Танцы на минном поле - Страница 75

Но сейчас был день, по улицам взад-вперед сновали автомобили и автобусы, предновогодними огнями блестели окна магазинов и коммерческих палаток. Ничто не свидетельствовало о том, что в городе проводится совместная операция ФСБ и МВД, может быть самая крупная акция подобного рода за многовековую историю города. Но даже у самого бдительного ока остановившийся у бензозаправки голубой “жигуль” не вызвал бы никакого интереса. Пока бензин щедрой струей вливался в бензобак, к машине подскочил мужичонка неопределенного возраста с ведерком в руке.

— Оставь, оставь! — остановил его водитель, опуская окошко, — что тут тереть? Не видишь, что ли, блестит!

— Так я мм-это — пробормотал мужичонка.

Приезжий посмотрел на часы. Стрелки подбирались к одиннадцати.

— Что, дед, похмелиться надо? — хмыкнул водитель.

— Надо! — обречено выдохнул добровольный работник автосервиса, глядя на своего собеседника преданными глазами. — Трубы горят, крышу рвет.

— Ладно, дед, дело поправимое, — покровительственно махнул рукой сидевший за рулем мужчина средних лет, и улыбнулся улыбкой, выглядевшей несколько странно на его суровом лице. — Можешь заработать полновесный пузырь водяры. Мне тут на один адресок письмо должно прийти, но заезжать туда у меня времени нет. Я спешу, а тут еще движок надо посмотреть, что-то стучит. Так что, давай, дед, так. Слетай-ка за письмом, а потом — знаешь кафешку на выезде из города?

— Какие вопросы?! — развел руками любитель халявной водки.

— Отлично, — кивнул его благодетель. — Значит так, отсюда до места десять, плюс до кафешки минут двадцать, если, конечно, в дороге не заснуть.

— Да я — попытался вставить мойщик.

— Отставить разговоры! — Жестко оборвал его водитель. — Пять минут там на месте. В общем, через тридцать пять минут я тебя жду на выезде из города. И учти, дед, Вздумаешь чесать языком, засохнешь на корню. Вопросы есть?

— О чем речь, шеф! — Взял под козырек мужичонка, чувствуя в собеседнике военную закваску. — Адресок давай.

“Жизнь — сложная штука”, — говаривал некогда Остап Бендер, и был, несомненно, прав. Жизнь остается сложной штукой и для бывшего доктора физико-математических наук, когда встает крайне неприятный вопрос: чем же зарабатывать на хлеб насущный. И появляется, в результате этих безрадостных раздумий, такое объявление в местной прессе: “Услуги абонентного ящика”. Правда, желающих воспользоваться услугами а/я в Звенигороде нашлось немного, но все — приработок к негустым репетиторским барышам. Поэтому каждое утро бывший доктор физико-математических наук неспешно спускался по лестнице и шел на почту за свежей корреспонденцией. Потом он возвращался домой и ждал учеников, зубривших физику перед поступлением в Вузы. Правда, учеников тоже было немного до этой недели. В начале недели у него зазвонил телефон, и приятный мужской голос осведомился, может ли уважаемый доктор давать ему жизненно для него важные уроки физики и, по возможности, математики. Затем последовал еще один подобный звонок, потом еще один. Вообще-то, если бы у оперативных работников ФСБ не было необходимости время от времени охлаждать закипающие от тарабарской грамоты мозги, вполне бы хватило и одного ученика. Однако, в ожидании возможного появления Артиста, оперативники меняли друг друга, лишь на ночь передоверяя “объект” группе внешней охраны и многочисленным микрофонам, установленным в квартире “учителя”.

Звонок в квартиру гремел не переставая.

— Иду, иду, — поморщившись, бросил репетитор, и, поправив позолоченные очки, чуть виновато покосился на своего широкоплечего ученика. — Прошу извинить меня, это, наверное, за письмами. Всего одну минуту. Обратите пока внимание вот на эту формулу.

Он вышел в коридор.

— Не надо звонить, открываю!

— “Первый, я Семнадцатый!” — услышал майор Повитухин в наушнике голос наблюдателя. — “Неизвестный звонит в дверь объекта”.

— “Понял, спасибо!” Двенадцатый, у вас что?” — спросил он.

— “Неизвестного вижу. Местные жители утверждают, что это дядя Федя, здешний алкаш с бензозаправки. Среди абонентов доктора не числится”.

— “Внимание! Объект наблюдения — местный алкоголик дядя Федя. Возможно, передаточное звено”.

— “Вас понял, Первый! Примем в лучшем виде.”

Доктор отодвинул задвижку замка и открыл дверь.

— А-а… Это-о… — Переводя дыхание после взбегания по лестнице, выдавил дядя Федя. — Вы абонементный ящик?

— Простите? — недоуменно глядя на потрепанного мужичонку, произнес бывший ученый. — Вы хотите узнать, здесь ли находится абонементный ящик?

— Ну, — кивнул расторопный гонец, все еще пытаясь справиться со сбитым дыханием. — Мне это… Для восемьдесят шестого абонента надо.

— А, да-да, — доктор сделал приглашающий жест, — пройдите, пожалуйста.

— Да, ничего… Я тут… Того… Побыстрей бы, — вслед ему бросил пришедший.

— “Седьмой, я Первый! Алкаш ваш. Даю приметы: рост, ниже среднего, старая авиационная куртка, ватные штаны, черная кроличья шапка. На вид лет пятьдесят”.

— “Понял, Первый! Ждем!”

— “Давайте, ребята! Я на вас надеюсь!”

— Вот, пожалуйста, ваши письма, — доктор протянул дяде Феде два конверта. — Вот этот пришел пять дней назад, а вот этот — позавчера.

— Два письма! — Обрадовано выпалил алкаш, радостно прикидывая в уме, что за второе письмо можно попытаться стребовать с клиента вторую бутылку. — Это хорошо! Это очень хорошо!

— Рад был вам помочь, — склонил голову доктор, но дядя Федя уже несся вниз, перескакивая через ступеньки в предвкушении заветного вознаграждения.

— “Первый", я "Двенадцатый"! — донеслось до майора Повитухина. — У нас проблемы. На “базе” два письма”.

“Черт! — Выругался майор Повитухин. — Промашечка вышла. Нештатная ситуация. Ладно, поиграем. Седьмой, объект приняли?”

— Так точно, "Первый". Объект вышел из дому, направляется вниз по улице. Движется быстро, не проверяясь. Свернул на московскую трассу, похоже, направляется к выезду из города.

— Продолжайте наблюдение. Не упускайте его из виду. Майор вытер вспотевший от напряжения лоб и вновь вышел на связь:

— Внимание машинам ГАИ пятого и шестого секторов! Готовность номер один! Перекрыть выезд из города! На связи держаться неотлучно! Ждите дальнейших распоряжений! — Повитухин замолчал, вытащил из подмышечной кобуры скрытого ношения ПМ, щелкнул затвором, вгоняя патрон в патронник, и скомандовал: — Старший лейтенант Голица, остаешься за старшего по связи! Лейтенанты Павлов и Криничный, со мной в машину! Давайте, ребята, резвенько.

Спустя минуту оперативная “Волга” ГАЗ-24, камуфлированная под “такси” с четырьмя офицерами ФСБ на борту двинулась в сторону московской трассы.

— “Первый", я "Третий"! — услышал Повитухин, когда “Волга” вывернула на трассу, направляясь к выезду из города. — "Седьмой" докладывает, что объект движется по направлению к голубым “Жигулям” шестой модели, припаркованным возле кафе “Ветерок”. Водителя в машине нет.

— Что еще за новости! — пробурчал контрразведчик. — Ладно, "Третий", пусть продолжает наблюдение. Близко не подходить. Возможно, водитель проверяется. Если что, остановим гаишниками.

— Понял вас, "Первый”.

— Ну-ка, — Повитухин похлопал по плечу водителя. — Где тут у вас кафе “Ветерок”?

— Возле самого выезда, Степан Назарович.

— Вот и выдвигаемся туда. Только давай, без помпы.

— Ясно, товарищ майор! — Кивнул водитель. — Сделаем в лучшем виде!

Дядя Федя вприпрыжку подскочил к стоящим “Жигулям” и склонился к водительскому окошку.

— Меня ищешь, дед? — Окрикнул его выходящий из кафе мужчина в распахнутой пуховой куртке.

— А, вот вы где! — Осклабился гонец. — Вот вам, пожалуйста, — он протянул водителю письмо.

— Спасибо, родной! Удружил, — кивнул тот, открывая дверь машины и доставая с заднего сидения бутылку “Столичной”.

— Премного вам благодарны! — Поблагодарил алкаш, выхватывая из рук благодетеля бутылку и прижимая ее к груди, как родную.