Темная душа. Коварство судьбы (СИ) - Страница 16

— Знаю, но это ничего не меняет.

— Ты имеешь право злиться на меня, Сириус, — грустный голос. — И требовать с меня извинений.

— Нет, — решительно заявил Блэк. — Единственный, у кого вы должны просить прощения — это маленький мальчик, который прожил одиннадцать лет, считая себя сиротой. Он больше всего пострадал от вашего выбора.

— Мальчик мой, я хотел, как лучше.

— Я же и не говорю, что вы хотели причинить вред. Просто благо бывает разным. И за благо для одних, другим приходиться платить. Я вас не обвиняю, господин директор. Кому как не мне знать, что порою цена ошибки бывает слишком высока.

Альбус склонил голову, признавая правоту младшего волшебника.

— Мальчик мой, я позвал тебя для того чтобы ты присмотрел за Гарри. Сейчас он находится в доме Петуньи.

— Правда? — удивился Блэк.

— Да. Лили позволила ему остаться.

— И магглы согласились?

— А должны были воспротивиться?

— С моих наблюдений за крестником я смог понять — он не был близок со своими родственниками. Их отношения оставались холодными, если не хуже. Ведь вы сами должны были заметить, насколько Гарри нелюдим и замкнут. Такими не вырастают дети, которые имели счастливое детство.

— Я могу лишь предполагать, что все это влияние частицы души Волан-де-Морта?

— Возможно. Вот только чтобы Тьма пустила свои корни в невинной душе, должны быть соблюдены условности. Кто бы, что не говорил, а магия Поттеров нейтральна, несмотря на родство с Певереллами. А Гарри Поттер темный волшебник. Вы ведь чувствуете, что в нем проснулся дар его дальнего предка.

— К сожалению, — грустный голос. — Об Игнотусе Певерелле ходили многие легенды.

— Но все они сводились к тому, что он являлся некромантом. Ведь только некромант смог бы обхитрить Смерть столько раз.

— Я хочу, чтобы Гарри стал моим учеником. Так я спасу его от пробуждения дара. Мой Свет уравняет его Тьму.

— Но он не хочет соглашаться, — не спрашивал, а утверждал Блэк.

— Это так.

— В этом нет ничего удивительного. Гарри не доверяет вам. Он вообще никому не доверяет. И не забывайте директор, что мой крестник — слизеринец, а не гриффиндорец. И что вы намерены делать дальше?

— Я связался с Николя. Он согласился взять Гарри в ученики.

— Фламель? — удивился Сириус.

— Да.

***

Вернувшись на Гриммо, Сириус не смог сдержать смех, чем напугал домовика, который ворчал «о мерзком хозяине и бедной хозяюшке». Встреча с Гарри прошла незабываемо и Блэку пришлось торопливо уносить ноги, чтобы не стать любимой домашней зверушкой для кузена крестника. А все так хорошо начиналось. Он считал идеальной идеей следить за мальчиком в образе пса. Никто не заподозрит в черной собаке шпиона. Можно без опаски подсматривать в окна и веселиться. Но не тут-то было… Мало того, что какая-то девчонка пыталась завязать ему бантики, так вся улица провоняла кинзлами. А в придачу, его собрались протравить от блох и… Мерлин, стерилизовать. Это же немыслимо. Блэк долго смеялся, повалившись на пол и лаял словно собака.

— Бродяга, что с тобой? — прозвучал рядом удивленный голоса Джеймса.

— Сохатый, я обожаю твоего сына, — вновь засмеялся мужчина.

— Какого именно?

— Гарри. Ты представляешь, он предложил меня стерилизовать, — и вновь смех. — Я не удивлюсь, если в следующий раз, он решит, посадить меня на цепь.

— Ты был у магглов?

— Ага.

— И как? Магглы нормально обращаются с ним?

— Вполне.

Повисла пауза.

— Джеймс, а почему ты не расскажешь Гарри всю правду? Я понимаю Лили с ее моральными принципами, но ты… Разве тебе самому не хочется, чтобы твой сын знал правду и перестал тебя ненавидеть? Узнав обо всем, он бы понял мотивы вашего поступка и со временем простил. А так вся эта ложь и недомолвки… Уверен, мальчик считает, что вы отдали его, поскольку он был ненужным ребенком. Представь, каково ему каждый раз смотреть на сестру с братом и думать, о том, что его бросили. Видеть и понимать, что, и он мог расти с ними. Может ты не видишь этого, но Гарри больно. Он страдает, но не показывает этого. Прячется за маской, играет роль. Крестник демонстрирует, что ему все равно. Что плевать на тебя, на Лили и на всех остальных. Но это лишь ширма, скрывающая его истинные чувства.

— Бродяга, ты не понимаешь… Я дал слово Лили.

И тут Сириуса прорвало.

— О нет, я прекрасно все понимаю. Понимаю, что Гарри иной. Ты не видел, как он рос, не слышал, как назвал тебя впервые «папа» и множество других вещей. Тебя не было в его жизни до одиннадцати лет. И сейчас между вами пропасть. Вы не знаете друг друга, да и не хотите узнать. Ты и Лили навязываете Гарри ту манеру поведения, что была в вашей семье, даже не спросив, нравится ли это ему. Я все это время молчал, надеясь, что ты одумаешься, но этого не произошло. Ты не послушал меня в прошлый раз и не слушаешь сейчас. А я был прав, говоря, что ребенок должен расти с родителями и плевать что внутри него есть частица Темного лорда. Это не делает его плохим, злым или монстром. Мерлин, он был лишь маленьким мальчиком, — Блэк распалялся все сильнее. — Но нет, ты послушал Дамблдора. Но ведь директор не бог. Он тоже может ошибаться, как любой другой человек. И вот сейчас ты вновь допускаешь ту же ошибку.

— Бродяга, что ты такое говоришь?! Ты… Ты считаешь меня монстром? Ты же знаешь, как я люблю Гарри. Он мой сын. И мы не бросали его!

— Я говорю то, что давно нужно было сказать. Ты слепец, раз этого не видишь. Ты даже не видишь того, что Магия наказывает вашу семью за предательство. Вы предали своего ребенка, а за это поплатились Лиза с Джереми. Они практически лишены магии. Сквибы… Ты как чистокровный должен знать, что это означает для рода.

— Бродяга, ты говоришь, как чистокровный фанатик.

— Плевать, — по-собачьи вскликнул голову Блэк. — Я говорю правду, и ты это знаешь, но не хочешь признавать.

— Сириус… Я не могу рассказать Гарри. Он не сможет выдержать этого, — голос поник. — Как я смогу ему сказать, что внутри его живет частица души Темного лорда. Как? Как сказать о том, что пока жив он, будет жить и этот монстр.

— Но этот разговор когда-то состоится. Ты же не собираешь скрывать от сына правду все время.

— Конечно же нет, — воскликнул Джеймс. — Но мы ищем способ избавить Гарри от этого осколка. Альбус советовался с некоторыми учеными и те убеждены, что шанс есть. Мы сможем уничтожить частицу души Темного лорда, не навредив Гарри.

Сириус лишь покачал головой.

— А если нет? Если не сможете? Ты готов собственными руками отправить сына на верную смерть? Подставить под смертельный луч проклятия?

— Мы сможем, — голос дрогнул. — И я больше не хочу говорить об этом. Гарри не узнает правду, пока мы этого не решим. И ты, Бродяга, будешь молчать, — внимательный взгляд. — Ты дал клятву.

— Если бы не клятва, я еще при первой встрече все рассказал Гарри. И дал возможность ему самому решать, — голос полный злости.

И никто из мужчин даже не догадывался, что у их разговора был неожиданный свидетель. Пожилая леди на портрете довольно улыбнулась, взмахнув веером.

— Мой глупенький сын, — тихий голос. — Ты скоро поймешь свою ошибку, но будет поздно. Кричер, — позвала слугу леди Блэк.

Раздался негромкий хлопок и в коридоре появился домовик. Эльф низко поклонился своей любимой госпоже, касаясь ушами пола.

— Мой верный слуга, ты должен найти Гарри Поттера и передать ему послание от меня. Я должна лично убедиться, что слова моего сына не ложь.

***

Дни пролетели в одно мгновение и слизеринец даже не успел заметить, как прошла неделя. Настала пора возвращаться в дом Поттеров, под их чуткий надзор. Все это время Герой осторожничал, присматриваясь к здешним обитателям. Благодаря своей наблюдательности, он смог увидеть, как в один из вечеров из-за мусорного бака на дом номер четыре поглядывала фигура в черном балахоне. Позже на том месте, Поттером были обнаружены обертки из шоколадных лягушек и тыквенных пирожков. А еще Герой встречал несколько раз пса-анимага, но больше тот не подходил к парню, предпочитая наблюдать со стороны. В остальном все было тихо.