Танцующая-На-Гранях - Страница 4

Какое-то время райна Эдассих безоговорочно и всему верила. Жрец с удовольствием делился с ней знаниями, теми, которые считал полезными для нее. Открыл королеве способы передвижения по мирам За-Гранья в обход проторенных путей. Показал тайный вход в оазис Но-Ха, чтобы однажды Эдассих по доброй воле пришла туда и привела дракона, дабы исполнилась воля жреца.

Четырежды в год в оазис Но-Ха совершались паломничества. И тогда в северные земли устремлялись потоки паломников, мечтающих искупаться в водопаде Мироздания.

Время, когда вход в оазис был не совершенно свободным, канул в отражения. Тогда, как и сейчас, божественное место охранялось отборными воинами ото всех королевств и народов, но посещать его можно было ежедневно и круглогодично. Но в какой-то момент служители Храма Мироздания, с незапамятных времен расположенного в снегах у входа в оазис, обратили внимание, что силы воды и мощь ее с каждым годом уменьшается.

Накануне очередной Ночи полной Радуги одному из жрецов, что ухаживал за диковинными цветами, растущими вокруг водоема, приснился странный сон. В струях воды возникла темнокожая женщина с ослепительно белыми волосами.

Печально глядя в глаза жрецу, она покачала головой, и вдруг жрец обнаружил, что вместо привычного бурного и мощного потока видит перед собой едва текущий ручей. Божественные ладони, в которых скапливалась живительная вода, опустели. Цветы и растительность вокруг водопада доживали последние дни. Люди, что пришли к нему умыться, не получали привычной помощи. Проклятья звучали со всех сторон. Оазис доживал свои последние дни.

Странная незнакомая богиня показала жрецу и то, что более не появляются в день праздника Но-Ха водопады во всех королевствам. Ибо основной источник умирал, загубленный людской жадностью. Очнувшись глубокой ночью, жрец обнаружил себя лежащим в каменных ладонях бога, к груди он прижимал тяжелую книгу. И вот странное дело, воды в бассейне не оказалось. Но водопад по-прежнему нес свои мощные воды из ниоткуда в никуда. Но как только жрец покинул каменную чашу, она тотчас наполнилась влагой до краев.

Божественный дар изучали всем храмом. На обложке фолианта, инкрустированной пластинами агата, жрецы обнаружили рисунок: выложенный мелким белоснежным речным жемчугом крупный змей возлежал на собственных кольцах в каменой чаше, нежно обнимая маленькую разноцветную змейку. Своим хвостиком змея придерживала кувшин, из которого выливалась вода.

Картина была настолько реалистична, что жрецы готовы были поклясться: обе змеи на обложке живые и едва заметно дышат, а воды из сосуда течет куда-то за края книги.

Подарок богини оказался с секретом. Он открывал свои тайны постепенно, дозированно выдавая знания. Никаким силами невозможно было перевернуть страницу, если книга этого не хотела. И первое, что узнали служители Храма Мироздания, это имя богини и что жадность людская доведет водопад до полного уничтожения. Далее объяснялось, когда и по какими причинам воды наиболее благоприятны для омовения. И как очищать каменные ладони после посещения паломников.

С тех самых пор оазис Но-Ха открывал свои врата четырежды в год. А гарнизон, охраняющий подходы к водопаду Мироздания по обоюдному решения райнов всех королевств, усилили в три раза.

Никто из воинов и жрецов не знал, что глубоко в лесах, там, где горные вершины, со всех сторон окружающие оазис, располагалась пещера. Кто, когда и для каких целей ее углубил и расширил, выложил пол цветным мраморным каракальскими плитами, ни райна Эдассих, ни Верховный жрец не выяснили.

Похоже было, что когда-то в гроте жили: несколько комнат, огромная спальня, помещение для купания с выдолбленным в полу бассейном, библиотека и огромный зал с алтарем вольготно разместились в пещере.

Подойти к тайному месту со стороны водопада не представлялось возможным: дикие лианы запели пространство между вековыми деревьями так, что и просвета не видно. Обнаружив пещеру и убедившись, что из ныне живущих при оазисе служителей никто о гроте не знает, Эр Наг Тэ стали использовать убежище для своих целей.

Именно туда райна планировала привести обнаруженного дракона и там провести обряд пробуждения Ананты, чтобы, одарив божественную празмею драгоценным сердцем, обрести, наконец, желаемое.

Конец пути сквозь осколки зеркал За-Гранья близился, и райна Эдассих поневоле ускорила шаг. Наконец, впереди посерело, и спустя несколько минут королева вышла из зазеркалья на белый свет. Глубоко вдохнув свежий воздух с примесью холодного дыхания северных ветров, женщина торопливо оглядела себя, брезгливо стряхнуло что-то невидимое с рукава, и почти побежала по высокой траве в сторону пещеры.

До Ночи полной Радуги оставалось пять дней.

«Чей-то храбрый герой снова меч наточил, рог всё громче трубит, он торопится в бой, иль убийца наёмный, заказ получил, чей-то зал приукрасить моей головой?» – я неслась на лисконне меж парней, а в голове мародерствовал Maroder, забивая мой эфир своей песней «Крылья черного дракона».

Иногда на меня накатывал истерический смех, и я еле сдерживалась, чтобы не завыть в голос от страха за Наташку. Злые слезы с моих ресниц срывал степной ветер. Моя буйная фантазия рисовала триста тридцать третью сюжетную линию того, что могли делать сию минуту с моей подругой.

Я молила всех известных мне богов: пускай она очень испугается или ее разозлят настолько сильно, что магия сама найдет выход и тогда Наташа пойме – антимагия против ее способностей бессильна и все блоки стоят только в наших безбашенные головушках.

В какой-то момент я заметила, как парни косятся на меня и осознала, что веду себя неадекватно: то плачу, то смеюсь, то шепчу что-то себе под нос. Попыталась взять себя в руки и сменить в своей голове пластинку. И это мне прекрасно удалось!

«Уже втроём, уже у нас потери, но жизнь – дуэль, чего же мы хотели, девиз наш – все за одного, и в этом наш успех…» Н-да, сменила пластинку, называется. Только мушкетеров в голове мне сейчас и не хватает до полного счастья. Ну а что, парням шляпы с перьями, шпаги и плащи и вылитые вины короля Луи. На разноцветных конях. А я тогда кто? Миледи? Нет, не подхожу. Она ж враг мушкетеров. Констанция? Тоже не мой типаж, слабачка малохольная.

«Кто же я, кто, звездочка алая, дама невдалая…» Да что ж такое! Я раздражено мотнула головой, пришпорила лисконна и вырвалась вперед. Ветер вырвал из глаз слезы, я зажмурилась, крепче прижалась к шее своего верхового.

«Хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо, я это зна-а-а-ю-у!» – разухабисто заорала в моей голове Верка Сердючка, прогоняя мрачные картины из предполагаемого Наташкиного, да и моего будущего.

Спустя пару минут парни догнали меня, сердито что-то прокричали в унисон и плотнее взяли нас с лисконном в клещи. Зерг вырвался вперед, а Фелино прикрывал мой тыл. Так паровозиком мы и домчались до места нападения. Резво спешились, и Зерг, мгновенно перекинувшись в обалденного белоснежного барса с сине-голубыми глазами, нетерпеливо начал исследовать поляну. Впервые увидев Зерга в ипостаси, я непроизвольно принялась разглядывать дикого зверя.

Крупный, раза в два по размерам превосходящий наших земных барсов, казалось, белоснежный ирбис не идет, а перетекает над травой из одной точки в другую. Крупные лапы, черно-белая шкура, Мощь, фигура, глаза у кошака были что надо! Огромные, миндалевидные, цвета прозрачного-препрозрачного (до рези!) первого зимнего льда в предрассветных лучах.