Темная комната - Страница 24

Повернувшись, мы пошли обратно.

— Ничего… выкрутимся! — бодро сказал Виктор.

Тут я с испугом увидел, не успел его остановить, как он открывает дверь с табличкой «Директор», входит!

Там маленькая комнатка, секретарша, полная, в очках.

— Можно? — вежливо Витя говорит.

И не успела она ничего ответить, берёт трубку, набирает две какие-то цифры.

— Пожарная? — мне подмигивает. — Срочно выезжайте… у нас тут пожар, — снова мне подмигивает. — Какой у вас адрес? — неожиданно у секретарши спрашивает.

Та оцепенела абсолютно от таких событий. Открыла рот, чтобы, видимо, что-то сказать, но так от изумления и не сказала ничего, снова закрыла.

— Эх, — Витька говорит, — трубку почему-то повесили.

Вышли мы с ним в коридор — секретарша так и не смогла ничего сказать.

— Ничего! — Витя бодро говорит. — Вырвемся… Идея! — вдруг закричал.

Снова, не успел я его остановить, дверь с табличкой «Директор» открыл, к столу секретарши подошёл.

— Можно? — снова вежливо спрашивает. Секретарша головой только мотнула, но сказать опять ничего не может.

Витя берёт трубку, набирает две какие-то цифры.

— «Скорая помощь?» — слышу. — Срочно выезжайте… тут один человек с ума сошёл, срочно надо его госпитализировать… Простите, какой у вас адрес? — снова вежливо у секретарши спрашивает. — Эх, сорвалось! — вдруг говорит. — Трубку почему-то повесили!

— Спасибо! — вежливо секретаршу поблагодарил.

Вышли мы, побрели по коридору, коридор здесь тоже, оказывается, по кругу идет. Проходим мимо двери директора, видим вдруг, секретарша стоит. Сказать по-прежнему ничего не может, рот только открывает-закрывает и пальцем показывает. А рядом с ней — лысый тот человек в халате и те три молодца, что за нами гонялись.

— Бежим! — я говорю.

Начали мы по кругу гоняться, потом, круге уже, наверно, на третьем, заскочили с Виктором в какой-то закуток — темно, только табличка цветная на автомате газированной воды светится. Стоим, тяжело дыша.

«Всё равно, — думаю, — по кругу мы никуда не убежим, всё равно нас рано или поздно поймают. Спрашивать начнут, как мы попали сюда, выяснится тут, что мы через бухгалтерию влезли, а разве поверит кто, в здравом уме, что можно просто так в бухгалтерию влезть, случайно!»

— Деньги у тебя есть? — Виктора спрашиваю.

— Конечно! — важно отвечает.

— Выбрасывай, — ему шепчу, — только незаметно!

У Виктора глаза от изумления на лоб полезли.

— Зачем это? — говорит.

— Понимаешь… некогда долго объяснять… сказать могут, что мы в бухгалтерии их взяли!

— Не понимаю!

— Ладно, — говорю, — понимать тебе не обязательно… Выбрасывай!

Стал я выбрасывать из кармана мелочь.

— Ты что, действительно, что ли, сумасшедший? — Виктор говорит. Подскочил ко мне, стал деньги мои обратно запихивать. Он запихивает, я выбрасываю, мелочь со звоном по коридору катится.

— Вот они! — вдруг послышался крик.

Халаты белые преследователей наших показались в темном закутке.

Проскочили мы мимо них — снова начался бег с препятствиями.

— Устал я, честно, — Витьке говорю. — Может, остановимся?

— Ты что, — Витька говорит, — с ума сошёл?

Вдруг видим: спасение наконец! Идёт по коридору толпа школьников, такого же возраста, примерно, как мы. Впереди них человек в белом халате — видно, экскурсия! Врезались мы с ходу в эту толпу, спрятались в самую середину.

Подходит эта толпа к знакомому нам уже вахтёру. Ведущий экскурсию подает вахтёру бумажку. Вахтёр говорит:

— Так. Пропуск на двадцать человек. По парам проходи — буду считать!

— …тринадцать, четырнадцать… — вахтёр считает.

Выскочили с Витькой на улицу.

— Бежим! — Витьке говорю. За угол забежали, встали.

— Ну что ж, — Витька вдруг говорит, — неплохо, мне кажется, время провели!

— Замечательно! — говорю. — Только двое ребят — двадцать первый и двадцать второй — за нас там страдать остались.

— Вырвутся! — Виктор говорит.

— Думаешь?!

— Конечно!.. О, смотри! — вдруг закричал. — Объявление: «Невский Дворец культуры объявляет приём в школу бокса!» За сегодня изучим бокс, завтра в школе Волкодавову покажем!

— Да не стоит, — говорю, — ради одного Волкодавова бокс изучать.

— Стоит! — Виктор говорит.

Приехали в Невский Дворец культуры, в секцию бокса. Большой зал, полно ребят. Одни уже на ринге боксируют, другие — через скакалочку прыгают, или по «груше» дубасят, или по тяжёлому кожаному мешку подвешенному.

Тренер нам говорит:

— Вам что?.. Приём в секцию давно закончен. Наверно, вы старое объявление видели!

Виктор вздохнул тяжело. А мне, в общем-то, все равно, каких-нибудь полчаса назад ни о каком боксе я не мечтал, да и сейчас, кстати, тоже особого желанья не было, так, за компанию уж!

Тренер Виктору говорит:

— Ну, давай я тебя посмотрю. По мешку вот постучи, подвигайся немножко.

Виктор бросился на мешок, как лев, колотит по нему изо всех сил, а мешок, как это ни обидно, даже не шелохнется!

Разгорячился тут Витя, закричал вдруг: «Эх!» — размахнулся сплеча, как даст! Мешок ни с места.

— Стоп! — тренер говорит. — Ты не кричи, пожалуйста, «эх». На это время уходит, понял? Боксёр не должен об ударах своих громогласно уж так предупреждать — наоборот, удары неожиданными должны быть!

— А-а! Ясно! — Витька закричал.

Снова дубасить по мешку стал, разошёлся, и снова: «Эх!» — выкрик на весь зал.

— Что это за «эх» ещё? — Тренер удивился. — Ты же не удалой купец Калашников, я так понимаю? Ещё раз попробуй, только без этого!

Стал Витька дубасить по мешку, а тренер, вижу, уже сжался испуганно, истошного его крика ждёт.

«Надо же, — думает, наверно, — ну и пополнение ко мне пришло!»

И точно: минуты не прошло — снова крик разносится на весь зал.

— Э-эх!!!

Мешок качнулся, правда, немножко, но на обратном ходу Витю чуть с ног не сбил.

— Стоп! — тренер говорит. — Парень ты неплохой, но соображаешь, мне кажется, туговато. Боксёр на лету должен ситуацию схватывать, а я полчаса уже тебе твержу, чтоб ты «эх» своё не кричал, но ты этого так и не усвоил! Извини. Секция переполнена к тому же, так что взять тебя, извини, не могу.

Вышли мы в коридор. Витя говорит:

— Ну, ничего! Кружков тут много всяких, может, и получше что, чем этот дурацкий бокс, найдём! О, шахматный, смотри! Это тебе не бокс! — закричал (будто это я его в бокс идти уговаривал!). — Тут головой работать нужно! Это тебе не бокс! — свысока на меня взглянул, словно я боксом всю сознательную жизнь занимаюсь и его пытаюсь вовлечь в бессмысленную эту затею.

Вошли в шахматный зал. Рядами клетчатые столики стоят, и все желающие, оказывается, сесть могут и партию сыграть. Отбор, оказывается, в шахматную секцию идёт. Преподаватель ходит, смотрит, кто как играет, и некоторых спрашивает что-то, и в книжечку записывает.

Сели мы с Витей за крайний стол.

Витя всё бормотал под нос: «Это тебе не бокс!» — но тем не менее минут за пять две партии мне продул.

Преподаватель смотрел последнюю нашу партию. Потом мне говорит:

— Что ж, с жертвой ладьи это ты здорово сообразил! Фамилию говори и номер школы.

— Да я, — говорю, — в общем-то, и не хочу сюда поступать.

— А пришёл зачем?

Я, честно говоря, сам не меньше его удивлён, зачем пришёл. Плечами пожал.

— Не знаю, — говорю.

— Да, — преподаватель шахмат говорит. — Видно, сам ты толком не знаешь, чего хочешь!

Обиделся, видно, что я не хочу в секцию его поступать. Ясное дело, обидно человеку: он всю жизнь этим занимается, может быть, а тут встречает такое холодное отношение к этой игре!

— Идите, — говорит, — отсюда, нормальным людям не мешайте!

…Да, нехорошо получилось!

Но на Виктора, видно, все эти тонкости не действуют.

— Ничего! — говорит. — Что-нибудь найдём! О, смотри, набор в хор! Давай?

— Давай, — говорю, — только я не участвую. Скажешь, если там спросят, что я брат твой, глухонемой и к тому же ненормальный, что просто так ты меня привёл, потому что одного меня нельзя оставлять. Запомнил?