Танго с багами (СИ) - Страница 4

- Что ты творишь?!

- Тебе всё это очень пригодится, - заверил его Степан, запихивая в переполненную сумку японскую диванную подушечку с вышивкой шелком.

- Дай сюда! – рыкнул Тони, пытаясь отобрать у чудовища предмет интерьера.

- Ты же будешь скучать без неё! – не сдавался великан. – Я бы без такой очень скучал!

Блондин вздохнул, мысленно, не торопясь, досчитал до десяти, выпустил свой край подушки и ледяным тоном поинтересовался:

- Ты попросил меня переехать, чтобы месяц пользоваться моими вещами?

- Два месяца, - поправил его Стёпа. – И нет, конечно, не ради этого. Просто, мы же не будем сюда часто заезжать, а я успел их полюбить…

- Мои носки?!

- Нет, носки другое дело. Мне в студии тряпочки всегда нужны.

- Плюшкин… - покачал головой Разумовский. – С кем я связался…

Великан сидел возле сумки, нахохлившись, прижимая к груди маленькую подушку огромными лапами, и явно не собираясь с ней расставаться добровольно. Тони невольно расплылся в улыбке, а Стёпка тут же оживился и принялся ещё более активно запихивать свою добычу в сумку.

- Если однажды я соберусь кого-нибудь ограбить, напомни мне не брать тебя с собой.

- Почему? – обиделся великан.

- В форточку не пролезешь, - не морщась, соврал Тони и пошёл инспектировать ванную. Больше он не вмешивался в действия неугомонного чудовища.

К Степану ехали с минимальным комфортом - блондин вёз на коленях большую сумку, две маленьких коробочки и полупустой пакет, которые не влезли в кузов, и периодически ронял эту мелочь под ноги водителю. Когда пакет, ловко извернувшись, поднырнул под педаль тормоза, Стёпу наконец проняло. Припарковавшись на перекрестке, он вышел, вытащил из кузова одну из сумок, положил на её место пакетик и две коробочки, сумку же сгрузил Разумовскому под ноги. Тони смолчал и отложил месть до более удобного момента, когда его жизнь не будет зависеть от водителя.

В квартире быстро покидали весь скарб в кабинете, которым Степан почти не пользовался, и пообещали себе, что сегодня о нём уже не вспомнят.

Спустя полчаса великан увлечённо проводил раскопки в многочисленных сумках в поисках свежего белья и любимой пижамы Тони, пока блондин злорадно мёрз в ванной. Ещё через час, он искал там же таблетки от головной боли «единственные, которые способны помочь». Ещё спустя полчаса отдал Разумовскому свои теплые носки с предложением заткнуться и дрыхнуть, если ему всё ещё нужна эта длинная перемычка между головой и туловищем.

***

Утро для блондина началось с очереди в туалет и ванную, и последующей борьбы за право выпить столько кофе, сколько хочется. Последний пункт провалился, но в итоге долгих прений норма была повышена от кофейной чашки до чайной. При попытке же заменить кашу бутербродом дебаты из мирного русла перешли в активные военные действия, победа в которых была присуждена коту, стащившему колбасу и таким образом избавившему обе стороны конфликта от сервелатного яблока раздора.

После завтрака Тони принялся за разбор своих вещей, но быстро выяснил, что раскладывать их некуда, потому что Стёпины вещи хранятся бессистемно в случайном порядке. Пришлось взяться за их перераспределение. В процессе все вещи были тщательно отсортированы по типу, размеру, тэгам, проверены на вирусы, снабжены перекрёстными ссылками, проиндексированы, частично удалены или заархивированы на антресолях, разложены по полкам в строгом соответствии со сложной системой внутричерепной картотеки, с учётом удобства при десятке возможных алгоритмов применения.

Обнаружив в дальнем углу шкафа кожаный сундучок с невероятной коллекцией пуговиц, Разумовский слегка подвис, потом хохотнул:

- Не ожидал…

- О, я полон сюрпризов! – гордо заявил великан.

- Охотно верю. Хотя лично я бы предпочел, чтобы не все твои сюрпризы были из магазина приколов.

В соседнем отделении на дне была выявлена солидная кучка смятого белья, сложенного стопочкой.

- А это что?

- Ну, понимаешь, я сверху кладу, нижнее разглаживается. Технология такая, - просветил Стёпа.

Блондин бесцеремонно выдернул снизу стопки пожёванного вида футболку.

- Вот так оно разглаживается?

- Вообще-то ты только что нарушил чистоту эксперимента, поэтому мы не можем всерьез говорить о результатах, - обиделся великан.

- С тобой вообще невозможно говорить всерьёз, - спокойно сообщил Тони, взмахнув футболкой перед носом Степана.

- И не надо. Меня надо любить. И гладить надо тоже меня, - невозмутимо парировало чудовище, вырывая своё имущество из когтей захватчика.

Основную массу своих рабочих атрибутов, Разумовский предпочел разместить в облюбованном им кабинете. Стёпа не возражал и даже помог передвинуть стол так, как нравилось Тони. А безделушки, стащенные великаном из квартиры блондина, включая благополучно прихваченные кактус и конфетницу, были моментально распределены по всему дому в произвольном порядке и тут же растворились в миллионе других. Разумовский начал всерьёз подозревать, что обратный переезд может превратиться в суровое испытание.

Глава 2

Время полетело, пересыпаясь узорами в калейдоскопе. Мелькало страницами дней, сшиваясь в тетради недель. То исписанные мелким почерком будней, то пестрящие гротескными журнальными картинками.

Тони подстраивался под неуступчивый характер Степана, привыкал к вкусу склизкого овса по утрам и тихим вечерним посиделкам с непременным чаем всевозможных сортов. Учился правильно кормить кота, спать под тяжестью чужого тела, не превращаться по утрам в злобного ледяного ящера с затёкшими лапками, отыскивать для великана вещи, которые тот теперь хронически не мог найти в собственном доме.

Параллельно старательно заваливал Стёпин кабинет необходимым в работе хламом. Покрывая все доступные горизонтальные поверхности ровным слоем железяк, работающими, неработающими, и почти работающими компами самых разных калибров и модификаций. Обрастая переполненными пепельницами и менее приспособленными для хранения окурков ёмкостями. Застилая пол простынями блок-схем, расчерченными разноцветными маркерами, увешивая стены таблицами и скреплёнными проволокой потрёпанными распечатками на птичьем языке.

Не всё шло гладко, случались и неизбежные стычки в попытках притереться друг к другу, активно оберегая при этом своё право на личное пространство и привычки, заботливо культивируемые годами. Тони испытывал постоянную неловкость и дискомфорт от проживания на чужой территории и необходимости учитывать чужое мнение. Но первая катастрофа случилась только спустя три недели.

Разумовский сильно задерживался на работе. Конец квартала аврально гонял бестолковых юзеров по коридорам, их истошные вопли о помощи разносились повсюду, и техотдел не обошла эта напасть. Как назло, из-за повышения нагрузок всё летело и валилось в электронный тартар, словно техника была заодно с высшими тёмными силами. Набранные в эникейщики студенты не облегчали жизнь, а лишь осложняли работу, раздавая умные советы, вызывая снежные комья и лавины хаоса в итоге. Все, у кого в их отделе был IQ выше хомячкового, использовались на полную катушку, и начальство пахало наравне с рядовыми «слесарями».

Взмыленный Тони в белоснежном джемпере, приобретшем навязчивый камуфляжный декор, пронзал пространство этажей со скоростью ракеты, рассыпая вокруг себя искры и шрапнель ругательств. Когда нетерпеливо затренькал сотовый в кармане джинсов, он как раз сосредоточенно дёргал за кабель в щитке одиннадцатого этажа, помогая работягам восстанавливать неведомо кем повреждённую линию, параллельно левой ногой пытаясь заставить хоть пукнуть что-то осмысленное мелкую дрянь - ноутбук юридического отдела. Тот сопротивлялся, и проще было бы снести ему башку, но перспектива заново вводить всю информацию вгоняла изможденную секретаршу в нервные судороги.

- Да! – рявкнул блондин в трубку, даже не посмотрев, кто звонит.