Телохранитель - Страница 11

— Погодите-ка, — произнесла она.

Никто не обратил на нее никакого внимания, продолжая спорить по поводу пропавших предметов из сервиза.

— Мне бы хотелось, чтобы вы меня выслушали, — на полтона выше произнесла Франческа.

Джон Тартл повернул голову в ее сторону, их взгляды встретились. Ей показалось, что он смотрит на нее с удивлением.

Франческа взяла бутылку, стоявшую в центре стола, и стала разглядывать этикетку на французском языке. Судя по всему, это, должно быть, очень дорогое вино.

— Что не в порядке с вином?

Теперь все смотрели прямо на нее.

Курт Бергстром терпеливым тоном произнес:

— Нужно белое вино А это божоле.

Продолжая держать бутылку в руках, Франческа осмотрела накрытый стол. Она вспомнила слова дяди, сказанные по телефону: «Теперь ты оплачиваешь все счета, а их дело — выполнять твои приказы». Но дядя не сказал, что делать в ситуации, когда никто не хочет ее слушать.

— Мисс Люккесе .. — начала было повариха.

— Лук-ке-зе, — поправила ее Франческа, далеко не в первый раз в жизни. Она старалась говорить негромко, но пальцы, сжимающие бутылку, уже начинали дрожать от внутреннего напряжения. — Я родом из Сицилии, а там привыкли пить красное вино со всеми блюдами. Так что пусть будет именно красное вино, — почувствовав облегчение от того, что вышла из ситуации достойным образом, сказала она, — а завтра утром я принесу ключи, и мы во всем разберемся.

Все молча смотрели на нее. Даже Курт Бергстром.

«Что ж, довольно грустная ситуация», — подумала она, в свою очередь глядя на них. Что происходит со всеми этими людьми? Несколько напоминает перепалки преподавателей на историческом факультете в Северо-Восточном университете, когда никто не хочет первым сознаться в своих заблуждениях. И пусть даже Курт Бергстром больше не хозяин поместья, он имеет право на то, чтобы с ним обходились уважительно. А что касается вина… Франческа упрямо наклонила голову. Она уже решила завести запас хорошего итальянского кьянти и не подавать на стол ничего другого.

Когда Делия Мари и Джон Тартл скрылись на кухне, Франческа оглядела стол, уставленный блюдами, и сказала:

— Простите меня.

Но Бергстром только пожал плечами:

— Это я должен просить у вас прощения. Я только хотел, чтобы ваш первый ужин в новом доме был безукоризненным во всем. Теперь, разумеется, вы сами будете решать, какое вино подавать к столу. — Он перевел разговор на другую тему: — Юристы посоветовали вам обзавестись управляющим, если я не ошибаюсь.

Франческа сказала, что Гарри Стиллман упомянул что-то в этом роде.

— Или дворецким. — Курт налил себе в бокал немного вина и сделал глоток. — А оно вовсе не дурно.

Он огляделся в поисках Джона Тартла и обнаружил, что его нет. Тогда Курт поднялся из своего кресла, обогнул стол, с бутылкой в руках подошел к Франческе и наполнил ее бокал.

— Кто-то должен держать хозяйство в надежных руках.

— Думаю, я должна сама… — начала она.

Курт Бергстром взглянул на нее с высоты своего роста, его глаза цвета морской волны встретились с ее взглядом, скользнули по гриве густых черных волос, потом задержались на губах, заставив сердце Франчески забиться от волнения.

— Нет, вы не должны заниматься подобными делами. — Его взгляд продолжал путешествовать по ее телу. — Карла долго была больна и не покидала поместья. С вашим появлением здесь многое изменится к лучшему. Вы будете устраивать приемы, наслаждаться жизнью — разве вы не думали об этом?

Франческа была словно загипнотизирована его взглядом. От Курта исходило ощущение силы, какой-то магической власти. Она вдыхала аромат дорогого мужского одеколона, который будил в ней странное волнение. Ее тянуло как магнитом к его сильному телу, пристальный взгляд вносил сильнейшее смущение в ее душу.

Сконфуженная своими мыслями, Франческа смогла только выдавить из себя сдавленным голосом:

— Вам удобно в домике для гостей?

— Вполне. — Взгляд синих глаз не отрывался от нее. — После того как мы полюбуемся на ночной Палм-Бич, я покажу, как устроился. А вам удобно в моей комнате?

Оказывается, ее поместили в бывшую комнату Курта Бергстрома!

— Да, вполне, — тут же ответила Франческа.

Она подняла бокал и сделала большой глоток вина, стремясь утолить внезапную жажду.

— Тогда со мной было кончено, — чистосердечно признался Курт, выводя «Порше» на залитую лунным светом дорогу, ведущую к Палм-Бич. Машиной он правил уверенно, как профессиональный автогонщик. — Моя яхта «Фрейя» стояла в Кюрасао. Вы ведь знаете, что я швед?

Его лицо, обрамленное коротко стриженной боредкой, было освещено снизу слабым светом от приборной доски.

— Я пришел на Кюрасао с несколькими друзьями-шведами на борту — «Фрейю» зафрахтовали туда. Но сделка оказалась невыгодной, она не состоялась, и мы остались без денег. Мои друзья отправились на Сан-Томе, чтобы найти там работу. Я задолжал за стоянку «Фрейи», за горючее, за все, даже боялся, что ее конфискуют за долги. Но в этот момент на самолете из Майами прибыла Карла с друзьями. Они остановились в отеле «Королева Кристина», потом решили отправиться в Каракас и сыграть там в казино.

Это была идея Карлы. Однажды она увидала меня, когда я драил палубу «Фрейи». Карла зафрахтовала мою яхту, оплатила все долги. Это было очень мило с ее стороны. У меня не было команды, ведь ребята искали работу на Сан-Томе, и мне пришлось в одиночку управляться с «Фрейей». Я только нанял мальчишку в подручные. Карла опасалась, что я не справлюсь, и вызвалась помогать мне. От нее было мало толку, но ей очень нравилось изображать помощника капитана. По вечерам я стоял на руле, она сидела рядом со мной, и мы подолгу разговаривали обо всем на свете, а когда пришли в Каракас, то поженились. Это было пять лет тому назад. Вернее, пять с половиной, — поправил он сам себя.

Итак, Карла была все-таки существом из плоти и крови! Франческа попыталась представить, как выглядел Курт в те времена, когда наследница миллионов Бладвортов впервые увидела его, — загорелый, стройный и сильный, белокурый морской бог без гроша в кармане, оказавшийся не у дел в отдаленном порту Карибского моря.

«Ей ведь тогда было пятьдесят, — напомнила себе Франческа, — этой богатой женщине, уже дважды бывшей замужем». Уж она-то знала толк в мужчинах, но не смогла устоять перед Куртом Берг-стромом.

Франческа была совершенно уверена, что за этим последовало.

— И вы полюбили друг друга, — произнесла она невинным тоном.

Он бросил на нее быстрый взгляд:

— Полюбили? Я заботился о Карле. Она была женщиной, которой необходимо, чтобы кто-то заботился о ней. Я носил ее на руках — она же была миниатюрной, вы знаете по фотографиям. И почти не спала, бессонница преследовала ее. Много ночей я провел у ее кровати, сидел и разговаривал с ней. Но она держала себя королевой. Все были должны делать так, как она сказала.

Развернув «Порше» на дорогу, ведущую к северу, он снова бросил на нее быстрый взгляд, и при свете приборов она увидела, что он улыбается.

— Хотите знать, почему Карла не оставила мне денег и дом? Она ведь сходила по мне с ума и поэтому решила оставить в том же положении, как при нашей первой встрече, только с «Фрейей» и больше ни с чем. Моряк. И бродяга.

Они проезжали мимо крупных поместий в средней части острова. Над ними вздымались кроны громадных дубов, а живые изгороди из кустарника закрывали первые этажи домов. Сквозь чугунную решетку ворот Франческа заметила дорический портик и красную черепичную крышу дома, к которому вела широкая дорога, обсаженная пальмами, купающимися в лунном свете.

— О, не говорите так, — запротестовала она. — Вы вовсе не…

Она не закончила фразы. Ее внимание привлекло причудливое здание, в архитектуре которого облик французской виллы сочетался с роскошью дворца Медичи.

— Да нет, я и в самом деле бродяга, — произнес он. — Это дом Шреккельсов.