Тавистокский институт - Страница 58

Есть масса примеров того, как музыкальная индустрия служит интересам трансгуманизма. Взгляните хотя бы, как Рианна исполняет песню «Rude Воу». На сцене мы видим танцующих роботов, которые никак не связаны с содержанием песни. Цель этого действа — научить зрителей относиться к роботам как к живым, разумным существам. Вся идея трансгуманизма как раз в том и состоит, чтобы на людей смотрели как на неодушевленные предметы, а высокотехнологичные машины уподобляли людям.

Сюжет для книги: «Бог сингулярности выпрыгивает из компьютера, чтобы похитить человеческую расу. Маги-математики из британской разведки своими расчетами загоняют демонов обратно во тьму, а нас загружают в счастливую вечность».[285] «Бог» — это на самом деле искусственный интеллект, одно из множества явлений постчеловеческого мира, миметических субкультур, которые стремительно выходят на поверхность и о существовании которых большинство людей даже не подозревают.

На обложке известного журнала мод мы видим стройную молодую женщину, обнимающую робота, который многозначительно смотрит ей в глаза. Вот что такое сексуализирующие технологии. Речь здесь идет не об улучшении человеческой расы, а о манипулировании человеческим сознанием. Цель подобной манипуляции — сделать так, чтобы люди больше не считали себя людьми, а относились к себе лишь как к винтикам какой-то огромной машины. Дегуманизируя человеческий род, мы сами становимся себе врагами. Возможно, вы этого не осознаете, но Тависток уже давно использует Голливуд и музыкальную индустрию как два наиболее могущественных инструмента массового промывания мозгов и изменения исторической парадигмы общества. Когда вы в следующий раз увидите всезнающую ухмылку тавистокского дегенерата, вспомните, о чем он думает.

Многие литературоведы в качестве первого в истории научно-фантастического романа называют «Франкенштейна» Мэри Шелли. Некоторые ранние произведения с научно-фантастическим уклоном, например рассказы Натаниеля Готорна, содержали предостережение о том, что человеку с его наукой не следует вмешиваться в природные процессы. Позже появились научно-фантастические фильмы, зачастую предостерегающие об опасности научно-технического прогресса, который может уничтожить человечество в результате различных разновидностей Армагеддона, войны миров или глобальных катастроф. Яркими примерами таких фильмов являются «День, когда остановилась Земля» (1951), «Когда миры столкнутся» (1951), «Столкновение с бездной» (1998), «Армагеддон» (1998) и «Книга Илая» (2010). Эти фильмы с мрачной усмешкой изображают безысходную картину мира в продвинутой стадии разложения; особенно экспрессивен в этом отношении снятый в 1927 году фильм «Метрополис», показывающий негативное воздействие индустриализации на общество, разделившееся на хозяев и обитающих под землей рабов.

Пусть «Франкенштейн» и первое научно-фантастическое произведение, но все же истинным родоначальником жанра, вне всяких сомнений, следует признать Герберта Уэллса. В конце XIX века он «одарил» нас «Войной миров», а более чем полстолетия спустя, в 1953 году, в Голливуде был снят одноименный блокбастер. К числу наиболее значимых произведений Уэллса относятся также «Остров доктора Моро» (1886) и «Человек-невидимка». Однако по-настоящему популярной, «народной» научная фантастика стала с появлением телевизионной франшизы «Звездный путь». Этот сериал, как никакой другой, придал правдоподобие идее космических путешествий.

Однако если внимательнее присмотреться к научной фантастике, то можно увидеть, что весь этот жанр, якобы служащий способом творческого самовыражения мечтателей, ориентирован не на просвещение масс, а, скорее, на какие-то гораздо более мрачные уголки нашего сознания, тяготеющие к разрушению. Истории о далеких планетах, непознаваемых многомерных мирах, необъяснимых силах, необыкновенных микроорганизмах и гигантских мутантах, то ли созданных обезумевшими учеными, то ли возникших под действием ядерных взрывов (как в фильме «Чудовище с глубины 20 000 саженей», 1953) и вознамерившихся уничтожить человечество, происходящие в совершенно невероятных обстоятельствах «параллельных» миров, футуристических технологий и при участии инопланетного разума, далеко превосходящего человеческий, не говоря уже о фильмах на тему катастроф, — все это представляет собой массированную атаку на сложившуюся у людей систему убеждений в том, что законы Вселенной, какими мы их знаем, являются рациональными, а потому познаваемыми для человеческого разума.

Такие истории зачастую изображают мрачную и опасную сторону знания («есть вещи, о которых человеку не положено знать»). Эта тема назойливо повторяется во многих фильмах категории В, таких как «Франкенштейн» (1931), «Остров потерянных душ» (1933), «Вторжение похитителей тел» (1956), где поднимается экзистенциальная тема утраты человеком собственной индивидуальности, «На берегу» (1959), где изображается мир после ядерного апокалипсиса. Все эти фильмы твердят о бессилии человеческого разума перед бескрайним, непознаваемым и неуправляемым космосом. Людей пугают заговорами, связанными с космосом («Козерог-1», 1978), угрозой со стороны взбунтовавшихся суперкомпьютеров («Дьявольское семя», 1977), угрозой биологической войны («Человек Омега», 1971) или выращенными в лабораториях и вырвавшимися на волю вирусами («28 дней спустя», 2002); опасности таят в себе исследования черных дыр («Сквозь горизонт», 1997), футуристическая генная инженерия, трансформация человека и клонирование («Гаттака», 1997, и «Остров» Майкла Бэя, 2005).

Как выражаются сами фантасты, создаваемые ими истории призваны «преломить сознание» читателя и зрителя, то есть лишить его разума. И это неудивительно. Как правило, жанр научной фантастики выражает тревогу общества по поводу перспектив научно-технического прогресса, а также желание предвидеть и контролировать те перемены, которые этот прогресс привносит в жизнь общества.

Во многих научно-фантастических историях борьба с инопланетянами и прочими существами из космоса или из других измерений является метафорическим отражением извечной войны добра и зла, которую ведут узнаваемые архетипы и воины, как в фильме «Запретная планета» (1956) или в космической опере «Звездные войны» (1977), с рыцарями, спасающими принцессу и ее галактическое царство.

Если верить Хьюго Гернсбеку, основателю «Amazing Stories» — первого в Америке специализированного научно-фантастического журнала, — «научная фантастика играет очень важную роль, помогая сделать мир, в котором мы живем, лучше, поскольку благодаря ей публика больше узнает о возможностях применения науки к повседневной жизни... Если бы каждый человек приучился читать научную фантастику, это очень благотворно отразилось бы на обществе в целом, поскольку образовательный уровень населения значительно вырос бы. Научная фантастика делает людей счастливее, помогая им лучше понимать мир и приучая их к толерантности».[286] Однако научная фантастика — это не инструмент просвещения. Она изначально была и остается по сей день искусным инструментом, призванным дезориентировать и разрушать творческие умы молодого поколения, увлеченные «опасными» иллюзиями, связанными с их верой в идею научно-технического прогресса и дух инноваций. Когда исчезает вера в могущество человеческого разума, разрушается весь потенциал будущей науки. Высокие технологии сыграли решающую роль в таких современных научно-фантастических фильмах, как «Властелин колец» и «Аватар». На сегодняшний день более половины американцев верят в существование НЛО и создано целое движение, призывающее заменить научно-технический прогресс футуристическими сценариями.

Один из опросов, недавно проведенных телеканалом CNN и журналом «Time», служит драматическим подтверждением того деструктивного эффекта, который оказывает научная фантастика на население в течение последних ста лет. Согласно его результатам, 80 процентов американцев убеждены, что правительство скрывает существование неземных форм жизни, 64 процента верят в контакты между людьми и инопланетянами, 50 процентов — в похищение людей инопланетянами, 75 процентов — в крушение НЛО в окрестностях Розуэлла, 26 процентов полагают, что мы должны быть готовы к тому, что они будут относиться к нам как к врагам, 39 процентов считают инопланетян гуманоидами, 35 процентов думают, что инопланетяне похожи на людей, а почти 22 процента уверены, что сами видели неопознанные летающие объекты. К последней группе принадлежит и бывший президент США Джимми Картер, который якобы видел такой объект над своей арахисовой фермой в Джорджии, когда еще не был президентом.