Те, кто против нас - Страница 21

— Я же за компьютером десять лет сижу, — оправдывался Одиссей. — Ручку в руки беру, только когда в ведомости за зарплату расписываюсь. Как ты сам, полагаю, понимаешь, навыки письма оказались в значительной мере утраченными. Да ты не беспокойся, гаишники прочитают. А если что, вот я номера телефонов написал — и домашнего, и рабочего, и сотового. Если засомневаются, пусть звонят.

— Они позвонят, — неопределенно пробормотал Гонта. — Бензина надолго хватит?

— Полный бак. Четыреста километров пролетишь, не кашляя… Вот, кстати, мы и приехали.

Одиссей затормозил и начал выбираться из машины, освобождая водительское место.

— Дальше вы уж сами, гости дорогие. Вон туда: направо и под горку. Как раз на трассу выскочите. Через два километра пост ГАИ, учти, Гонта, не гони сильно.

— Тогда давай прощаться, Одиссей, — Гонта тоже вышел из машины. — И тебе, Саша, тоже, как говорится, мое прощальное «до свидания». Ты извини, что я на тебя рявкнул. Должен сказать, Одиссей, толковые туту вас ученики водятся…

Они поочередно пожали друг другу руки.

— А ты бы лучше пересел на переднее сиденье, — посоветовал Гонта Нестерову, — тут ремни безопасности покрепче и подушки какие-то должны быть. Дорога длинная у нас предстоит и черт ее знает какая…

Ярость Перлова оказалась столь велика, что он не сумел сдержаться и принялся наказывать Тугрика сам, чего не позволял себе последние два-три года. Он сбил Тугрика на пол, а потом с наслаждением месил его ногами, пока Рогов, бдительно следивший за тем, чтобы в офисе не образовался незапланированный труп, мягко, но решительно не оттащил шефа в сторону. Они оба понемногу приходили в себя — запыхавшийся Перлов и харкающий зубами и кровью Тугрик. — Ну, а теперь рассказывай, как ты облажался. Только очень подробно, — голос Перлова звучал почти Дружелюбно.

— Все было продумано, — торопливо заговорил Тугрик, шамкая и присвистывая изуродованным ртом. — Все нормально шло. Вертухая купили без проблем, обо всем договорились. Он клиента должен был напугать, пальнуть по нему, а когда тот в лес ломанулся, мы бы его тут же подобрали. Ждали его на обговоренном месте, он бы никуда не ушел, а за спасение своей шкуры до смерти бы ноги лизал. Но эта тварь, вертухай, снайпером себя, наверное, почувствовал. Он хотел клиента еще больше пугануть, шарахнул из «калаша» вслед, а попал Ермолаю в брюхо. Ермолай, конечно, начал орать. Клиент услышал и в сторону ушел. Короче, мы его не поймали. А Ермолая мы до больницы так и не довезли. Откинулся он по дороге.

— Если бы не откинулся, мы бы сейчас тут все исправили, — ласково сказал Перлов. — Дальше рассказывай!

Кровь заполнила рот Тугрика. Не осмелившись сплюнуть на пол, он харкнул в кулак и обтер ладонь полой пиджака.

— Потом, конечно, бросили всю братву на улицы. Вокзал перекрыли, аэропорт. Ну все, короче. И на вокзале Кузя с Дремой его накололи. А потом — честно, я не понял, чего у них там было. Кузя говорит, что Дрема ни с того ни с сего в дурь попер. Ментов хотел вызвать. Тогда Кузя его перышком приласкал. Тут народ набежал, базар начался по полной программе, Кузе только и оставалось ноги делать. А клиент исчез.

Тугрик с ужасом посмотрел на Перлова и торопливо продолжил:

— Кузя за это ответит, не сомневайся, шеф. Он вместе с тем вертухаем раков пойдет кормить уже к понедельнику. Я отвечаю!..

Перлов его не слушал. Ярость прошла, остались удивление и досада. План и на самом деле казался неплохим. Охранник пытается убить заключенного, тот бежит — а что ему еще остается делать? На счастье беглеца, ему помогают случайно оказавшиеся здесь добрые люди, которым беглец становится обязанным по гроб жизни. Но не только за спасение от пули. Избавить беглеца от тюрьмы, снабдить новыми документами, деньгами, билетом в теплые страны, откуда беглых осужденных в Россию не выдают, могли лишь те самые добрые люди. Но все это беглецу следовало еще заслужить честным и упорным трудом на благо бескорыстного спасителя. «А куда бы он делся, баран!» — раздраженно сказал про себя Перлов. Таким красивым и продуманным вплоть до последней мелочи выглядел замысел всего лишь неделю назад. Дурацкий случай внес в него свои поправки. Волна гнева вновь охватила Перлова. Тугрик заметил и болезненно съежился в ожидании продолжения экзекуции, но Перлов уже взял себя в руки.

— С вертухаем разобраться как можно скорее, — приказал он. — Пусть знают, твари продажные, что, если свое лавэ получил, отрабатывать надо хоть ж… Слушай, Тугрик, искать у тебя больше нечего. Он в Москве рано или поздно обязательно объявится. Давай, иди отдыхать, только сначала позвони домой и вызови сюда всю свою команду. Чтобы клиента найти, нам тут люди понадобятся… Скажи, билеты, командировочные и баб мы им оплатим. Если зарываться не будут и не забудут, зачем сюда приехали. Но клиента найти надо, ты слышишь, Тугрик? Если не найдем — всем плохо придется. А вашей вшивой команде — в первую очередь!

Трасса из города Синегорска в центр российской цивилизации была исполнена из бетонных плит, на стыках которых «Тойота» Одиссея звонко вздрагивала всеми сочленениями. Гонта машину сильно не гнал, держал стрелку спидометра возле отметки «90», прислушиваясь к работе двигателя. Ничего порочащего заверения хозяина «Тойоты» насчет ее готовности совершить дальний пробег он не обнаружил, но прибавлять скорость все равно не стал: за каждым кустом могли таиться голодные гаишники, вооруженные радарами, лишняя встреча с которыми сейчас была совершенно ни к чему.

Нестеров порывался поговорить, ступор его сменился чрезвычайным возбуждением, однако Гонта добродушно перекрывал бурлящий поток его вопросов обещанием побеседовать чуть позже («ну, дай же отъехать подальше, елки-палки!»).

Пост ГАИ они проскочили без задержки, стоявший на обочине гаишник проводил «Тойоту» равнодушным взглядом. Всякие признаки человеческого жилья исчезли, поднимаясь на горки, Гонта видел впереди до самого горизонта лишь темно-зеленые краски леса. Движение на трассе было небольшим. Изредка они обгоняли тяжело груженные фуры, да пару раз их самих обошли быстрые, как пули, новенькие иномарки. Гонта погони не ожидал, но, завидев в зеркале заднего вида мчащуюся машину, дежурно напрягся. Впрочем, водителям иномарок до них не было никакого дела.