Тёмный лорд (СИ) - Страница 158

Страницы дневника затрепыхались на игривом ветерке. Затем из них засочилась кровь. Тому показалось будто на стене мелькнула тень черного шакала. Парень с ужасом подумал, что дневник — гарант его бессмертия — может погибнуть. Какая-то часть души умоляла прервать эксперимент, но парень проигнорировал ее.

— Явился я к тебе, владыка богов, великий бог, господин солнца. Тум обещает мне, что появится солнце, и что я… — Дышать становилось невозможно, словно рот и нос забила металлическая стружка, — буду похож на него, а Нил — что я получу трон Осириса и буду владеть им… вовеки.

Черный огонь вспыхнул сильнее. Том посмотрел в крест и почувствовал, что холодеет от страха: перед ним билось в конвульсиях маленькое существо вроде скользкого слепого червя. Оно напоминало скорчившегося младенца, но только очертаниями не походило на человеческого детеныша. Чешуйчатое безволосое тело цвета сырого мяса, слабые, тонкие ручки и ножки, а лицо — такого ни у одного ребенка не было: приплюснутое, как у змеи, с блестящими красноватыми глазами-щелками.

— Мой Ка? — прошептал с ужасом Том. — Неужели это мой Ка? — повторил он.

Дневник кровоточил, словно рыдая от боли. Брезгливо поморщившись, парень прошептал «Ferula Maxima». Затем, положив дневник на стол, стал наблюдать за бьющимся в конвульсиях существом. Свеча стала гореть тусклее. Том понял, что нельзя терять ни минуты. Бросив на стол кольцо, он, задыхаясь, переписал четыре значения уравнения. Затем лег внутрь креста и положил по правую руку кольцо Гонтов, а по левую — уродливого зародыша и цветок лотоса. Быстро проколов иголкой вену, он стал смотреть, как темная кровь заливает перстень. Существо отчаянно задергалось, словно прося его покормить. Наконец, кольцо вспыхнуло зеленым светом.

— Secessio! — крикнул Том, направив палочку на лотос и подбросив вверх кольцо. Голова взорвалась от адской боли. Где-то в стороне полыхнула безумная алая вспышка, и мир вокруг разом почернел.

*

Хогвартс-экспресс начал тормозить. Перед глазами мелькнул висячий знак «Платформа 9 ¾». Том с удивлением заметил, что перрон был пустым. Открыв дверь, он выглянул в коридор, где, к его удивлению, также не было ни одного ученика. Чувствуя тревогу, Том выпрыгнул из поезда. У него появилось странное чувство, будто он спит наяву; точно единственное, что могло двигаться, — это не руки и ноги, а лишь его дух. Глядя в хмурое осеннее небо, парень поскорее пересек платформу и перешел барьер.

Он ошибся. Барьер вел не на вокзал Кинг-Кросс, а в маленькую комнату, напоминавшую каменный подвал. В центре висело зеркало в позолоченной оправе. Делать было нечего — и Риддл решил досмотреть этот безумный сон до конца в надежде, что рано или поздно проснется и всё кончится, жизнь вернётся в привычное русло. Том посмотрел в зеркало. Змееподобное лицо уже поджидало его.

— Том Риддл, — холодно проговорило оно. — Я знал, что ты появишься.

— Ты… Знал? — прошептал с ненавистью Том.

— Разумеется, — глумливо расхохотались существо. — Здесь все началось, здесь все и закончится, хочешь ты того или нет.

Том хотел возразить, но не смог. Боль пронзила голову, словно к ней приложили раскаленный металлический прут. Очертания каменного подвала приобрели белый цвет, точно их покрывала оплавленная пленка. Не выдержав, Том упал на колени. Остатками сознания он видел, как Дух вышел из зеркала и начал рассматривать его. На безгубом лице стояла удовлетворенная улыбка.

— Ты давеча спрашивал меня, кто такой Волдеморт, — спросил он, поиграв палочкой. — Я отвечу тебе. В твоих мечтах, в твоих снах ты смотрел в Зеркало Еиналеж, а оно, как верно говорил шельма Дамблдор, показывает затаенные желания души.

Повернувшись, Том заметил, что Дух был одет в грубую черную робу. Нет, определенно, — наверное, это сон.

— С раннего детства, — продолжал призрак, — тебя переполняли эмоции: гнев, печаль, стремление к силе, — в зависимости от ситуации. Ты всегда мечтал отомстить всем, кто обижал тебя, всегда хотел обладать властью, но не знал — какой именно. Вполне естественно, что ты видел в зеркале желаний Лорда Волдеморта — ту частицу твоей души, которая жаждет славы, силы и мести.

Волдеморт взмахнул палочкой, и боль тотчас ушла. Несколько минут Том беспомощно смотрел на призрака, но никакого призрака не было. Вместо него стоял высокий темноволосый юноша, на удивление похожий на него самого, только с неестественно бледной кожей и впалыми щеками. Том хотел о чем-то его спросить, но юноша опередил его движением руки.

— Я знаю твой следующий вопрос, — хмыкнул он. — Отчего я возникаю перед тобой в змееподобном виде? Ответ прост. Ты сам придумал сказку о Повелителе Змей в пещере, желая напугать гнусных магловских детишек, — сказал он, расхаживая по комнате. — К тому же в твоих жилах течет кровь Слизерина, — добавил он, — так что я был обречен принять змееподобный облик. На втором курсе я стал достаточно сильным, чтобы ты придумал мне имя Лорд Волдеморт.

— Вот видишь, — усмехнулся Риддл, глядя в гладь зеркала. — Значит, ты все-таки не существуешь в природе, а только живешь в моем сознании.

— А разве твое сознание — не часть природы? — лениво ответил Волдеморт. — Через пару лет я стал питать твою душу своими соками. Иногда я заставлял тебя делать поступки, которые тебе делать не хотелось и осторожно убирал тех, кто мне мешал. Последний шаг был сделан на шестом курсе, когда Оливия Хорнби нарисовала мой образ. С того времени я стал жить в дневнике.

— Ну, а теперь… Ты будешь жить еще и в кольце? — спросил Том, настороженно наблюдая за шагами Волдеморта.

— Не совсем… — нахмурился Дух. — Я смогу жить в кольце при условии, что ты станешь мной. — Глаза Тома открылись от изумления. — Ты встал на этот путь со дня смерти Лесли Инн или, может, даже немного раньше. Расщепление Ка стало последней каплей: сегодня ты либо завершишь путь, либо вернешься назад.

К своему удивлению парень поднялся быстро. Волдеморт прошипел и открыл проход в стене. Они оба вошли в огромный сверкающий коридор. Стены состояли из бесконечных зеркал, в которых мелькали непонятные образы.

— Однажды между нами возник неприятный спор — ты учился тогда на седьмом курсе, — небрежно продолжал Дух. — Мне пришлось немного позаимствовать твоей энергии. Помнишь, ты очутился тогда в больничном крыле?

— Я не забуду этого никогда, — откликнулся парень с тихой яростью.

— Мерзавец Дамблдор тогда едва не обнаружил меня с помощью шара, — кивнул Дух, обводя рукой стеклянный купол. — Впрочем, тебе грех пенять: не отдав мне энергии, ты не смог бы закончить свой дневник. Ну, а теперь, пора, — указал он на зеркала.

Том посмотрел налево и почувствовал, как эмоции захлестнули его. Он словно разглядывал колдографии в «Пророке». Вот сумрачный зал в приюте, и он, щуплый мальчишка, еле сдерживая слезы, смотрит на спящее в гробу тело Лесли. В отливавших бирюзой глазах стояли страх и боль. Том посмотрел направо и картинка резко сменилась, — и вот он уже в Пасхальную ночь, трепеща от возбуждения, входит в Запретную секцию и слышит гулкие раскаты грозы.

А вот и Миранда — девушка с большими серо-голубыми глазами в очках сидит на мраморных ступеньках и горько плачет, а темноволосый взъерошенный парень, положив руку на плечо, утешает ее. Том посмотрел направо — и вот уже тот же юноша, только чуть постарше, обучает слизеринцев, а Крэбб, сопя, целует край его мантии.

Наконец, в зеркале мелькнуло видение зимнего Хогсмида и бегущих людей, и он, стоя на коленях, рыдает, держа в руках тело Эмилии. Парень посмотрел направо — и вот, напоследок, уже он сидит под елкой с белыми хрустальными шарами, дописывая дневник… А что дальше?

— Я забыл открыть тебе последнюю тайну, — усмехнулся Волдеморт. — Сегодня ты можешь превратиться в двух совершенно разных людей. Том Риддл — ничтожество, которое станет таким, как все, — скривился он, — женится на Оливии Хорнби, заведет детей и, быть может, напишет учебник по защите от темных искусств. Да, он с характером, — но, в общем, ничего особенного из себя не представляет и отречется от всех темных опытов, которые рискнул поставить. Зато Лорд Волдеморт… Ты помнишь, какой ужас обуял тебя, когда на первом курсе ты узнал о Темном Мастере?