Темная магия - Страница 4

Саванна уперлась подбородком в его грудь. В горле стоял комок.

– Я боюсь тебя, Грегори, – признала она нехотя. – Жизнь карпатки не для меня. Я слишком независима, как и моя мать. Я буду жить своей жизнью.

– Я знаю о твоих страхах, ma petite. Знаю каждую твою мысль. Связь между нами столь сильна, что даже океаны ей не помеха. Мы справимся с твоими страхами вместе.

– Я не смогу этого сделать. Не смогу! – Саванна нырнула под его рукой и побежала.

Но как быстро она ни петляла, Грегори постоянно был рядом. Наконец, выбившись из сил, рыдающая беглянка остановилась на другом конце стадиона. Грегори же стоял рядом, непоколебимый, сильный, спокойный, будто знал о каждом движении прежде, чем она его сделает. Он прижал Саванну к себе.

– Позволяя тебе быть свободной, я подвергаю тебя опасности.

На мгновение карпатец опустил голову и зарылся лицом в густые шелковистые волосы девушки. Потом, без предупреждения, взмыл вверх огромной хищной птицей, крепко прижав к себе хрупкое тело Саванны.

Она закрыла глаза и, обвив руками стальные мускулы Грегори, отдалась скорби по Питеру. Ветер уносил рыдания к звездам. Слезы Саванны блестели в ночи, будто драгоценные камни.

Грегори ощущал ее боль как собственную. Мысленно соприкоснувшись с хаосом в голове Саванны, чувствовал всепоглощающее горе и чудовищный страх.

Девушка открыла глаза, когда они оказались на ступенях огромного дома в горах. Карпатец бережно опустил свою ношу, открыл двери и галантно отступил, пропуская Саванну вперед. Она растерялась, зная, что, если переступит порог дома, жизнь ее будет всецело в руках Грегори. Глаза непокорной карпатки светились бело-голубым огнем, будто в них навеки заточили случайные звезды. Гордо приподняв голову, она пятилась, пока не уперлась в перила крыльца.

– Я отказываюсь входить в твой дом.

Он рассмеялся.

– Мы созданы друг для друга. У тебя не может быть другого мужчины, Саванна. Я знаю, что тебе неприятны прикосновения других. – Его низкий голос словно ласкал ее, заставлял таять. – Когда к тебе прикасаюсь я, все иначе. Мы оба это знаем. Не отрицай, иначе мне придется доказать правдивость своих слов.

– Мне только двадцать три. Я совсем не видела жизни, – заявила она в отчаянии. – А ты, ты живешь многие века!

– Мой опыт только пойдет тебе на пользу. – Мужчина пожал могучими плечами.

– Грегори, пожалуйста, попытайся понять. Ты не любишь меня. Ты не знаешь меня. Я не такая, как остальные карпатки. Я не хочу становиться племенной кобылицей для размножения расы. Я не могу быть твоей пленницей.

Он тихо рассмеялся.

– Ты совсем маленькая, ma petite. Веришь ли ты сама в то, что говоришь? – Нежность его голоса отзывалась в ее сердце, несмотря на страх. – Ты считаешь свою мать пленницей?

– Мои родители – это другое. Мой отец любит мою мать. Но, даже невзирая на это, он иногда забывает о ее правах. Золотая клетка – все же клетка, Грегори.

В его взгляде сквозило изумление. Саванна вдруг вспыхнула. Ей захотелось отвесить ему пощечину. Его улыбка лишь стала шире. Он бросал ей вызов. Грегори указал на открытую дверь.

Девушка выдавила улыбку.

– Мы можем остаться здесь до рассвета, Грегори. Я так и сделаю, а ты?

Он лениво прислонился к стене.

– Рискнешь?

– Ты не можешь заставить меня, не нарушая законы.

– Ты думаешь, что за все то время, пока я живу, я не нарушал законы? За те вещи, которые я совершил, обычному человеку грозит пожизненное тюремное заключение.

– И все же, убив Роберто, ты помог торжеству справедливости, несмотря на-то что Сан-Франциско – охотничьи угодья Айдана, – заявила Саванна, упомянув еще одного могущественного карпатца, который выслеживал и уничтожал тех, кто становился вампиром. – Ты сделал это ради меня?

– Ты – единственное, что стоит между мной и уничтожением как бессмертных, так и смертных. Ты моя спутница жизни. – Мужчина произнес это тоном, не терпящим возражений. – Он ударил тебя, Саванна. Этого было достаточно. Больше никто тебя не тронет, никто не посмеет встать между нами.

Девушка вновь вторглась в сознание Грегори. Гнева не было, лишь решительность. Он говорил то, что думал, не блефовал и не пытался ее запугать – он хотел, чтобы между ними не было лжи. Саванна знала, что этот момент придет.

– Прости, Грегори, – прошептала она. – Я не могу быть такой, какой ты хочешь меня видеть. Я встречу рассвет.

Карпатец невероятно нежно прикоснулся к ее лицу.

– Ты не имеешь представления о том, чего я от тебя хочу. – Его пальцы касались шелковой кожи на шее там, где неистово бился пульс. – Мы можем поговорить о твоих страхах, ma petite. Войди в дом вместе со мной. – Грегори мягко вторгся в ее сознание. Глаза, обычно бледные и холодные, горели жаром раскаленной лавы и, казалось, угрожали навсегда отнять ее волю. Это была мука, но сладкая мука.

Пальцы Саванны впились в перила.

– Прекрати это, Грегори! – закричала она и бросилась к двери, где стоял карпатец, только чтобы поскорее избавиться от темного влияния.

Мужчина перехватил девушку, прижал к своему возбужденному телу, коснулся губами ее уха.

– Произнеси это, Саванна. Произнеси эти слова, – выдохнул он бархатным шепотом. Губы, чувственные, горячие и влажные, стали спускаться ниже. Прикосновения искушали больше, чем слова. Зубами Грегори слегка касался ее кожи. Саванна почувствовала, как в нем просыпается монстр, голодный, жадный.

Слова застряли в горле. Карпатка сказала их так тихо, что трудно было разобрать: подумала или произнесла вслух.

– Я пришла к тебе по доброй воле.

Грегори тотчас же отпустил ее, позволив самостоятельно, спотыкаясь, переступить порог, и вошел вслед за ней. Серебристые глаза излучали жар, силу. Ногой захлопнув за собой дверь, он шагнул к Саванне.

Девушка вскрикнула и попыталась ускользнуть от него, но карпатец с легкостью поймал ее и прижал к груди.

– Успокойся, ma petite, или все закончится тем, что ты поранишься. Бороться со мной бессмысленно.

– Я тебя ненавижу.

– Нет, Саванна. Ты меня боишься, но еще больше ты боишься себя, – спокойно ответил Грегори, подхватил девушку на руки и понес в нижнюю часть дома, которая находилась глубоко под землей.

Тело Саванны изнывало от желания. Голод усиливался, и в ней вдруг стало просыпаться что-то дикое.

Как только Грегори опустил Саванну на землю, она тут же метнулась прочь, в ней ожил страх. Одним скачком карпатец преодолел расстояние между ними. Кровь желанной женщины звала его. Он позволил аромату проникнуть в легкие, и его собственная кровь хлынула по венам горячим потоком. Мужчина стал следить за дыханием и биением обоих сердец, борясь с пробудившимся демоном за спокойствие, которое было необходимо, чтобы не причинить ей боль.

Саванна – юная, дикая, красивая – смотрела на него огромными от страха глазами. Она вжалась в угол, мысли и чувства метались в хаотичном смятении. Грегори с трудом мог разобрать, что на самом деле творилось в ее голове. Горе и чувство вины за погибшего друга. Отвращение и унижение оттого, что тело может предать, оттого, что недостаточно силы, чтобы дать отпор карпатцу. Ужас оттого, что он будет контролировать ее, что может причинить боль. Саванна твердо решила сражаться не на жизнь, а на смерть.

Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины. Он искал выход из ситуации. Рискнув ради этой женщины рассудком, душой, Грегори не мог лишиться всего из-за своей неловкости – он никогда не позволит ей погибнуть.

– Я соболезную тебе, – тихо произнес карпатец низким музыкальным шепотом.

У Саванны от неожиданности задрожали ресницы.

– Мне следовало появиться там раньше, чтобы спасти его, – добавил он мягко.

Она облизнула губы и вздохнула. Грегори выглядел непобедимым, безжалостным. Темная энергия сочилась сквозь каждую пору его тела, сексуальность покоряла. Абсолютное спокойствие противоречило чувственности и огню в бледных глазах.