Танковый прорыв. Советские танки в боях 1937—1942 гг. - Страница 18

Изменить размер шрифта:

Видимо, наиболее достоверным и окончательным источником информации по численности советских танков следует считать документ, приведенный в приложениях к настоящему изданию – доклад начальника Главного автобронетанкового управления Главному военному совету РККА о состоянии обеспечения автобронетанковой и транспортной техникой Красной Армии на 1 июня 1941 года. Согласно ему, всего на вооружении РККА к указанному моменту состояло 23268 танков и танкеток, из них 4721 вооруженных только пулеметами винтовочного калибра машин Т-37, Т-38 и двухбашенных Т-26.[165]

Количество боеспособных танков в Красной Армии на июнь 1941 года тоже остается предметом ожесточенных дискуссий. В РККА танки по своему состоянию делились на четыре категории. Согласно данным, впервые опубликованным еще в 1961 году, из числа машин старых марок боеспособными (1-я и 2-я категории) было только 27 %, еще 44 % танков требовали среднего ремонта в окружных мастерских (3-я категория), а 29 % – капитального ремонта на заводах танковой промышленности (4-я категория). Однако в уже упомянутой работе Н. Золотова и И. Исаева приводятся совершенно другие цифры – 80,9 % исправных танков всех марок и 19,1 % машин, требующих среднего и капитального ремонта (включая находящиеся на складах и рембазах НКО). В приграничных округах количество неисправных машин составляло 17,5 % от общего числа танков, а во внутренних округах – 21,8 %.

Не исключено, что со временем эти цифры тоже будут кем-нибудь опровергнуты, причем на основании столь же строгих архивных источников. Заметим, что даже в авиации (где самолеты устаревают и списываются куда чаще) процент полностью исправных машин всегда был намного ниже, нежели 80,9 % от штатной численности. Одно из возможных объяснений столь разительному несоответствию между документами и реальной действительностью – традиционная для нашего Отечества любовь к дутой отчетности. К примеру, донесения из войск в июне 1941 года свидетельствуют о том, что многие танки, прошедшие по сводкам средний и даже капитальный ремонт, на деле все равно оказывались небоеспособны. Другой пример: согласно докладу командира 8-го механизированного корпуса генерал-лейтенанта Д. Рябышева из 932[166] танков корпуса 197 машинам требовался заводской (то есть капитальный) ремонт – а это уже 21,1 % от штатного состава корпуса. Наконец, мы уже убедились, что в приведенных Золотовым и Исаевым данных не учтена часть имевшихся в округах машин; не исключено, что они изначально проходили по 5-й категории – как металлолом…

Следует учесть, что для признания машины «требующей ремонта» (то есть принадлежащей к 3-й или 4-й категориям), согласно приказу НКО № 0283 от 24 октября 1940 года необходимо было решение специальной технической комиссии, акт которой утверждался командиром части. Комиссия же эта действовала не постоянно, и что-то вообще могло оказаться вне ее внимания.

Так или иначе, но к июня 1941 года в пяти западных военных округах числилось 12 780 танков и танкеток, из которых исправны были не более 10,5 тысяч. Среди них было 469 танков КВ и 850 Т-34, 51 пятибашенный Т-35 и 424 трехбашенных Т-28.[167] С 31 мая по 21 июня заводами было отгружено и отправлено в войска еще 41 КВ и 238 Т-34, однако сколько из них добралось до границы – мы не знаем.

Сколько же танков было на этот момент у противника? Всего до июня 1941 года в Германии было произведено около 7500 танков. Кроме того, значительное количество бронетехники было захвачено во Франции в 1940 году. Точное число трофеев неизвестно, поскольку централизованного их учета не было.

Сколько всего танков находилось в составе вермахта к июню 1941 года – тоже не совсем понятно. Мюллер-Гиллебрант называет цифру в 5640 танков, М. Мельтюхов (со ссылкой на работу Ф. Хана) – 6292 танков. Таким образом, процент списанных и утраченных танков в вермахте оказался почти таким же, как и в РККА – 16 против 14. А ведь советские танки массово производились с 1930 года, тогда как немецкие – с 1936-го, то есть в большинстве своем были значительно новее…

Немного проще обстоит дело с танками, сосредоточенными против Советского Союза. Классический труд Б. Мюллер-Гиллебранда «Сухопутная армия Германии. 1933–1945» утверждает, что на советской границе находилось 17 танковых дивизий, в которых насчитывалось примерно 3330 танков, а в дивизионах штурмовых орудий – еще около 250 машин. Кроме того, около 350 танков имелось в двух танковых дивизиях резерва ОКХ (2-й и 5-й), выделенных для Восточного фронта.

С тех пор цифра 3580 + 350 многократно повторялась на страницах разнообразных исследований, стремящихся подчеркнуть многократное превосходство советских танковых войск над немецкими. Для полноты картины некоторые «исследователи» сравнивали (и продолжают сравнивать) ее не с числом советских танков на западной границе, а с общим количеством танков в СССР – 23–25 тысячами машин.

Однако второй том труда Мюллер-Гиллебранта, откуда взяты приведенные выше данные, впервые был опубликован во Франкфурте-на-Майне в далеком 1956 году. А с тех пор появилось много новых исследований, серьезно корректирующих приведенные выше цифры.[168]

Так, например, выяснилось, что Мюллер-Гиллебрант куда-то потерял 160 танков 35(t) из 6-й танковой дивизии 4-й танковой группы Гепнера – у него эти машины в вермахте числятся, но на Восточном фронте вообще не значатся.

Кроме того, в составе немецких войск в Северной Финляндии находились два глухо упомянутых Мюллер-Гиллебрантом танковых батальона – 40-й и 211-й, последний был укомплектован трофейными французскими танками R-39 и H-39, в качестве командирских машин в них использовались французские же «Сомуа» S-35. Всего в этих батальонах насчитывалось порядка 120 танков. Кроме того, для Восточного фронта было выделено три батальона огнеметных танков – 100-й, 101-й и 102-й, всего в них имелось 173 танка, причем последний батальон состоял из тяжелых французских машин B-1bis (24 огнеметных и 6 обычных линейных) – так что, вопреки распространенному мнению, тяжелые танки у немцев на Восточном фронте имелись. У Мюллер-Гиллебранта огнеметные танки тоже упоминаются, но в графе их численности на Восточном фронте стоит скромный вопросительный знак…

Мюллер-Гиллебранд называет и число танков в 17 немецких танковых дивизиях на Восточном фронте (без двух дивизий РГК) – 3266 машин. Но это неправда – здесь учтены только машины танковых полков, без «пионерных» батальонов,[169] в которых танки тоже имелись. Всего в 17 дивизиях имелось 3470 машин, если же прибавить сюда пять упомянутых выше отдельных танковых батальонов мы получим уже 3763 танка.

Еще одним видом бронетанковой техники вермахта являлись штурмовые и самоходные орудия. Штурмовые орудия в вермахте сводились в отдельные дивизионы и батареи, а иногда придавались элитным моторизованным соединениям. Всего к 1 июня 1941 года на Востоке было 357 StuG.III в тринадцати дивизионах (184-м, 185-м, 190-м, 191-м, 192-м,197-м, 203-м, 201 – м, 21 0-м, 226-м, 243-м, 244-м и 245-м) и пяти отдельных батареях, а также в трех батареях штурмовых орудий моторизованных дивизий СС «Рейх» и «Мертвая Голова», лейбштандарта (мотобригады) СС «Адольф Гитлер», мотополка «Великая Германия» и 900-й моторизованной учебной бригады. Как мы видим, указанное число в полтора раза больше, чем следует из Мюллер-Гилебранта.

Что же до самоходных орудий, то они были представлены тяжелым 150-мм пехотным орудием на шасси танка Pz.I и 47-мм противотанковой САУ Panzer-jager.I на том же лафете. К началу войны на Востоке таких имелось 36 первых машин (в шести танковых дивизиях) и 175 «Панцерягеров» пяти противотанковых дивизионах РГК (521-м, 529-м, 616-м, 643-м и 670-м) и двух ротах – в 900-й учебной бригаде и в лейб-штандарте.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com