Te Amo (СИ) - Страница 151
Приподнявшись и сев попой на землю, Гонсалес стала с интересом изучать окружающий ее мир и пространство, чувствуя, что что-то тут совсем не так, как ей бы хотелось. Все было каким-то серым, блеклым, похожим на задымленную кем-то комнату без дверей и окон, которых ей не хватало. Только она хотела встать, как голову прознает недавнее, совсем свежее воспоминание.
Она не дошла. Оставалось совсем чуть-чуть, лишь несколько шагов, а она просто мешком упала на снег, по-крайней мере она была в этом уверена, так как ее последнее воспоминание обрывалось уже на полете. Духа она не видела, даже издалека, а поэтому то, что сейчас она находится не пойми где, пугало ее еще больше.
- Дура! - послышался громкий, рассерженный и такой…знакомый голос?
Сглотнув, Микаэла медленно, очень медленно начинает поворачивать голову в ту сторону, откуда был предположительно слышен ею голос. Руки начали медленно трястись, а тело мгновенно покрылось мелким стадом мурашек, а ведь она даже еще не повернулась. Но через секунду она это сделала и, сразу же сжав ладони в кулаки и чувствуя, как слезы медленно подступают к горлу, промямлила:
- Я-ямато?
- Дура, ты что натворила! - бесновался парень, целый и здоровый стоя и возвышаясь над испанкой. - Какого черта?!
- Я-ямато, ты жи…
- Тебя не должно тут быть, ясно?! Ясно тебе?! - схватив подругу за руки и потянув наверх, поставив ее на ноги, вскипел Куроко, кажется, пребывая вне себя. - Я велел дойди до самого конца, а не умирать, идиотка!
========== Глава 58. Все плохое когда-нибудь кончается… ==========
Наша любовь была нитью в этом лабиринте, сетью под канатоходцем,
Единственной реальной вещью в моей странной жизни, которой я всегда мог доверять.
Одри Ниффенеггер. Жена путешественника во времени.
Проигнорировав очередной громкий выкрик друга прямо в лицо, сопровождаемый многочисленными растрясками и не очень лестными отзывами о самой девушке, Микаэла, хлюпнув носом, улыбнулась во весь рот, чувствуя, как внизу живота разливается приятное тепло. Не придавая особому значению, что парень, возможно, говорит что-то важное - действительно важное - брюнетка, не отводя счастливого и заполненного слезами взгляда с голубых глаз своего лучшего друга, по какой-то причине начала его пристально разглядывать.
Его редкие, чуть ли не прозрачные, но такие милые веснушки, что были рассыпаны по его тонкому и аккуратному носу, за который в детстве Микаэла очень любила дергать, тем самым выводя из себя бедного мальчишку. Опускает глаза на его руки, что покоятся на ее небольших плечиках. Его небольшой шрам, покоившийся прямо на запястье, но совсем-совсем незаметный для человеческого, повседневного глаза, ведь кожа Ямато была почти такого же тона, как и сама рана. Но Микаэла никогда не отбирала у себя шанса на то, чтобы лишний раз выглянуть на эту памятную боевую рану. Такую неприметную, но очень и очень важную.
Когда они были совсем детьми, с все тем же детским умишкой и ветерком в голове, который заставлял их резвиться во дворе своих домов с утра до ночи, и случилось это событие, что и сейчас девушка вспоминает одновременно и с улыбкой и содроганием. Почему-то именно сейчас ей захотелось вспомнить это. Вспомнить в тот момент, когда ей уже в очередной раз кажется, что ее не бросили. Такую на то время вредную и, увы, не изменившуюся дурочку.
Ей было каких-то десять или одиннадцать лет, но уже тогда, стоя за - на то время - широкой спиной своего друга, она крепко сжимала небольшие кулачки и, выступая вперед, старалась показать себя как можно смелее и увереннее, но поверьте, уверена она была скорее не в себе, а в мальчишке, что с ухмылочкой стоял за ней и в любую минуту был готов поставить ее уже за собой. Защитить от обидчиков, представ перед ней, как и обычно, великим и бесстрашным героем.
В тот обыденный, нечем не примечательный летный денек, солнце которого, казалось, светило ярче обычного, несколько ребятишек выстроились в небольшую шеренгу прямо посреди сооруженного и растоптанного футбольного поля и, смотря на командира, без всяких излишних слов пытались вникнуть в речь парнишки. Сейчас должны были бить пенальти.
Единственная девочка, что стояла в самом конце этой небольшой шеренги и с серьезным выражением лица следила за другом, радостно улыбнулась, поднимая руку и извещая всех о том, что она с удовольствием выполнит эту непосильную задачу. Нахмурившись, Ямато, уперев руки в боки, шикнул на подругу, тем самым заставляя ее тот час же стихнуть, ибо матч этот был очень важен и нужно было его обязательно выиграть. Ведь она всего лишь маленькая, слабая девочка.
Отвернувшись от надувшейся и обиженной Микаэлы, Куроко продолжил твердить всем о том, что сегодня они должны непременно одержать победу, ведь противники вскоре придут и незаконченный вчера матч - кого-то из противоположной команды позвали домой, а мяч принадлежал ему - будет возобновлен. Ударив кулачком по ладошке, Ямато хитро улыбнулся.
Команда противника вскоре прибыла. Поприветствовав друг друга, командиры припомнили вчерашний исход игры перед тем, как один из игроков покинул поле и, отдав мяч тому, кто должен был бить пенальти, и встали на свои исходные позиции. Доброволец, которого одобрила вся команда, кроме, конечно же, Микаэлы, поставил мячик там, откуда он должен будет бить и отошел на несколько шагов, одновременно раскидывая мелкие камешки, которые могли ему помешать.
Прикрыв глаза, мальчишка что-то там себе под нос прошептал, тем временем вытерев сопливый нос растянутым рукавом своей испачканной кофты. Да не до моды было сейчас детям, ведь такие нервы, такое напряжение было написано на лице каждого из них. Выдохнув, парнишка открыл глаза, срываясь с места, тем самым поднимая пыль, и, приблизившись к мячику, отставил правую ногу назад, в ту же секунду ею же ударяя по изорванному в клочья, бедному мячу. Все затаили дыхание в ожидании того, что же случится. Видимо, лучше было бы поставить на его место Микаэлу.
“И зачем ты пошла за мной?” - спросил мальчик подругу, что шагала рядом и с превосходством глядела на него, давая понять, что она оказалась права в том, что они неверно выбрали бьющего.
“Просто так”, - ответила она, пожав плечами. Мячик, который точно должен был попасть по воротам, полетел в совершенно другую сторону и очутился прямо в постороннем дворе, огражденным не высоким, сеточным забором, если это изорванное в клочья сооружение можно так назвать.
В этом дворе жила большая и очень агрессивная собака, которая вечно мешала ребятам доставать мяч, что чуть ли не каждую игру летел в сторону соседского сада. И сейчас, приоткрывая калитку, что вела на постороннюю территорию, Ямато с полной серьезностью начал оглядываться по сторонам и, никого не увидев, подозвал девочку. Собака, только завидев их, начала ту же секунду лаять, но благо была на привязи и добраться до ребят не могла. Шикнув на подругу, Куроко велел ей ступать осторожно.
Найдя глазами мяч, который, как и обычно, был обнаружен на одной из уже притоптанных им же клумб, паренек начал мелкими шагами к нему приближаться, но, заметив, что собака свой лай прекращать не собирается, прибавил шаг, думая, что смысла осторожничать уже нет. Девочка же топала за ним, вздрагивая от каждого звука издаваемого этой проклятой и злющей собаки.
Без промедлений схватив лежащий на чуть мокрой земле мяч, Ямато развернулся, одновременно разворачивая подругу и говоря ей, чтобы та немедленно шла обратно. Все еще шугаясь животного, Микаэла, не желая больше злить друга, пошла вперед, молясь как можно скорее добраться до такой, казалось бы, далекой и спасательной калитки темно-зеленого выцветшего цвета. Оставались какие-то два шага до того момента, как дети покинут территорию, которую так яро охраняла овчарка, но случилось непредвиденное.
Краем глаза заметив, что собака сорвала с себя веревку, которой она была слабо привязана, держась на честном слове, и уже сломя голову побежала к ребятам, девочку сковал страх. Сил даже не нашлось на то, чтобы опустить замок на калитке и поскорее выйти с чужой территории - инстинкт самосохранения был растоптан на месте.