Темный лес. Дикий пес - Страница 9

– О нет, – вздохнул телохранитель. – Второго такого нашествия наш лес не переживет.

– Да брось. Зато у тебя появится отличная возможность взять реванш. Или ты не для того последние десять лет так усиленно тренировался?

Картис раздраженно отвернулся:

– Не для того. Послушай лучше лес: вдруг что полезное поймешь.

– Никакого слушанья! – вдруг отрезал владыка. – Никаких амулетов и магии!

– Да, сэилле, – разом подтянулись эльфы и притихли.

Стрегон в который раз подивился про себя такой покладистости и тоже принялся ждать, знаком сообщив побратимам, что снова возьмет последнюю стражу. После чего неторопливо перекусил, прислушался к собственным ощущениям, но ничего опасного поблизости не обнаружил и, пользуясь моментом, провалился в чуткий беспокойный сон, в котором, как и наяву, все никак не мог задать Белику свои многочисленные вопросы.

Спал он недолго, но отдохнуть все же успел: ему вполне хватало трех-четырех часов сна, чтобы восстановиться. Зато очнулся мгновенно – всего лишь от легкого прикосновения к плечу. Рывком приподнялся, но тут же узнал Терга и отпустил рукоять меча. Затем поднялся, уступив нагретый плащ побратиму, отошел в сторонку, оглядывая погруженный в сон лагерь. А мгновение спустя приметил фигурку Белика возле молодого ясеня и давно проснувшегося Тиля, с которым вернувшийся проводник о чем-то тихонько беседовал по-эльфийски.

Стрегон мигом навострил уши.

– …След пока только один – с юга, – шепотом сказала Белка, рассеянно жуя сухую травинку. – Судя по всему, ты был прав: с тракта идут. Возможно, под видом охотников на тварь. Человек тридцать – сорок, не меньше, иначе юрки[3] бы не всполошились к ночи. До них примерно сутки пути, но запах я все же учуял. Думаю, по нашу душу идут, иначе не захватили бы с собой эльфийского пса.

Наемник мысленно присвистнул: эльфийский пес – весьма любопытный зверь из тех, кого вывели перворожденные за последние двести – триста лет. С виду вроде собака, небольшая – всего по колено ему будет. Но с непревзойденным нюхом, потрясающей хваткой, поистине неутомимыми лапами и умением выслеживать добычу даже посреди вонючего болота. След эти невзрачные собачки держали так уверенно, что нечего было и думать их обмануть, – против них никакие уловки не помогали. Единственное спасение – быстрые ноги, большая вода и хороший арбалет, из которого можно было попробовать их подстрелить. Сложность заключалась в том, что шкура у такого пса – под стать неуязвимым грамарцам: не всякой стрелой пробьешь и не каждым клинком поцарапаешь. Поэтому вариант с побегом был все же предпочтительнее.

– Думаешь, взяли след? – напряженно уточнил Тирриниэль.

– Похоже, пока нет, но это дело времени. Движутся в нашу сторону, завтра к вечеру будут здесь. Не исключено, что и с первой заставы кто-то идет нам навстречу, пытаясь зажать в клещи. Я бы именно так и поступил, если бы были деньги и люди и если бы предстояло срочно выловить какую-нибудь заразу на большой территории.

Владыка эльфов пожевал губами:

– Это нестрашно. Даже с псом.

– Нет, – согласилась Гончая. – Если надо, собаку я уберу.

– Пока не стоит. Нужно, чтобы они были уверены в том, куда я направился, и знали, в каком именно месте мы перешли кордон.

Она только плечами пожала:

– Хочешь, я им пару следов оставлю утром, чтобы не промахнулись?

– Обойдутся. Ты лучше передохни: совсем без сна даже тебе нельзя. А я пока посторожу.

– Идет. Только, чур, ко мне не прикасаться…

– Да помню я, Бел, – едва заметно улыбнулся эльф. – Иди отдыхай, не то завтра нам придется нести тебя на себе, а такой подвиг даже мне не осилить.

Белка фыркнула, но вредничать не стала: отползла в сторонку, свернулась калачиком и затихла, зная, что Тилю в этом деле можно довериться. Все-таки он не полный дурак, чтобы рисковать ее касаться. Да и остальным не позволит: зачем ему нужны поутру свежие трупы?

– Тиль? – неожиданно позвала Гончая, приподнявшись на локте.

– Что?

– Я хочу спросить насчет изменения…

Владыка Л’аэртэ мгновенно потемнел лицом.

– Тиль? Ты слышишь?

– Пока я жив, никаких новых изменений не будет. Никогда, Бел.

– Я знаю, – невесело улыбнулась она. – Мне просто хотелось узнать, давно ли совет снова начал сходить с ума от этих идей?

– Больше полувека назад, Бел.

Она вздрогнула, неверяще уставившись на владыку, который так и не нарушил данного ей слова. Много раз выслушивал от старейшин аргументы о вымирании расы, о былом величии, о том, что есть быстрый способ все исправить, особенно когда один образец уже пять веков бродит по Лиаре… Как хорошо она знала эти весомые и правильные слова! Не раз слышала, задыхаясь в духоте тесного подвала! Не раз просыпалась с криком и потом долго не могла уснуть, с ненавистью вспоминая лицо темного эльфа, рискнувшего сделать ее иной.

Тирриниэль хорошо знал, через что ей пришлось пройти, и в том числе поэтому все еще запрещал повторение эксперимента. Постоянно выдерживал бесконечные нападки совета. Стискивал зубы и отворачивался, когда ему пытались объяснить выгоду, которую принесли бы лесу новые измененные. Старейшины даже готовы были найти добровольцев! Десятки смертных, желающих ради таких возможностей, как у Белки, лечь под эльфийский нож. Они обещали золотые горы. Сулили возрождение народа. Рассуждали о том, что мужчины перворожденных больше никогда не вспомнят о роке под названием второе совершеннолетие… да много чего обещали. Даже предлагали создать одну такую женщину для него.

Тирриниэль сжал челюсти, которые буквально свело от ярости. Это была сладкая ловушка. Поразительно красивая ложь, которой так искусно маскировали уродливую суть! Ему предлагали власть над жизнью! Снова сулили возможность подняться над смертью! Обмануть Ледяную богиню и вершить чужие судьбы одним росчерком клинка… Как это было знакомо! Но какой же страшной в прошлый раз была плата!

Он отказался терять то, к чему так долго шел. Отказался, отлично помня о способностях хранителей. Не сомневался, разумеется, что среди смертных найдутся и добровольцы, но совершенно не горел желанием принимать этих глупцов в свой народ. Более того: был абсолютно уверен, что даже при отсутствии таковых совет найдет способ сделать так, что «добровольцы» все равно отыщутся, – заставит, уговорит, обманет… С магией эльфов это так просто! А заполучить на алтаре еще одну растерзанную девчонку он был не готов. Даже ради себя и возможности снова познать счастье отцовства.

Он отказался. И это стало последней каплей в переполненной чаше тех неразрешимых разногласий, которые поставили его и совет старейшин на грань настоящей войны. Изменение могло стать причиной такого кошмара, какого не было со времен владыки Изиара, ведь возможность отсрочить второе совершеннолетие была настолько заманчивым кушем, что вскружила головы далеко не самым глупым на Лиаре эльфам. Но Тиль все равно бы этого не сделал. Просто потому, что еще не забыл, как из-за прежней ошибки чуть не погубил собственный род. После такого он просто не смог бы смотреть в глаза младшему сыну и его удивительной паре – единственной, кто сумел преодолеть все ужасы истинного изменения.

– Спасибо, Тиль, – вдруг тихо сказала Белка, без труда поняв, что значил этот отказ для немолодого владыки.

– Да спи уже, – хмыкнул Тирриниэль, слегка опустив сведенные плечи. – Эти проблемы тебя больше не касаются.

– Неправда. Они касаются всего рода.

– Я не это хотел сказать. Просто… Помнишь, ты когда-то говорил про выбор? Что у каждого есть на него право? Как и право на ответственность, которую ты берешь на себя? Так вот, однажды я уже сделал неправильный выбор и был за него наказан. Тогда это была грань, Бел. Та самая, откуда не бывает возврата. Но мне повезло: нашлись те, кто сумел меня понять и простить. Кто принял тот выбор и помог мне его пережить. Поэтому я больше не хочу ошибаться. И я не дам им согласия на второе изменение. Никогда.