Темное золото - Страница 5

— О боже, пожалуйста, не отпускайте его! Отдайте его мне!

В ее голосе были боль и тревога, но это только возбуждало монстра.

Он рассмеялся, когда Джошуа очнулся и закричал, а его лицо исказилось от страха. Джош звал сестру, смотрел на нее как на спасение. Монстр оттолкнул Александрию, продолжая с легкостью удерживать Джошуа над пропастью.

Она заставила себя встать и упокоиться.

— Отдайте его мне. Он вам не нужен. Это всего лишь ребенок.

— О, думаю, он необходим как гарантия нашего сотрудничества.

Монстр перенес Джошуа назад к краю утеса. Махнул рукой, и ребенок перестал сопротивляться и кричать.

— Ты присоединишься ко мне. Станешь такой, как я. Вместе у нас будет такая сила, что ты даже представить себе не можешь.

— Но мне не нужна такая сила, — запротестовала Александрия, осторожно приближаясь, чтобы выхватить мальчика. — Почему вы говорите, что я та, кого вы ищете? До сегодняшнего вечера вам было ничего не известно о моем существовании. Вы не знаете даже моего имени.

— Александрия, я легко читаю мысли маленького Джошуа. Ты думаешь, что я человек, но я нечто большее…

— Кто же вы?

Александрия затаила дыхание. Она знала, что он не человек, а какое-то звероподобное существо из легенды. Он мог читать мысли, управлять людьми, притягивать к себе жертв даже на расстоянии. Он вырвал сердце Генри. Он сломал шею одной женщине и выпил кровь у другой прямо у нее на глазах. Кем бы он ни был — он не человек.

— Я кошмар для любого человека. Вампир, который приходит пировать чужими жизнями. Ты будешь моей невестой, разделишь со мной мою власть и мою жизнь.

Он говорил это абсолютно серьезно, и Александрия не знала, что делать: плакать или смеяться. Даже Томас Айвэн не смог бы придумать более странный диалог. Это существо верило в то, что говорило, и что еще хуже — она тоже начинала верить в это.

— Я… Я не смогу так жить, — сказала Алекс еле слышно.

Она и не надеялась, что они с Джошуа выживут, если она согласится. Но как еще прекратить это безумие?

— Думаешь, если ты надо мной посмеешься, я тебе это прощу?

Его рука потянулась к плечу Джошуа, Алекс видела, как сжались пальцы.

Она покачала головой, теряя самообладание.

— Нет, я говорю серьезно. Я люблю солнечный свет, а вампиры живут только ночью. Я редко пью вино, а вампиры питаются кровью. Но я знаю бар, где вы найдете множество девушек с такими же странными понятиями, как у вас. Они одеваются в черное, поклоняются дьяволу и говорят, что пьют кровь друг друга. Но я не такая. Я живу по другим правилам и не могу иначе.

Неужели она ведет эту странную беседу с убийцей? Почему не появляется охрана? Еще никто не обнаружил тело Генри? Где хоть кто-нибудь? Как долго ей удастся поддерживать разговор с этим существом?

Раздался его смех, низкий, коварный, издевательский.

— Никто не придет, чтобы спасти тебя, моя дорогая. Они не смогут. Одно простое средство удержит их далеко отсюда, и это так же легко, как притягивать людей.

— Но почему я?

— Таких, как ты, немного. У тебя сильный разум, его нельзя контролировать. Ты истинный медиум. Именно такую Спутницу ищут представители моего вида.

— Мне об этом ничего не известно. Хотя иногда я вижу события, которые еще не произошли, — призналась она, проводя по волосам дрожащей рукой.

— Я знал, что ты здесь и что за этим последует.

Кто-то обязательно придет им на помощь. Без сомнения, Томас Айвэн ищет ее.

— Позвольте мне забрать Джошуа домой. Вам не нужен он, только я. Я дам вам слово, что вернусь сюда завтра ночью. И если вы так сильны, как говорите, вы всегда сможете найти меня, если я не вернусь.

Она была в отчаянии, но сейчас главное — добраться до Джошуа.

Видеть остекленевшие глаза брата было невыносимо. Алекс хотела подойти ближе, взять его на руки, чтобы убедиться, что он в безопасности и это существо его не коснется. Если ей удастся уберечь Джошуа, все остальное не имеет значения.

— Я не могу выпустить тебя из виду. Есть другие, и они тоже ищут тебя. Я должен остаться, чтоб вовремя тебя защитить.

Александрия потерла виски. Голова раскалывалась.

Он вторгался в ее сознание, и постоянная борьба давалась ей все тяжелее.

— Мистер… Не знаю, как к вам обращаться…

— Ну да, почему бы нам не поговорить спокойно и цивилизованно?

Он явно издевался над ней.

— Да, так будет лучше.

Алекс теряла контроль над ситуацией и понимала это. Она обязана найти способ спасти Джошуа. Он должен жить, независимо от того, сумеет она выжить или нет. Она вонзила ногти в ладони и сосредоточилась.

— Что ж, почему бы нет? Я Павел Йохенстрия. Я из Карпат. Ты, может быть, обратила внимание на мой акцент.

Она протянула руки к брату, не в силах остановиться.

— Отдайте Джошуа мне, пожалуйста, мистер Йохенстрия. Он всего лишь маленький мальчик.

— Если ты хочешь, чтобы он выжил, то пойдешь со мной. Думаю, мы достигнем соглашения на взаимовыгодных условиях. Согласна?

Александрия уронила руки. Она была измотана и напугана, и положение только ухудшалось. Она едва держалась на ногах, а он наносил удар за ударом по ее защите.

— Я пойду с вами. Только оставьте моего брата здесь.

— Нет, моя дорогая, я не сделаю этого. Подойди ко мне прямо сейчас.

Она неохотно сделала шаг вперед. Выбора не было. Джошуа — вся ее жизнь. Она любит его больше всего на свете. Если он умрет, у нее не останется ничего. Мгновение — и Йохенстрия ее коснулся. Алекс чувствовала себя разбитой. Окровавленными пальцами он схватил ее за руку, она различила кровь на когтях, похожих на лезвия кинжалов. Кровь Генри. Он бросил Джошуа на землю, но мальчик не пошевелился.

— Вам не нужно держать меня. Я только посмотрю, как Джошуа, — сказала Александрия.

От прикосновения этого существа внутри у нее все перевернулось, желудок сжался, и она боялась, что ее вырвет.

— Оставьте его.

Пальцы сжались, словно тиски, он прижал ее к себе, и Алекс была вынуждена касаться его тела.

Она чувствовала зловонный запах его дыхания, запах крови и смерти. Кожа вампира показалась ей липкой и ледяной.

Алекс все-таки попыталась вырваться, зная, что это бесполезно. Он наклонился к ее шее, и горячее зловонное дыхание коснулось кожи.

— Не делайте этого. О боже, не делайте, — шептала Александрия, но голос не слушался ее.

Если бы он выпустил ее из рук, она бы упала. Колени Алекс подогнулись, но вампир крепко держал ее, придвигаясь все ближе.

— Ваш Бог оставил вас, — прошептал он.

И зубы глубоко вонзились ей в горло. Боль была такая, что вокруг все почернело. Он обнял ее и наслаждался ее кровью. По сравнению с вампиром Алекс была довольно хрупкой, и он почти задушил ее в объятиях, пока пил. Она ощущала его клыки, вонзившиеся ей в шею. Тело стало вялым. Сердце исступленно билось, пока он продолжал иссушать ее. Руки безвольно упали. Но даже тогда Алекс говорила себе, что надо выжить, надо бороться за Джошуа. Черные точки закружились в причудливом танце у нее перед глазами, и Алекс беспомощно обмякла в жилистых руках вампира.

Он поднял голову. С губ капала кровь.

— А сейчас вы должны выпить.

Зубы щелкнули, вскрывая его собственное запястье.

Он прижал руку к губам Алекс, наблюдая, как его кровь льется ей в рот.

Александрия чувствовала в себе еще достаточно сил, чтобы попытаться отвергнуть зараженную кровь. Она пробовала отвернуть голову и сжать зубы, но вампир легко преодолел ее сопротивление, вливая в нее ядовитый напиток. Он гладил ей горло, пока она не сделала судорожный глоток. Но вампир не восполнил всего, что взял, оставив ее слабой. Он хотел, чтобы Алекс спокойнее отнеслась к его планам.

Павел Йохенстрия опустил свою жертву рядом с ее братом и поднял торжествующее мрачное лицо к безлунному небу. Он нашел ее. Горячая сладкая кровь, гибкий молодой стан. Она вернет ему эмоции, он снова будет чувствовать. И вампир закричал о своем торжестве небесам, грозя кулаком Богу.