Танцор меча - Страница 50

Я мысленно выругался. Неужели я оказался слишком холодным и бесчувственным даже для работорговца? А я-то считал, что этим людям не присущи человеческие чувства (или я совсем заврался и заговорился?).

Пришлось импровизировать.

– Работа Песчаного Тигра не оставляет ему времени на сострадание. Хонат со мной не согласен?

Его глазки хитро прищурились.

– Она девственница?

Я нахмурился.

– Мы не обсуждаем эту женщину, Хонат. А если ты будешь упорствовать, я обращусь к кому-нибудь другому, – я сделал вид, что собирался встать, нисколько не сомневаясь, что торговец начнет уговаривать меня остаться.

Так и случилось. Хонат не захотел терять потенциальную прибыль, поскольку как агент Аладара получал определенную сумму за каждую продажу.

Он заулыбался.

– Если ты соизволишь подождать, Песчаный Тигр, я схожу к хозяину и узнаю, пожелает ли он показать тебе рабов, – Хонат поднялся, сосредоточенно балансируя на кривых жабьих ногах. – А ты пока можешь освежиться. Выпей охлажденного вина, – рука махнула в направлении кувшина, стоящего на столе, и он ушел.

Я посмотрел на Дел.

– Ну? Думаешь он приведет их?

– Двое Северян, – мрачно сказала она, – и среди них может не оказаться Джамайла.

– Ты будешь здесь, чтобы в этом убедиться, – я наполнил чашку вином и протянул ей. – Возьми. Эта комедия слишком затянулась. Мне наплевать, если Хонат увидит, что я обращаюсь с тобой как с человеком, а не как с вещью.

Она слабо улыбнулась и поблагодарила меня, принимая вино сведенными от напряжения руками. Я понимал, что ее переполнял страх за себя и за брата. Здесь, во дворце все считали ее рабыней и относились соответственно. Никто не стал бы ее слушать, объяви она себя свободной женщиной. Вторую опасность несла встреча с Джамайлом. Он мог провалить нам всю игру. И тогда для нас троих все было бы кончено.

Дел передала мне пустую чашку и тут же в комнату вошел Хонат в сопровождении двух Северян. Увидев их, я застыл. Хонат опустился на подушку напротив меня. Я перевел взгляд на Дел.

Все краски сошли с ее лица. Дышала она прерывисто и хрипло. Дел внимательно всматривалась в них, прикусив нижнюю губу. Она была возмущена тем, что видела. Ее переполняла горечь, а в голубых глазах я увидел только разочарование.

Хонат улыбнулся.

– Оба раба молоды, сильны и – как ты без сомнения видишь – они мужчины. Годятся для производства потомства.

Оба Северянина были обнажены. Они стояли перед нами молча, устремив застывшие взгляды на стену за нашими спинами, словно надеясь, что если они не встретятся с нами глазами, мы не увидим их и они не будут так унижены. Моя рука до боли сжала цепь Дел. Мне хотелось закричать, что я не работорговец и пришел сюда, надеясь освободить одного из них. Я испытывал непреодолимое желание выкупить их обоих, независимо оттого, кто они. Просто позволить им снова быть людьми.

Я почувствовал на себе взгляд Дел и увидел на ее лице понимание и сострадание. Раньше она просто сочувствовала моему прошлому, но только теперь поняла, что я пережил.

Ничего мне в жизни так не хотелось, как разыскать ее брата.

– Ну? – спросил Хонат, и я вспомнил, что должен был продолжать фарс.

– Не знаю, – потянул я. – Выглядят они слишком молодо.

– Ты сказал, что хочешь молодых, – нахмурился Хонат. – Они еще возмужают, это ведь Северяне. Северяне вырастают высокими и сильными, как ты, – бледно-зеленые глаза быстро оценили мой вес и рост, значительно увеличившиеся благодаря занятиям танцами. – Еще вина?

– Нет, – не задумываясь бросил я, ставя чашку Дел на стол. Я поднялся и, отпустив цепь, подошел к Северянам. Нужно было играть дальше. Я обошел вокруг них с задумчивым видом, понимая что следовало бы осмотреть их как лошадей при покупке, но я никак не мог заставить себя дотронуться до них.

– Я не знаю, годен ли каждый из них для моих целей, – в конце концов выдавил я. Рабство может сделать мужчину евнухом и без ножа. Я знал это потому что сам прошел через эти аиды.

– У дворцовых рабынь уже есть дети от них.

– Хм, – я вызывающе посмотрел на Хоната. – А откуда я знаю, что это дети именно от этих рабов?

Хонат заулыбался.

– А ты проницательный человек. Ты рожден для торговли.

Полагаю, он хотел сделать мне комплимент, а к моему горлу подступил комок и я едва смог улыбнуться в ответ.

– Меня не проведет ни один человек, Хонат. Даже агент танзира.

Он развел руками.

– Я честный человек. Если бы я обманул кого-то, пошла бы молва, и никто не вел бы со мной дела. Хозяин выгнал бы меня. Уверяю тебя, эти Северяне идеально подходят для твоих целей. Кого ты выбираешь?

– Никого, – отрезал я. – Я поищу других.

Темные брови Хоната взлетели на лоб.

– Но кроме моего хозяина и меня никто не занимается Северянами. Тебе придется заключить сделку с нами.

– Я заключу сделку с кем захочу.

Хонат не сводил с меня глаз. Мне показалось, что он изучал меня, ожидая чего-то. С трудом заставив себя отвернуться, он улыбнулся и хлопнул в ладоши, отпуская юношей. Они развернулись и друг за другом вышли из комнаты.

– Конечно у тебя есть право заключать сделки с кем ты захочешь, – с готовностью согласился Хонат тоном, которым успокаивают капризного ребенка. Я снова опустился на подушку, а он поднял со стола тяжелый кувшин.

– Еще вина? Это вино моего хозяина.

– Я не люблю вино, – раздраженно сказал я. – Я пью только акиви.

– О, – выпалил он как открытие, а потом швырнул в меня кувшин и истошно заорал, призывая на помощь охранников.

Я вскочил на ноги, вытягивая из ножен Разящего, а комната была уже полна дородных дворцовых охранников. Это были не евнухи и не юноши, и каждый сжимал меч.

Вино стекало по моему лицу и бурнусу. Ногой я отшвырнул графин и потерял на этом драгоценные секунды. Хонат обладал замечательной реакцией

– он использовал задержку, чтобы выскочить из зоны моей досягаемости.

– Честный человек, так значит? – прорычал я.

– Хонат делает то, что ему приказывают, – сообщил из-за стены спокойный мягкий голос. – За это я ему плачу, – из двери, скрытой драпировкой, вышел мужчина. Это мог быть только Аладар.

Я не сомневался, что передо мной стоял танзир. Кто, кроме принца пустыни, мог позволить себе носить такие дорогие одежды. Черные усы и бородка были аккуратно подстрижены. На молодом бледно-коричневом лице горбился орлиный нос, он придавал танзиру сходство со стервятником. Красно-коричневые глаза хитро щурились. Аладар был доволен собой.

– Песчаный Тигр, не так ли? – одна рука гладила бородку, блестевшую от сладко пахнущего масла. Танзир был привлекательным человеком, если вам нравился мед.

– Я всегда хотел услышать на что похоже его рычание.

– Подойди поближе. Ты услышишь его рычание и почувствуешь клыки.

Аладар засмеялся. У него был теплый мягкий баритон.

– Не стоит. У меня есть недостатки, но глупость к ним не относится. Я постою здесь, спасибо, пока на Песчаного Тигра не накинут сеть и не вырвут его клыки, – Аладар посмотрел на Разящего. – Но я тебе благодарен. Ты дал мне хорошую идею на свой счет.

Я нахмурился.

– Я? Я ничего не давал тебе, работорговец.

– Зато я взял, – Аладар поиграл словами. – Я найду для тебя дело. А женщина… – он взглянул на Дел. – Ты сказал, что не продашь ее, и я решил, что единственный способ получить Северянку это украсть ее у тебя. Но потом… У рабов не может быть собственности, верно? И уж конечно они не могут иметь собственных рабов.

Не считая Адарада и Хоната (ни тот, ни другой не смахивал на бойца), передо мной стояли шесть человек. Не все еще было потеряно если учесть, что рядом была Дел. Ее шею сжимало железо, но руки были свободными.

– Хочешь узнать, что я сделаю с тобой? – Аладар снова погладил бородку. Блеск алмазов на пальцах отражался в темных глазах. – Я очень богатый человек и хочу стать еще богаче. У меня есть шахты, где добывают золото, и рабы, и я торгую и тем, и другим. Они одинаково важны для меня. А как иначе найти силу для работы в шахтах? – он улыбнулся. – С такими мышцами, друг танцор меча, ты будешь выполнять норму троих.