Я приподнял бровь, и он протянул мне газету.

Заголовок на первой странице сообщал, что Елена может доказать, что она принцесса.

— Ты ведь знаешь, что это значит, верно?

— Ты сказал, что Древние…

— У них всегда есть «но», чувак.

Я взревел.

Айзек, защищаясь, поднял руку.

— Если она сможет доказать, что она принцесса, она получит свой титул и своего дракона обратно.

Я зарычал.

— Это все объясняет. Правда?

— Чего ты не понимаешь? Я — гребаный Рубикон.

— Кому-то нужен всадник, иначе ты станешь темным, — сказал он.

— Я уже темный, если ты не заметил.

Он усмехнулся.

— Нет, это не так. Ты застрял.

Я свирепо посмотрел на него.

— Либо это, либо она, Блейк.

— Тогда я выбираю это. Я скорее умру, чем стану ее собственностью.

— Что это с тобой и твоей гребаной собственностью? Она гребаный человек. Ни кусочка золота.

Он встал и ушел, а я схватил газету.

У короля Альберта было секретное хранилище под тематическим парком.

Дерево вампиров было входом, и кровь Елены докажет, что она принцесса.

Я облажался.

Я швырнул газету о стену, пока мои мысли лихорадочно метались.

Может быть, я и не облажался.

Хранилищу, должно быть, было почти восемнадцать лет.

Может быть, оно никогда не откроется.

Надежда все еще оставалась.

Я взял газету и нашел дату. Я должен был знать, откроется это хранилище или нет.

***

Они подняли большой шум в газетах по поводу хранилища. К счастью, у Юрия не было телевизора. Они не верили в технологии. Они больше фокусировались на внутренней человеческой силе и взаимоотношениях.

Вот почему Айзек был таким замечательным другом, всегда готовым выслушать мои проблемы и помочь с моей темнотой, даже когда это означало попытку оторвать головы членам моей группы.

Все оборотни были хорошими созданиями.

— Мой папа собирается купить телевизор, чтобы посмотреть открытие хранилища.

— Ты издеваешься надо мной.

— Блейк, как ты можешь так холодно относиться ко всему этому? Это пойдет тебе на пользу.

— Это нехорошо, Айзек! — Я вздохнул. — Неужели я действительно единственный, кто видит, что значит дент? — Я провел рукой по волосам.

— Чувак, тебе нужен всадник, чтобы двигаться дальше, становиться лучше, снова становиться здоровым.

— Нет, не нужен. Ты сказал, что я застрял, и я могу с этим справиться. Я хочу свободы, Айзек. Я не хочу быть порабощенным.

— Тьма — это порабощение, Блейк, — прошипел Айзек.

— Я все еще остаюсь собой во тьме, — сказал я.

Айзек прищурился, глядя на меня.

— К чему ты клонишь?

— Дент. Это не та прекрасная вещь, которой все ее изображают. Ты действительно думаешь, что я не хочу быть хорошим? Ты все неправильно понял. Я провел всю свою жизнь, сражаясь с тьмой. Я бы не пожелал такого своему злейшему врагу. Но я не собираюсь становиться кем-то, кого я даже не знаю. Вот что такое Дент. Джордж даже не знает, через что ему пришлось пройти. Он отсутствовал целый день. Он ненавидел Бекки до Дента. Он не мог даже подумать о том, чтобы прикоснуться к ней. И теперь он не может жить без нее? Она подобна воздуху, которым он дышит, его пище, его воде, без нее он умрет. И он покончил бы с собой, если бы это означало спасение ее жизни. Все, что ей нужно сделать, это попросить. То, что она говорит, он делает. По-твоему, это похоже на свободу?

Айзек опустил взгляд, шаркая ногой по полу.

— Блейк, у наших оборотней было много связей, когда они испытывали подобные чувства друг к другу.

Я ударил себя кулаком по лбу. Почему он не мог этого понять?

— Эти узы формируются на протяжении многих лет знакомства с человеком, Айзеком. Ни за один день. Я бы с удовольствием это сделал, но я не хочу, чтобы меня принуждали так, как принуждают Джорджа.

— Кто сказал, что его заставляют, Блейк?

— Потому что он уже не тот, Айзек. Я видел это. Джордж теперь совершенно другой дракон. Они не могут приручить хроматических, мы темные. Единственное, что отгоняет тьму, — это избиения, и за нами охотятся, когда это не срабатывает.

Айзек слегка покачал головой.

— Я в это не верю. У твоего отца была большая связь с королем Альбертом, а у Эмануэля — с королем Хельмутом.

— И эти узы формировались годами тьмы и избиений!

Айзек разочарованно вздохнул, но ничего не сказал.

— Это были не денты, Айзек. Я приму побои, если потребуется, но я так не сдамся. Дент — это заклинание, которое усыпляет нас, чтобы они могли контролировать нас. — Слезы защипали глаза. — Я никогда не узнаю, что такое настоящая любовь, никогда не приму решения для себя. Мне всегда придется делать то, что она скажет. Я — Рубикон, Айзек. Альфа всех драконов. Но я буду никем, если стану ее рабом. Ты понимаешь, почему я этого не хочу?

Он уставился на меня, поджав губы, когда переваривал мои слова. Наконец, он кивнул.

— То, как ты это объясняешь, перемены, сила связи, я верю, что это своего рода магия. Я отказываюсь верить, что нечто столь прекрасное, как Дент, — это так, но я понимаю твою точку зрения. Такая сильная связь нуждается в магии, или какая-то ее часть нуждается. Я просто боюсь, что это не совсем то, что ты думаешь.